Никто не живет вечно
Шрифт:
— Как они это провернули? — спросил он у Кирхтума, обескураженный предательством друга.
— Провернули? — растерянно переспросил доктор.
— Послушайте… — почти закричал Бонд, но вовремя сообразил, что доктор Кирхтум не в совершенстве владеет английским, а от страха мог вообще все слова позабыть.
Он подошел к доктору и положил ему руку на плечо.
— Герр доктор, — заговорил Бонд спокойным и полным сочувствия тоном, — поймите меня правильно. Мне нужна информация и желательно побыстрее — если вы тоже хотите увидеть обеих дам целыми и невредимыми.
— Бог мой! —
Доктор был на грани слез.
— Вы ни в чем не виноваты, — заверил его Бонд. — Откуда вы могли знать? Успокойтесь, соберитесь и отвечайте на мои вопросы как можно точнее. Как этим людям удалось проникнуть к вам в кабинет и удерживать вас здесь?
Кирхтум отнял от лица руки и поднял на Бонда полные отчаяния глаза.
— Эти… двое, — указал он на трупы, — представиться ремонтниками. Собирались починять… как это… палку для телевизора.
— Телевизионную антенну, — подсказал Бонд.
— Ja! Дежурная сестра впустить их на крыша. Думать, так лучше. Но когда она войти ко мне, я почуять неладное.
— Они желали вас видеть?
— Да. В моем кабинете. Только потом я понял, что они поставить антенна для своего передатчика. Они запереть дверь и грозить оружием. Требовать, чтобы я зови другой врач и проси его заменять меня. Сказать, что буду занят в ближайшие дни. Они еще смеяться, когда я говорить ему, что связан делом по рукам и ногам. У них были пистолеты. Что мне оставалось делать?
— Да, с заряженным оружием не поспоришь, — согласился Бонд, кивая в сторону трупов. — А когда здесь появился этот кусок дерьма? — спросил он, глядя на Стива Куинна.
— В ту же ночь, только позже. Проник через окно, как вы.
— В какую именно ночь?
— На следующий день после похищения дам. Эти двое прийти днем, а он — ночью.
К тому времени меня уже привязать к креслу. Отпускать только для определенных функций…
— Каких функций? — удивился Бонд.
— Естественных функций, — смущенно пояснил доктор. — А потом я отказаться говорить с вами по телефону… До этого они только угрожай мне, но тогда…
Бонд кивнул. Он уже обратил внимание на таз с водой и провода с «крокодилами», воткнутые в розетку. Да, Кирхтуму пришлось несладко.
— А радио? — спросил он.
— Ах, да! Они часто им пользоваться! Два — три раза в день.
— Вы слышали хоть что-нибудь? — спросил Бонд, глядя на передатчик, к которому были подсоединены два комплекта наушников.
— Почти все. Они надевать наушники, но видите — есть динамики.
И действительно, в центре аппарата была пара небольших динамиков.
— Доктор, постарайтесь вспомнить, что вы слышали?
— Постараюсь. Они говорить, а на том конце отвечать.
— Кто начинал разговор? Они? Или их вызывали?
Кирхтум задумался.
— Ах, да! — спохватился он. — Голос — сквозь шум и треск.
Бонд принялся тщательно изучать параметры настроек работавшего, судя по легкому гудению из динамиков, передатчика. Если он все правильно понял, то источник сигнала находился на значительном расстоянии отсюда — от шестисот до шести
тысяч километров.— Вы можете припомнить, — спросил Бонд, — они выходили на связь в определенное время?
Кирхтум наморщил лоб и кивнул:
— Да, кажется, да. По утрам, рано, в шесть часов. Затем в полдень…
— А потом в шесть вечера и в полночь? — уточнил Бонд.
— Что-то вроде того, да. Но не совсем.
— Иногда чуть раньше, а иногда чуть позже, да?
— Точно! — лицо Кирхтума посветлело.
— Что-нибудь еще?
Доктор задумался и кивнул:
— Да. Они должны отправить сообщение, когда им сообщать, что вы покидай Зальцбург. Их человек следит за…
— За отелем?
— Нет. Из разговора я понимай, что он следить за дорогой. Он должен позвонить, когда вы уехать, и тогда они сообщать об этом по радио. Специальными словами…
— Не помните какими?
— Что-то про посылку в Париж.
«Вполне возможно, — подумал Бонд. — Чертовы конспираторы! Начитались дешевых романов про шпионов!»
— Еще какие-нибудь особые слова были?
— Да, были. Человек на том конце называть себя Соколиное перо. Мне казаться это странным.
— А как эти себя называли?
— Мракобес.
— То есть с той стороны говорили что-то вроде: «Соколиное перо — Мракобесу».
— Прием.
— Верно, прием. А дальше вероятно: «Соколиное перо, говорите».
— Да, именно так они говорить.
— Но почему до сих пор никто из ваших сотрудников не зашел нас проведать? Почему никто не вызвал полицию? Ведь я наделал столько шума. Стрелял.
Кирхтум пожал плечами:
— Стрельбу слышать только с улицы. Стены моего кабинета со звукоизоляцией — у меня бывать буйные пациенты. Окна — с двойными стеклами. И когда становиться душно, они открывай окна, чтобы проветрить.
Бонд кивнул и посмотрел на часы: почти одиннадцать сорок пять. Соколиное перо мог выйти на связь в любой момент. Если человек Куинна присматривал за автобаном Е-11, то вероятно, и за другими выездами из города тоже. Это надежнее, чем один человек в отеле. Настоящие профессионалы.
Нужно было поторопиться. Тем временем лежавший на полу Куинн перестал извиваться. Бонд мысленно наметил план допроса. Куинн давно в игре, и его трудно расколоть даже в идеальных условиях. Он человек опытный и будет упорно сопротивляться, поэтому насилием ничего не добиться, но Бонд знал, как достучаться до Стива Куинна.
— Куинн, — тихо произнес Бонд, присев рядом со связанной фигурой, — нам понадобится твоя помощь.
Бросив на него злобный взгляд, Куинн громко хмыкнул сквозь импровизированный кляп, всем своим видом показывая, что сотрудничать он не собирается.
— Я знаю, что эта линия небезопасна, и тем не менее я позвоню в Вену, чтобы там передали мое сообщение в Лондон. Слушай очень внимательно.
Подойдя к телефону, Бонд набрал номер 0222-43-16-08, числившийся за туристической фирмой в Вене, в офисе которой, насколько ему было известно, в это время суток работал автоответчик. При этом он специально отвел трубку от уха, чтобы Куинн услышал ответ, после чего плотно прижал ее к голове, нажав на аппарате рычаг сброса.