Носитель фонаря

Сам замок был не так уж велик, основную часть его занимали личные комнатки, в которых полагалось селиться избранным членам клана, комнаток-келий было штук двадцать, совершенно одинаковых и совершенно же пустых. Имелась и пара казарм на втором этаже для всех остальных, в подвале размещались помещения для слуг – совсем уж клетушки, здесь же в подвале расположилась алхимическая лаборатория, при виде которой Ева аж застонала, настолько ей понравились все эти котлы, столы, перегонные кубы и вытяжки.

– Все монтируемое оборудование они, конечно, вывезли, но ух, как же тут можно было бы развернуться! Это вам не мой жалкий столик. Это для любой высшей алхимии годится.

– А какой у тебя навык алхимии? – спросил Акимыч.

– Семьдесят четвертый.

– Ну, до высшей алхимии тебе еще далеко.

– Поверь, – сказала Ева, хищно оглядывая лабораторию. – Если бы можно было здесь закрепиться, я бы очень быстро и до высшей алхимии добралась. Перевели бы одну ферму чисто на аптекарский огород, подрядили бы крестьян на сбор трав, поставить скупщиков трав по всем площадям… водных ингредиентов Нимис бы натаскал… Отвести часть лавки в Бандуа под аптеку – вполне прилично можно было бы заработать, тут большой рейдовый инстанс «Фридолен» рядом, спрос хороший должен быть. Остальное в Ноблис на аукцион возить… Я бы им посбивала вздутые цены-то.

– А потом нам бы объявила войну еще и Ноблисская гильдия алхимиков, – кивнул Лукась.

В подвале обнаружилась и кухня, на которой прямо немедленно захотелось приготовить тушу оленя, а лучше мамонта – настолько обширны были здешние столы и настолько призывно блестели медные котлы. После осмотра подвала мы поднялись на самый верх, в библиотеку, которая, как и ожидалось, была девственно пуста – голые полки темного дерева были скрыты решетчатыми стеклами книжных шкафов, на одном из низеньких столов валялась забытая кем-то курительная трубка, и я на всякий случай сунул ее в инвентарь. Не то, чтобы я собирался начать курить, но пусть будет. Посмотрели покои старших офицеров – ничего так комнатки, оглядели во дворе мастерские и конюшни, а также небольшую кузницу с потухшим горном.

Большую часть первого этажа занимали парадный зал для приемов – даже с небольшим резным троном у дальней стены, а также столовая с длинными каменными столами, за которыми могли легко разместиться несколько сотен человек. В камине же, призванном согревать эту столовую, можно было зажарить того самого мамонта.

– Вообще нас тут как-то слишком мало для такого большого замка, – сказал я, присаживаясь на край одного из столов.

– Да, – согласился Лукась, – ощущается некоторая подавленность перед величием. Особенно когда думаешь о количестве угля, который придется покупать, чтобы отапливать такую махину в холодное время года.

Акимыч, все еще не растерявший энтузиазма, распахнул окно и чуть не вылез в него.

– Слушайте, – крикнул он, – мне кажется, что в ворота стучат молотком! Сейчас позырю что там.

И он выпрыгнул в окно.

– И манеры у некоторых, – сказал Лукась, – совершенно не соответствуют занимаемому ими положению.

– Сказала бы я тебе про наше положение, – вздохнула Ева, – но, мне кажется, еще никто из нас толком не понимает кошмарный масштаб авантюры, в которую мы ввязались. Владение таким замком – это же еще и большая политика, ну.... постольку-поскольку. Скучно нам не будет, это-то я в любом случае гарантирую.

– Эй! – заорал Акимыч, – выпрыгивайте, к нам тут пришли.

Я бы и выпрыгнул, но под суровым взглядом Лукася мы все с достоинством покинули зал и долго шествовали к парадному входу. Акимыч торчал у ворот, отодвинув задвижку смотрового оконца.

– Ну что, открываем? Это неписи.

К счастью тяжеленные металлические ворота открывать надобности не было, в них была вделана обычная дверь вполне умеренных размеров. В каковую дверь к нам и пожаловали староста Буже, староста Купо и Гравияр, кузнец.

– Мы прибыли, господин, по вашему повелению – безошибочно обратился ко мне Буже.

– Как и было указано в письмеце, «для получения дальнейших распоряжений», – подхватил Купо.

Гравияр ничего не сказал, стоял, молча вцепившись в опаленную кудлатую бороду.

– Сперва кузнец нужен, – заволновался Лукась. – Эй, любезный, идите-ка сюда!

Гравияр осмотрел поверженного Хохена, поднял перчатку, зачем-то ее понюхал.

– Древняя работа, – пробасил он, – тонкая работа. Вы уж не гневайтесь, господа, но мне умения не хватит такую работу править, редкий мастер за такое возьмется.

– Слушайте, – сказал я огорченно, – а нельзя без тонкости и умения просто заплатки на эти дырки набить и перчатку как-нибудь приделать? Скобы какие-нибудь поставить, запаять?

– Что же вы такое говорите, господин, – даже испугался Гравияр, – это кто же возьмется такое паскудство сотворить, тут работа древняя, тонкая!

– И что? Просто приклепайте чертовы заплатки!

Тут Гравияр бухнулся на землю и ударился лицом о камни.

– Простите меня, господин, но не могу я на такое пойти, Гериль меня проклянет, руки отсушит, всяк сверчок знай свой шесток, не можем мы за такую работу браться, не ученые мы.

– Встаньте же, Гравияр, ненавижу когда у меня в ногах ползают. Я вовсе не гневаюсь, а расстраиваюсь. Понимаете, там внутри наш друг, он пока как бы призрак…

Тут Гравияр взвыл и быстро-быстро пополз задом к стене, прижался к ней и забормотал молитву, отгоняющую нечистую силу. Старосты тоже сделали шаг назад, но, видимо, положение обязывало их держать лицо в сложных ситуациях.

– Не сердитесь на кузнеца, – сказал Купо, – коня подковать, меч наточить, лемех подправить, кастрюлю запаять – это он может. Да куда ж ему в магию-то соваться, мы тут люди простые, таким вещам не обучены.

– А кто обучен? – спросил Лукась, скрестив руки на груди и выставив вперед мосластые локти. – Есть в окрестностях хоть кто-то, кого можно было бы позвать?

– Это вам в Ноблисе мастеров искать надо, – ответил Купо. – Там, может, и найдется. А еще лучше в Шоан податься, там с железом, говорят такое творят, что оно само летает.

– Про летает – враки, – сказал Акимыч. – Нету тут механических летающих аппаратов. В Таосани только на воздушных змеях пытаются, и то хреново выходит.

– Значит, будем искать в Ноблисе и Шоане, – сказала Ева. – Лукась, не смотри ты так глазами зарезываемого баранчика! Починим мы твоего Хохена, лучше прежнего будет. А вас, – обратилась она к Купо и Буже, – я попрошу проследовать за мной, нам с вами нужно многое обсудить.

Проследовали за Евой и мы с Акимычем – Лукась же остался сидеть рядом с Хохеном, рассказывая тому что-то успокоительное, а Гус, к тому времени пристроившийся в копне сена у конюшни, предался своему любимому занятию – глубокому сну с громким храпом. По дороге мы выпустили за ворота кузнеца, который все еще был бледен и молчалив.

– Ну вот, – подумал я, – сейчас по деревне поползут слухи, что в замок вселилась толпа злых колдунов. Неровен час к нам инквизиция какая-нибудь пожалует. Хотя о чем это я, тут, вроде, волшебством все, кому не лень занимаются.