Никто не знает тебя

Он постоянно изводил себя этим вопросом, но стоило ему открыть рот, чтобы задать его, как вопрос тугим комком застревал у него в горле.

Трус. Гнусный трус.

— Никому, — повторила Тесс. Неверный лунный свет до безобразия исказил черты ее миловидного лица: заострил скулы, выбелил кожу, зачернил глаза и сведенные на переносице брови. — Ни полицейским. Ни Фионе. Ни Лене. — Она запнулась, облизала нижнюю губу. — Ни Клэр.

— Ни Деклану, — добавил Рид, и Тесс задумчиво кивнула, словно что-то припоминая.

— Ни Деку, — пробормотала она, уставившись в землю. — Верно. Да будет так.

Исступленно завыла сирена неотложки, взвизгнули тормоза, и группка парней на баскетбольной площадке в дальнем конце парка невразумительно загоготала.

— Куда ты направляешься? — выдавил из себя Рид, напряженно согнувшись в несуразном полуприседе, олицетворяющем нелепое положение, в котором он очутился, — то ли друг, то ли бывший возлюбленный.

Тесс пожала плечами, вскинула голову и ухмыльнулась:

— Куда глаза глядят. В этом-то и вся прелесть, понимаешь? Не знать, куда направляешься.

— К светлому будущему, — спопугайничал он, повторяя слова, сказанные ею несколько недель назад, когда она впервые обмолвилась о желании покинуть город.

Деньги на свою мечту она откладывала годами.

«Меня ничего здесь не держит», — вздохнула она в тот день, прикорнув у него на плече и крепко прижавшись к нему всем телом. Другой на его месте наверняка возмутился бы: «А как же я?» — но он промолчал. Промолчала и Тесс. Неожиданно было услышать от нее такие жестокие и колкие слова, но чего он еще ожидал? Оставалось надеяться, что рано или поздно Тесс оправится от нанесенного им подлого удара и не потеряет навсегда веру в добро и справедливость.

Наверное, он льстил себе, воображая, что оставил в душе Тесс незаживающую рану. Но крошечная часть его естества упивалась подобной мыслью, распираемая чувством собственной значимости и властного превосходства над кем-то более податливым и слабым.

Возможно, Тесс об этом догадывалась. Возможно, однажды она все-таки увидела его с Клэр и поняла, что они два сапога пара.

Тесс нагнулась за рюкзаком. Рукав куртки немного задрался, и мелькнуло худенькое, покрытое темными пятнами запястье. Рид инстинктивно схватил его и подтащил к глазам.

Пятна оказались вовсе не пятнами, а синяками, отпечатками чьих-то пальцев, по всей видимости вцепившихся в запястье Тесс мертвой хваткой и затем резко дернувших. Потускневшие со временем, синяки были вполне различимы. Рид нежно погладил эти жуткие следы насилия и прохрипел:

— Кто?

— Сам знаешь, — прошелестела Тесс.

У Рида не хватило мужества даже кивнуть. Вместо этого он молча и долго, словно извиняясь, ласкал руку Тесс, пока она не высвободилась и не отступила на шаг.

Забросив рюкзак на плечо, она лениво отсалютовала Риду и повернулась, готовая уйти в никуда.

— Эй, — позвал он ее.

Тесс застыла. Прислушалась, но не оглянулась.

— Сделай мне одолжение, а?

Тесс сжалась, будто в предчувствии удара, и у Рида заныло под ложечкой. Разве мог он ее осуждать?

— Забудь меня, — попросил он.

Она переступила с ноги на ногу и полуобернулась: заструились рассыпанные по плечам длинные белокурые волосы, на лице заиграла слабая улыбка.

— Не-а, и не надейся. А когда я доберусь до цели, я и вовсе тебе открытку пришлю.

И Тесс зашагала прочь.

К светлому будущему.

43. Гретхен. Наши дни…

Лишь повторно набрав номер Шонесси, Гретхен запоздало спохватилась: а не зациклилась ли она на детективе?

— Доиграешься, отправлю тебя на курсы хороших манер, — буркнул Шонесси не особо сердито.

— Только если вместе с тобой, — отбрила Гретхен.

Главное — он взял трубку.

В голове Гретхен забрезжила интересная мысль, но озвучивать ее она не спешила. Вначале надо поговорить с Виолой. К тому же Гретхен опасалась, что стоит ей поделиться своими умозрениями с Шонесси — и тот немедля отстранит ее от расследования.

Этого она допустить не могла: вполне возможно, она, как и Шонесси, попала в тенету предвзятости и необъективности и все ее догадки высосаны из пальца.

До сего дня Гретхен исходила из предположения, что Лена, распутывая загадочную смерть Тесс Мерфи, вызвала к жизни события, которые по цепочке, словно падающие друг за другом костяшки домино, привели к убийству Клэр Кент.

Но вдруг в ее рассуждения вкралась ошибка? Вдруг к трагическому финалу привела вовсе не смерть Тесс Мерфи, а известие о том, что Тесс Мерфи жива?

Мертвые не выбалтывают секреты. А вот жаждущие мести женщины — вполне.

— Расскажи мне о той ночи, — попросила Гретхен. — О той ночи, когда убили Клэр Кент.

— Соскучилась по сказочке на ночь? — хмыкнул Шонесси и тотчас отрапортовал: — Под утро, в четыре часа одиннадцать минут, Рид Кент позвонил в службу спасения «девять один один». В его голосе звучало…

— Смятение? — подсказала Гретхен. Они считала Рида прирожденным актером.

— Неподдельное смятение, — нехотя поддакнул Шонесси. — Похоже, он позвонил сразу, как только вернулся домой.

— Вы проверили, где он был и что делал с того момента, когда в последний раз показался на видеокамерах казино, и до той минуты, когда очутился дома?

— По-твоему, мы стадо безмозглых баранов? — язвительно спросил Шонесси и поспешно добавил: — Можешь не отвечать.

Гретхен захохотала, хотя их словесный пинг-понг особым весельем не отличался.

— Мы не знаем, где он валандался сорок минут, но если принять во внимание, сколько времени ему потребовалось, чтобы найти такси, то, в принципе, все сходится.

— Он звонил по телефону из казино? Что видно на камерах?

Если звонил — вопрос о сообщнике остается открытым.

— Мы не проверяли, — проворчал детектив. — Ты полагаешь, мы обладаем неограниченными ресурсами?

— Для расследования убийства? Разумеется.

— Для расследования убийства с явным подозреваемым, у которого на лбу написано «виновна»? Не смеши меня.