Никто

Беляев (со смешком.) -- Как на рогоносца -- снисходительно-любезно. Не он первый, не он последний!

Маковский.
– - Какая же ты всё-таки свинья, Юра!

Беляев. – - Свинья, не свинья, а своего не упущу.

Маковский.
– - Не приложу ума, что теперь делать с Иннокентием Федоровичем.

Беляев.
– - Что такое?

Маковский.– - Я его стихи отставил из второго номера из-за Черубины. Полагаю, он на меня обиделся.

Беляев.
– - Всё вздор! Ты редактор -- печатаешь, что считаешь нужным. У нас, кстати, в "Новом времени", с Сувориным никто не спорит, даже и мыслей таких в головах не гуляет.

Маковский.
– - Нет, право, так неловко!

Беляев.
– - А он знает, что Черубина это Дмитриева?

Маковский.– - Надеюсь, что нет.

Беляев.
– - Ну, так и не говори!

Сцена II .

Входит мать Мандельштама Флора Осиповна Вербловская.

Маковский. – - Чего изволите, сударыня?

Флора Осиповна.
– - Я Флора Вербловская, пришла к вам с сыном.

Маковский.
– - Чудесно! А где же сынок?

Флора Осиповна.
– - Сынок за дверью остался, стесняется. Как ни тащила его -- не идет ни в какую!

Маковский.
– - А в чем, собственно, ваше дело состоит?

Флора Осиповна.
– - Мы торгуем кожей, у моего мужа торговое дело, а сын.... Не знаем, что с ним делать. Всё стихи, да стихи! Нет чтобы, родителям помогать в лавке, а он со своими стихами возится. Вот вырастили, воспитали, в училище тенишовское отдавали. Расходы везде! А тут стихами своими замучил. Если талант, отправим в университет, а так... пусть родителям помогает, а не штаны просиживает. Сама-то я музыкой занималась, в сродстве с Венгеровым состою.

Маковский.
– - С Семеном Афанасьевичем, пушкинистом?

Флора Осиповна.
– - Да-да!

Маковский.
– - Вы садитесь, Флора Осиповна. От меня-то вы чего хотите?

Флора Осиповна (садится на стул).
– - Господин редактор, мы люди небогатые, простые. Посмотрите его стихи и скажите талант или нет, сделайте одолжение! Как будет, так и будет!

Маковский.
– - Простите, сударыня, но я адски занят. Видите у меня бумаги на столе -- это рукописи и корректуры и всё надо успеть посмотреть. Нет, нет, и не просите!

Беляев.
– - Серж, право, сделай одолжение даме!

Маковский (Беляеву.) -- Я жду Иннокентия Федоровича, он обещался заехать.... А впрочем, я прочту позднее (вполголоса), думаю, ничего стоящего. Давайте бумаги, сударыня.

Вербловская достает из сумки бумаги и передает Маковскому.

Я их посмотрю, зайдите за ответом через неделю.

Флора Осиповна.
– - Нет уж, господин редактор, вы прочтите сейчас, отчего ж затяжки такие?

Маковский.– - Нет, сейчас не могу. Стихам требуется особое внимание, надо вчитаться, вслушаться в каждую строку.

Флора Осиповна.
– - Ну, господин редактор, ну, сделайте одолжение. Сына-то и ваш Анненский знает.

Маковский.
– - Иннокентий Федорович? Откуда?

Флора Осиповна.
– - Они встречались, когда мой сын учился в училище, а господин Анненский принимал там экзамены.

Маковский.
– - Если Анненский... Хорошо, прочту!

Разворачивает листы, читает, потом вполголоса говорит Беляеву.

Как я и думал -- стихи дилетанта. Видишь полную корзину возле стола -- это могила для таких виршей. Однако юноша жаждет испить кастальского ключа -- торговля кожа его не прельщает.

Флора Осиповна.
– - Так что, как вам?

Маковский.
– - Да, свежо! Очень свежо! (Торжественно). Знаете сударыня, пожалуй, ваш сын талант!

Флора Осиповна.
– - О, как я вам благодарна! Вы развеяли наши сомнения. Но раз так -- тогда печатайте!

Маковский.
– - Печатать, сейчас? (Крайне удивлен). М-м... К сожалению, план издательства на несколько номеров вперед уже сверстан. Сейчас никак невозможно! Нет, никак! Но вы приносите еще, и мы посмотрим, куда поместить стихи вашего сына. Кстати, как его зовут?

Флора Осиповна.
– - Сынка моего зовут Осипом, а фамилия Мандельштам. Это по отцу будет. Премного вам благодарна!

Выходит из помещения редакции.

Маковский.
– - Вот, Юра, какие фрукты произрастают на нашей северной почве.

Беляев.
– - Я тоже, пожалуй, возьму извозчика и покачу в редакцию, Серж. У меня в голове сейчас замечательная статья просится излиться на бумагу.

Маковский.
– - Только, Юра, прошу, без лишних подробностей!

Беляев.– - Ну, ты ж меня знаешь, я держу уговор! (Выходит).

Маковский.
– - В том то и дело, что знаю.

Сцена II I .

Входит Платон.

Маковский.
– - Господин Хмара-Барщевский? Чем обязан?

Платон.– - Я собственно ехал мимо, но вдруг вспомнилось, что ваша редакция здесь, на Мойке, и вы любезно приглашали к себе в гости.

Маковский.
– - Да, конечно! Раздевайтесь, прошу к столу, сейчас попрошу чаю.