Ночь большой луны

– Странно все-таки, что ты до сих пор не женился, - сказала она.
– Неужели не нашлось достойной женщины, способной тебя захомутать?

Егор потянулся за второй конфетой.

– Наоборот, - ответил он, откусывая шоколадный бок.
– Вокруг столько достойных женщин, что я не могу сделать выбор. Видимо, так и останусь неприбранным.

– Егор!

Он поднял глаза на собеседницу.

– Ты на меня до сих пор злишься?

Он искренне удивился.

– За что?

– За ту историю… Ну, с Ромкой…

Егор аккуратно пристроил недоеденную конфету на бумажную салфетку.

– Я был идиотом, - признал он.
– Прости мен, пожалуйста. Я с тобой даже не поговорил на выпускном.

– Нет, - ответила Ксения, не спуская с него глаз.
– Это я была идиоткой.

Егор почувствовал себя неловко.

– Перестань.

– Хочешь, расскажу, как все было?

– Нет, - ответил Егор, не раздумывая.

– А если я попрошу тебя выслушать? Пожалуйста!

Ксения перегнулась через стол и дотронулась до него горячей рукой.

– Это нужно мне! Пожалуйста!

Егор осторожно откинулся на неудобную спинку дивана. Прикосновение его руки отчего-то было ему неприятно. Но отстраниться Егор не решился.

– Если тебе это нужно…

– Нужно, - ответила Ксения.
– А может, нужно не только мне. Насколько я понимаю, ваше соревнование с Ромкой продолжается по сей день?

– В одностороннем порядке, - ответил Егор.

– Да, - сказала Ксения, глядя прямо перед собой.
– Он всегда мечтал тебя обставить. Это у него превратилось в определенную манию. Я даже думаю, что он на этой почве немного помешался.

– Ты хотела что-то рассказать, - напомнил Егор. При упоминании Ромкиного имени он всегда ощущал странное смешанное чувство неловкости и вины. Хотя в чем именно провинился перед бывшим одноклассником, объяснить себе не мог.

Тоже своеобразная мания.

– Ты тогда ушел из школы раньше нас, - начала Ксения.
– Последний урок был физкультурой, а ты был освобожден. Помнишь?

– Да, у меня аппендицит удалили.

– Вот-вот! Ты ушел домой, мы договорились встретиться вечером перед концертом. И я очень хотела пойти с тобой…

Ксения сделала паузу. Отломила кусочек от шоколадной плитки и надкусила его.

– На физкультуре случилась неприятность: Ромка неловко упал и вывихнул ногу. В общем, идти мог, но с трудом. Понимаешь, он так хромал…

Она сделала паузу.

– Он ковылял впереди меня, когда мы выходили из спортзала. Мне стало его жалко, и я предложила его проводить. Сама предложила, он меня не просил!

Она прервала рассказ и посмотрела на Егора.

– Я все понял, - сказал он.
– Сначала ты проводила его до дома, а потом он запер дверь, и не выпустил тебя до конца концерта. Назло мне.

– Нет.

Ксения откусила еще кусочек шоколада.

– Ты недооцениваешь Ромку, - сказала она.
– Он гораздо опасней, чем ты думаешь.

Егор внимательно посмотрел на нее.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что примитивное насилие не в его духе, - ответила Ксения очень сухо.
– Он гораздо сложней, чем кажется. Он сделал так, что я сама не могла уйти.

– Каким образом?

– Очень простым. Перелез через балконные перила, ухватился за прутья и повис. Между прочим, жили они с матерью на пятом этаже. Вот так он и поступил. А предварительно сказал мне: если хочешь, можешь идти. Я буду висеть вот так, пока ты не вернешься. Может, хватит сил продержаться до конца концерта.

Она сделала паузу, проглотила комок в горле.

– Вот так все и было, - продолжала Ксения пустым невыразительным тоном.
– Скажи мне, ты бы наслаждался хорошим концертом, зная, что в любой момент человек может упасть с пятого этажа? Он ведь не мог выбраться без моей помощи. Мне пришлось его подтягивать, чтобы втащить обратно на балкон. Представляешь?

Егор не ответил. Взял свой бокал и сделал большой глоток. Щеки покраснели от прилива крови.

– Знаешь, мне все это даже польстило, - продолжала Ксения.
– Я-то думала, что Ромка безумствует из-за меня. И только потом, после школы, поняла, что я его совершенно не интересовала. Что все это он делал только из-за тебя.

Она пожала плечами.

– Он ко мне больше ни разу не подошел, после того как ты…

Ксения не договорила. Взяла бокал и отпила вино.

Егор молчал. История пробудила в нем множество чувств, которые он пока не мог объяснить. Понимал одно: чувства эти неприятные.

– Честно говоря, я до сих пор не знаю, как определить ваш с ним вечный спор, - продолжала Ксения.
– Да-да, я поняла! Спор носит односторонний характер! Знаешь…

Она помедлила.

– Раньше мне казалось, что Ромка тебя ненавидит. А теперь я думаю, что он в тебя… влюблен. То есть, я не про гомосексуальную любовь говорю, - быстро поправилась Ксения, уловив нервный жест гостя.
– Я про другую любовь. Есть такое сложное чувство восхищения, перемешанного с завистью. Когда человек хочет стать другим человеком, но не может этого добиться. По каким-то генетическим причинам не может. Нельзя же влезть в чужое мироощущение!

– Ксюша, зачем ты мне все это говоришь?
– спросил Егор напрямик.
– Ты ведь не просто так меня позвала?

– Нет, - ответила она так же прямо.
– Я говорю тебе это потому, что недавно встретила Ромку. Два дня назад.

– Вот как!

– Встреча выглядела совершенно случайной, но я нюхом чую, что случайной она не была. Нет, все прошло очень мило, очень по-дружески… Ромка поинтересовался, как я живу, где работаю, даже пообещал рекламку у нас тиснуть… Дело не в этом.

Она отпила еще глоток вина.

– Он мимоходом спросил, общаюсь ли я с тобой. Кинул фразу о том, что ты в свободном полете, что никому еще не удалось тебя окольцевать… Что-то прочувствованно толковал про первую любовь, которая не забывается… В общем…

– В общем, ты сделал вывод, что он хочет тебя использовать, - договорил Егор.

– Да.

Ксения посмотрела ему в глаза.

– Честно говоря, я испугалась. Горка, он страшный человек. И, по-моему, с тех пор стал еще страшней.

Егор молчал.

– Не знаю, что ему от меня понадобилось, - продолжала Ксения, - но уверена, что это как-то связано с тобой.

– Господи!
– сказал Егор с досадой.
– Сказал бы уж прямо, что ему от меня нужно! Я бы ему сам отдал, чтоб человек не мучился!

Ксения покачала головой.

– Он хочет стать тобой!
– сказала она убежденно.
– Именно тобой, а не похожим на тебя! Разве ты можешь это ему дать?

– Знаешь, Ксюша, ты все усложняешь, - примирительно заметил Егор.
– Какие-то психоаналитические выкладки вместо простых и ясных доводов. Да, Ромка меня не жалует еще со школы. Он очень хочет меня переиграть. По-моему, это показатель спортивной натуры. Два лидера мирно сосуществовать не могут. Я за то, чтобы разграничить сферы существования: пускай Ромка живет на небе, я буду жить на земле. Или наоборот. Беда в том, что ему кажется, будто мне достался лучший кусок. И сколько бы раз я с ним не поменялся, ему все равно будет мерещиться какое-то преимущество в моем положении. Вот и все.