Ночь упавшей звезды

Зеленоволосая девочка тронула друга за рукав и качнула головой, мол, вот оно как...

Люб только удивленно кивнул:

– - Как в песнях, да?
– - шепнул он Темулли на ухо.

– - Ага... Люблю, когда про любовь поют...
– - Темулли мечтательно закатила глаза и поправила брошь на вороте.

– - Был бы я менестрелем...
– - вздохнул Люб, на секунду зыркнув в нашу сторону, но тут же вновь поспешно отворачиваясь.
– - Только, кажется, нас сейчас, того... Скажут куда-нибудь идти...

А уходить ему не хотелось. И рыжий устроился на подоконнике второго окна, разглядывая, как капли дождя стекают по шибам.

– - Ух ты!
– - внезапно воскликнул он.

– - Переполох там, а мы тут. Значит, это не мы чегой-то ещё натворили.

– - А может, натворили и не заметили?
– - испуганно пискнула Темулли.
– - А там что?

– - Дама, -- Люб открыл окно и высунул голову под дождь.
– - Из кареты лезет и чего-то требует. Орет, между прочим, здорово...

– - Ой, Люб, осторожнее! Разобьешься -- я ж тебя не соберу!
– - зеленоволосая цапнула его за рубаху. Люб вернул голову в комнату и весело отряхнулся:

– - Ладно уж, ради тебя не буду.

Темулли в благодарность поцеловала приятеля в щеку, и оба покраснели.

– - Какая дама?
– - Мадре очнулся и тоже посмотрел в окно, стоя рядом со мной. Снизу раздавались крики и смутно виднелись очертания коней, кареты и факелов, размытые стеной дождя. Мевретт повернулся к сыну:

– - Алиелор, подойдите. Кто это там?

– - Не имею ни малейшего понятия, -- отозвался Сианн и, вероятно, сообразив, что такой ответ выглядит непочтительно, добавил, -- отец.

В это короткое слово элвилин сумел вложить столько сомнения и нежности, что я вздрогнула.

– - Сегодня день такой, что все падают нам на голову, -- продолжил Алиелор.

Я на подначку не обратила внимания. Одрин, которого что-то всерьез обеспокоило -- тоже.

– - Дама называется! Вопит, как резаная, -- Люб демонстративно прикрыл уши.

– - Кричит, что по делу, -- добавила Темка.

Мевретты дружно отмахнулись и приникли к влажному стеклу, едва не столкнувшись лбами. Дождь понемногу стихал, и силуэты внизу стали более отчетливыми. Мадре нахмурился:

– - Кажется... я уже где-то это видел... стоит неудобно, герб не разглядеть.

– - А как карета по лесу проехала? Только вокруг замка поляна, а так чащоба и бурелом... дорожка узкая, -- припомнилось мне.
– - Алелор, это вы наворожили?

– - Что вы, сударыня, -- отозвался черноволосый с легкой ехидцей.
– - Я не умею.

– - Мгла!
– - ругнулся Мадре.
– - Как же я сразу не понял! Подожди чуть-чуть...
– - и он вылетел в коридор. Примерно с минуту оттуда доносился его раздраженный голос -- мевретт отдавал указания. Потом голос отдалился и умолк.

– - Боюсь, мне тоже лучше пойти за ним, -- Сианн поклонился в своей обычной насмешливой манере. Мы с детьми остались стоять у окон.

Происходящее внизу в потоках ливня и дрожащем факельном свете казалось нереальным. Точно я смотрю внутрь стеклянного шара, заключающего вороных, запряженных в черный экипаж; даму, высунувшуюся из-за кожаных занавесок; зубчатую стену леса в ореоле вспыхивающих то и дело голубоватых молний... Картина была и размытой, и странно выпуклой. Я могла рассмотреть мельчайшие подробности и услышать каждый вздох и звук, вплоть до жирного чвяканья грязи под конскими копытами...

Гостья бесновалась. Голос у нее был пронзительный и свербящий, до рези в ушах, и даже громовым раскатам заглушить его не удавалось.

– - Ну?! Меня долго будут держать на дожде?!! Я замерзла и устала!!

– - Разворачивайтесь, сударыня, -- пророкотала басом сова, светящая оранжевыми глазами с крыши кареты. Похоже, ее использовали для переговоров.

– - Мы готовимся к войне, и пребывать здесь небезопасно. Кроме того, у нас приказ не впускать никого. По крайней мере, до утра.

– - Никого?!
– - прорезал тьму и дождь опасный женский визг. Изящная рука в перчатке метнулась, точно рассекая воздух.
– - Я заставлю пожалеть об этом и его, и... всех! Не родился еще тот элвилин, что посмеет не впустить куда-то Анфуанетту Ису эйп Леденваль, вы поняли?!!

Деревья вокруг кареты качнулись. Неясыть испуганно ухнула и взмахнула крыльями, разметав брызги. Лакеи у дверцы вжали головы в плечи. Кучер скукожился. Кони заржали, норовя взвиться дыбом. С веток сорвалась и скрылась в ливне стая ворон.

– - Не кричите, госпожа, вы сорвете голос, -- сова счастливо прищелкнула клювом.
– - До утра вы можете отдохнуть в таверне "Плясунья Сарк", до нее всего четыре мили. Там и сухо, и тепло. А утром мевретты решат, как с вами обойтись.

– - Ты что, не понял, дурак?!
– - с пальцев дамы сорвался огненный шарик.
– - Да я... я... Эй!
– - крикнула она своему лакею, -- в ров, дурак! Вот что! Если вы не откроете, я буду топить одного за другим сперва их, -- она ткнула пальцем в слуг, -- а потом вас. Я -- Колдунья с Гнилого Болота!

Похоже, на этом терпению стражи пришел конец. Деревья, окружающие поляну, словно подались навстречу экипажу: корни полезли из земли, а один, молодой и тонкий, будто браслет, обхватил запястье высунутой на дождь женской руки.

– - Не советую, бабочка, -- пророкотала сова.

Иса дернула руку из обхвата корешка и разрыдалась.

– - Но как вы можете! Я... я... в это трудное время... надо объединить силы...я пришла, как союзник, один из лучших... а вы...он... пренебрегает мной. Ну скажите же ему, что это я!..
– - взмолилась она голосом трогательным и нежным. Так могли бы звенеть лесные колокольчики. Но голос этот с легкостью преодолел шум грозы.
– - Скажите же ему! Хотя бы ради памяти о моем великом отце! И нашего сына! Я... все эти долгие годы терпела и верила, постигала искусство ведовства, чтобы помочь своему народу, изнывающему под гнетом давних, томящемуся в рабстве, сжигаемому на кострах веры, именующей себя святой, но несущей нам только слезы и боль! Едва услышав о надвигающейся войне, я бросила все, забыла о своей девичьей гордости...

Сова резко заухала и захохотала. Слуги Исы, дрожащие под дождем, казалось, готовы были зарыться в землю. Свет фонаря метнулся и угас.

– - Девичьей... а обернись-ка: нет ли у тебя пониже спины печати: "Одобрено королевством"?
– - неясыть разразилась долгим, до кашля, ядовитым смешком. Мне на минуту показалось, что это смеется экономка Виолет.

– - Это оскорбительно!
– - взвизгнула Иса.
– - Вас повесят!

– - Разворачивай!
– - приказала сова.
– - Утром поговорим.

Распустила крылья и тяжело полетела в свое дупло.

– - Ну, мевретт Одрин, я тебе это припомню!

– - Вам, кажется, нужно что-то от отца, миледи?
– - вплелся в скандал звучный красивый голос -- Сианн присоединился к стражникам, орущим с перемычки между воротными стрельницами.

– - А ты кто?!
– - при вспышках молний я увидела, как дама вылезла из кареты и вышла на край берега, рискуя при малейшем движении соскользнуть в ров. Лакеи держали над ней растянутый плащ.

– - Мевретт Алиелор Сианн эйп Танненваль!