Нора Робертс. "Рожденная в грехе"

– Знаешь, даже хорошо, что она ушла. Нет, не смотри на меня так, я имею в виду другое. У нас для тебя новость, которую ей пока лучше не слышать. Похоже, тот детектив, приятель Рогана, все-таки нашел Аманду. Но радоваться пока рано, надо подождать. Он мог ошибиться и на этот раз.

– Может быть, теперь повезет.
– Брианна на мгновение закрыла глаза. Больше года прошло с того дня, как она нашла письма Аманды Доуэрти к отцу. Три любовных письма. Они шокировали и смутили ее одновременно. Узнав о том, что у отца была любимая женщина, и родился ребенок, которого он никогда не видел, Брианна бросила силы на то, чтобы отыскать их обоих. Отчаянные поиски продолжались до сих пор.

– Может, и повезет, - Грею хотелось уберечь жену от напрасных иллюзий, и он осторожно проговорил: - Ты же знаешь, Бри, сколько раз концы уходили в воду после того, как мы обнаружили свидетельство о рождении.

– Мы знаем, что у нас есть сестра, - упрямо твердила Брианна.
– Мы знаем, как ее зовут, знаем, что Аманда вышла замуж, что они переезжали с места на место. Эти переезды и осложнили поиски. Но мы все равно найдем их, рано или поздно.
– Брианна крепко сжала руку сестры.
– Может быть, на этот раз.

– Возможно, - Мэгги нехотя признала, что шанс все-таки есть. Но в душе до сих пор не была уверена, что желает увидеть сомнительную родственницу.
– Сейчас он где-то на пути в Колумбус, штат Огайо. В любом случае, мы скоро что-нибудь узнаем.

– Папа одобрил бы нас, - тихо проговорила Брианна, - ему было бы приятно, что мы, по меньшей мере, пытаемся их найти.

– Ладно, - Мэгги кивнула и встала.
– Заварили кашу - пусть варится.

Больше всего ей не хотелось, чтобы в этих разборках кто-нибудь пострадал.
– А ты, Брианна, лучше празднуй рождение собственной семьи, а не сокрушайся о той, которой может и не быть.

– Обязательно скажите мне, когда что-нибудь узнаете, - Брианна была непреклонна.

– Как бы там ни было, не тревожься раньше времени, - Мэгги окинула взглядом комнату и снова заулыбалась.
– Что, если мы отнесем немного цветов домой, Бри? Когда вы с дочкой вернетесь, они будут вас ждать.

Брианна с трудом удержалась, чтобы не задать еще пару вопросов, которые не давали ей покоя. Ответы на них никак не находились.
– Буду вам признательна. Грей слегка перестарался.

– Какие еще будут пожелания, Брианна?
– Роган весело принял из рук жены охапку цветов.
– Тортик принести?

Брианна опустила глаза и покраснела, увидев, что съела все до крошки.
– Спасибо, но, думаю, мне пока хватит. Идите оба домой, вам надо отдохнуть и выспаться.

– Что мы и сделаем. Я позвоню, - пообещала Мэгги. Как только они с Роганом вышли, ее снова охватило беспокойство.
– Зря она так надеется и верит, что эта заблудшая сестричка кинется в ее распростертые объятья.

– И в этом - она вся, Мэгги.

– Святая Брианна, - вздохнула Мэгги.
– Будет жаль ее, если вся эта история плохо кончится. Ты не представляешь, как глубоко она переживает, какие строит воздушные замки. Пусть я не права, но готова проклинать судьбу за то, что она вообще нашла эти письма.

– Да не волнуйся ты так, - Рогану пришлось локтем нажать кнопку лифта, - Мэгги так беспокоилась, что не замечала ничего вокруг.

– Мои волнения - как раз не проблема, - пробурчала Мэгги.
– А вот у нее теперь ребенок, ей бы о нем беспокоиться, а она нашла себе головную боль. Да еще Грей, наверное, через несколько месяцев отправится в свое книжное турне.

– Я думал, он его отменил, - Роган подправил растрепавшуюся охапку цветов.

– Он и хотел, так ведь она и слышать не желает: ничто, по ее мнению, не должно мешать работе мужа.
– Мэгги сердито хмурила брови в ожидании лифта.
– Как можно быть такой самоуверенной? Думать, что так легко одной справиться с ребенком, с гостиницей, этими чертовыми постояльцами и еще заварить кашу с госпожой Амандой Доуэрти Бодин?

– У Брианны хватит духу, чтобы решить все проблемы, нам ли с тобой не знать. Ты ведь и сама такая же.

Мэгги собиралась возразить и подняла глаза на мужа. Но, увидев нежную улыбку, смягчилась.

– Может, ты и прав.
– Тут же лукаво посмотрела и добавила: - Ну, хоть в чем-то.
– Слегка успокоившись, взяла у Рогана часть цветов.
– В конце концов, не стоит портить такой чудесный день размышлениями о том, чего может и не быть вовсе. У нас с тобой замечательная племянница, Суини!

– И то, правда. Мне думается, у нее твой подбородок, Маргарет Мэри.

– Мне тоже так показалось.
– Мэгги шагнула в лифт вместе с Роганом. Как это просто, подумалось ей, - забыть о боли и помнить только о радости.
– А еще я подумала, что Лайам уже делает первые шаги, и пора бы кое-чем заняться, чтобы подарить ему братика или сестричку.

Роган усмехнулся и сквозь нарциссы дотянулся поцелуем до жены.
– Я тоже так подумал.

ГЛАВА 3

" Я есмь в оскресение и жизнь".

Шаннон знала, что слова священника призваны успокоить, облегчить боль, может быть, даже воодушевить. Ясным весенним днем над могилой матери читали поминальную молитву. Слова молитвы доносились до нее и во время траурной мессы в залитой солнцем, переполненной народом церкви. Слова, знакомые с юности.

Она преклоняла колени, вставала и садилась, даже вторила словам, бессознательно повинуясь обряду. Но вот, ни успокоения, ни облегчения, ни воодушевления Шаннон не чувствовала.

Зрелище было более чем реальным и отнюдь не напоминало сон: священник в черном одеянии, с бархатистым баритоном, десятки и десятки скорбящих родственников и близких; ослепительный солнечный свет, отраженный в медных ручках гроба, утопающего в цветах, рыдания людей и щебетание птиц.

Шаннон хоронила мать.

Рядом со свежей могилой - заботливо ухоженный холмик и надгробие, в память - до чего же она еще была свежа, эта память!
– о человеке, которого всю жизнь она считала отцом.

Полагалось плакать, но слезы иссякли; полагалось молиться - в голове не было ни единой молитвы.

Стоя и слушая, как голос священника разрезает чистый весенний воздух, Шаннон думала о своем: вспоминала, как вошла в гостиную, все еще пылая от гнева.

В тот миг она подумала: мать спит. Но разбудить ее нужно было немедля - столько важных вопросов накопилось в голове. Помнит, что пыталась сделать это осторожно. Слава Богу, хватило ума проявить осторожность. Но мать не проснулась, даже не пошевелилась.