Ночь без звезд

— Падение яйца отразит?

— Думаю, да.

— А пули?

— Да. Почему вы спрашиваете?

Фаустина выпрямилась, стараясь сохранить достойный вид.

— Я в отчаянии, Джоуи. Ничего другого не осталось.

— Вы хотите, чтобы я защитил людей?

— Да. Есть ли какой-то способ создать антигравитационный двигатель или починить ваш?

— Ой-ой-ой! У меня есть лишь небольшой синтезатор. Я же говорил вам, он для такого не предназначен.

— Но вы сможете? Не заставляйте меня умолять вас, Джоуи, просто ответьте. Если я достану вам материалы?

— Не знаю. Наверное. Я бы, по крайней мере, смог починить свой двигатель, но на это уйдет время. И куда вы собираетесь лететь? На Бьярн?

— Нет. — Фаустина прошлась по белому полу и прикоснулась к экзоподу, словно увидела его в первый раз. — Если вы почините свои двигатели, то сможете потом приладить их на этот аппарат? Поднимете его в воздух? Он ведь был создан для полетов в космос.

— Ух ты! Это…

— Отчаянный шаг, знаю. Но можно заставить его заработать?

— Куда вы хотите добраться?

— На Аквеус.

— Рискованная затея.

Фаустина горько засмеялась.

— Скорее уж безумная. Но ведь может сработать?

— Я даже не смогу рассчитать, каковы ваши шансы. Послушайте, я понимаю, вы хотите выжить, но хорошо ли вы все продумали? Там вас ждет полное одиночество, если вы вообще доберетесь. А еще вы будете знать, что все остальные погибли. Не самый лучший способ провести последние годы жизни.

— Я это делаю не ради себя. Я в отчаянии, но не настолько эгоистична. Экзопод может вместить двоих или же одного взрослого и двух детей.

— Ой-ой-ой! Ага, кажется, понимаю, куда вы клоните. Плохая мысль.

— Я могла бы переправлять их по двое за раз.

— Их?

— Всех, кого защитит ваше силовое поле.

— Вы шутите?

— Нет, Джоуи. Будучи Бетаньевой, я помогла возглавить революцию. И когда мы радовались своей победе, вдруг выяснилось, что нами просто играл Найджел. Мы пережили Великий Переход, а затем Слваста, мужчина, которого я полюбила, за которого вышла замуж, погрузился в безумие и паранойю. Я пыталась остановить его, но меня отправили на рудники, и я выбралась оттуда лишь благодаря помощи Кайсандры. С тех пор я работала на нее в столице, а теперь и ее не стало. Мои начинания потерпели крах. Все, кому я помогала, мертвы. За двести пятьдесят лет я ничего не достигла. Но я всегда надеялась, верила: люди могут стать лучше, если у них появится шанс. Не отнимайте у меня последней надежды. Оставьте ее, сколь бы ничтожной она ни была. Прошу вас. — Фаустина замолчала, склонив голову. Она ничего не видела сквозь слезы. — Пожалуйста, помогите мне.

— Вот ведь хрень! Ладно, помогу. Как вы и сказали, делать мне все равно нечего.

Женщина утерла слезы и шмыгнула с несчастным видом:

— Благодарю вас.

— Но мне нужно выбраться отсюда. Если яйца начнут падать, нас похоронит под обломками вместе с экзоподом. Крипта находится очень глубоко.

— Да, да, верно. — Фаустина попыталась сосредоточиться, продумать практические шаги — путь к осуществлению безумной идеи. — Я прикажу своим помощникам привезти сюда трактор и вытащить вас наружу.

— А они согласятся?

— Да. Они верны мне, я скажу, будто передаю приказ сверху. Никто не станет задавать вопросы. Там, наверху, царит хаос. Я помещу вас в розарии. Он примерно сто метров в ширину, так что вы сможете накрыть его. Экзопод тоже туда поместится. Мы починим его прямо там.

— Знаете, если это вообще сработает, то на восстановление экзопода потребуется несколько недель. А затем не меньше года на то, чтобы перевезти всех детей.

— Думаю, да.

— Их нужно будет защищать и кормить, а тем временем нас будут осаждать паданцы.

— Элитарии мне помогут. У меня есть контакты в Варлане. Я позову их. Скажу, чтобы они привели своих детей.

— Ладно… но, Фаустина, не слишком много.

— Понимаю.

— Тогда хорошо. Я составлю список минералов и химикатов, которые мне понадобятся.

* * *

Паула снова стояла перед вратами, когда Димитрий открыл терминус над Валатаром. Блеклый рыжий свет плотных облаков осветил лица ее товарищей, отчего они выглядели странно болезненными. Девушка открыла канал связи с поплавком.

— Здравствуй, Лора, мы готовы установить соединение с тобой прямо сейчас. Пожалуйста, закрой червоточину на Урселл.

— Сделано, — ответила Лора.

— Хорошо, будь в состоянии готовности.

— Я перекалибрую системы поплавка, чтобы они могли сыграть роль якоря.

— Устанавливаю соединение, — сообщил Димитрий.

— Включаю, — сказала Лора.

— Мы там! Соединение установлено и стабильно.

— Хорошо, — кивнула Паула АНС-дроиду. — Лора, тебе нужно изменить профиль силового поля для максимальной обтекаемости. Мы тебя передвинем.

— Поняла.

Паула позволила данным с перехода заполнить дисплей экзозрения, наблюдая за действиями Димитрия. Поплавок с памятью Лоры находился в восьми с половиной тысячах километров от экваториальной аномалии. Димитрий принялся загружать новые координаты во врата, чтобы переместить терминус и новый якорь. Лора изменила форму силового поля поплавка — та стала напоминать удлиненный эллипсоид, который сужался в сторону движения. Затем она придала ему более приплюснутую форму, и передний край еще больше вытянулся. Димитрий увеличил скорость, удерживая поплавок на той высоте, где газ был более разреженным, и Лора полетела над медленно вращающимися циклонами. Все внимательно следили за силовым полем. Установленная скорость на уровне числа М семь позволила поплавку противостоять ветрам без особого напряжения.

Потребовался час на перемещение поплавка Лоры к экваториальной аномалии сквозь смесь гелия, водорода и метана. За ним оставался бурлящий кипенно-белый след из аммиачных льдинок, который растянулся более чем на шестьдесят километров. Когда поплавок достиг цели, Димитрий остановил его и закрепил терминус на месте.

— Опускай, — приказала Паула.

Дроид снижал его не на сверхзвуковой скорости, а довольно медленно и осторожно. Лора снова изменила форму силового поля, сжав его до размеров поплавка. Даже несмотря на медленные газовые течения Валатара, поплавок довольно сильно трясло.

— Значительное напряжение в районе соединения, — сообщил Димитрий.

— Это может повредить червоточине? — спросила Паула.

— Не самой червоточине, а структуре негативной энергии. Кроме того, все физические системы поплавка деформируются.

— Насколько?

— В пределах.

— Мы не можем допустить разрыва соединения.

— Я в курсе.

Потребовалось приложить усилие, чтобы не огрызнуться в ответ.

Поплавок продолжал опускаться. Димитрий уменьшил ширину червоточины до метра в диаметре. Это напоминало иллюминатор посреди врат, из которого виднелась лишь серая дымка, сквозь нее время от времени проносились струйки рыжеватого пара. На дисплее экзозрения Паулы появились данные о давлении газа по ту сторону червоточины, и девушка изо всех сил постаралась не вздрогнуть. Если бы струя газа прорвала червоточину, то к ним ворвалась бы несущаяся с огромной скоростью тяжеленная металлическая колонна.