Новая реальность

Но не все, оставаясь живыми,

В доброте сохранили сердца,

Защитив свое доброе имя

От заведомой лжи подлеца.

Прыжок, и нож свистит мимо, и кажется, за спиной крылья. В этот миг Лина понимает, что победит. Потому что не слабей и умеет не хуже. Потому что у нее есть любовь и вера, есть друзья и родные… а у матери лишь подчиненные и сообщники.

Хорошо, если конь закусил удила

И рука на копье поудобней легла,

Хорошо, если знаешь, откуда стрела,

Хуже, если по-подлому, из-за угла!

И снова удар и блок, и снова смерть мимо. Мимо! Лишь ветерок по щеке…

Еще немного, мама. Ты не можешь быть сильнее. Ты скоро ослабеешь. И я смогу отобрать твои ножи. Ты уже слабеешь. Твои силы, у кого б ты их не украла, небеспредельны. А взять их тебе больше неоткуда.

Я не хочу тебя убивать. Ты все-таки мама…

Но править тебе больше нельзя.

Раз! В руку ложится чужой клинок. Растворить…

Два! Второй нож.

Три! Гран-жете, и третий клинок, сверкнув алым в свете пламени, рвется из пальцев. Но смиряется и покорно исчезает. Четвертый. Пятый! И пьянящая сила вихрится вокруг, и стоит немалых усилий остановиться… Шесть и семь! Все!

Ну, мама, что будешь делать?

Ты не победишь… понимаешь?

Пещера уже не размыта, они сбросили скорость, и можно различить каждое лицо, прильнувшее к хрусталю с той стороны. Удивленные, радостные, настороженные… изумленные.

Лиз, непобедимая Лиз…проигрывает?

Дьявол! Ад и пламя…

Боль рванула лицо, обожгла ядовитым жаром, и сразу глаза залило алым. Кровь. Ее кровь… Но откуда? Ведь ножей больше не было…

У Лиз такая улыбка! Торжествующая, злая, уродующая лицо хуже раны.

Как больно…

Красное дерево?

Прятала… как подло, мама…

И во веки веков, и во все времена

Трус-предатель всегда презираем.

Враг есть враг, и война все равно есть война,

И темница тесна, и свобода одна,

И всегда на нее уповаем.

Откуда в пещере взялся Леш? Откуда рядом с ним Анна? Почему она, недавно умирающая, твердо стоит на ногах…

Умираю, и у меня бред. Наверное…

Иначе… иначе почему я вижу, как Пламя прыгает с факелов и окружает Лиз светящимся ореолом? А она кричит и падает…

Мерещится.

Но руки Лёша, руки, подхватывающие ее - они ж не мерещатся?

Нынче присно, во веки веков, старина

И цена есть цена, и вина есть вина,

И всегда хорошо, если честь спасена,

Если другом надежно прикрыта спина!

–  Лина… Лина… - руки Лёша, перепачканные кровью, дрожащие, отвели с бледного лица темную волну волос, - Лина… Хранительница, рана поверхностная, что происходит?

–  Подожди, - Хранительница повелительным жестом подзывает к себе Марта и полуодетую Марианну.
– Вы двое, никого сюда не пускать. Белла, Стефания, проверьте, что с Елизаветой. И смотрите в оба, она все еще опасна. А ты, мальчик, не отпускай ее, грей, держи, как можешь… может, и вытянем.

–  Но что с ней? Ведь порез всего лишь…

Анна качает головой:

–  Красное дерево. Оно для нас как осина для вампиров. Если хоть щепка попадает в кровь, начинается реакция. Медленная, но…

–  Делать что?
– не слишком уважительно перебивает Лёш.
– Я знаю, что вы умеете справляться и с красным деревом. Не теряйте времени!

–  Даже не буду спрашивать, откуда знаешь.
– буркнула немолодая феникс. И ладони ее бережно-мягко легли на виски правнучки.
– Тише, тише… я ничего не отнимаю. Я только посмотрю. Тише… вот видишь, я даже поделюсь с тобой. Ну-ну…

С кем она говорит?!
– не понял Март. Ведь девушка без сознания. Но пожилая дама шептала и шептала, обращаясь к кому-то невидимому, не отрывая ладоней от лица раненой… и наконец, выпрямившись, обратилась к Стражу:

–  Так, пошли.

Парень сгреб раненую на руки мгновенно, прижал к себе и исчез вместе с Хранительницей. А Март остался у входа в хрустальную пещеру, пытаясь понять, как он во все это влип и что, глубокочтимые господа, теперь со всем этим делать.

Сначала его узнает Страж - ни разу в жизни его не видевший, затем в ходе милой беседы с братом мифического Белого Владыки их заносит в Свод Небес… Дичь какая-то. Как демон мог оказаться в Своде и, самое интересное, уйти оттуда целым? А теперь, изволите видеть, еще и фениксы! Да за один взгляд на свою пещеру это дикое племя готово растерзать на месте… а тут…

Март вспомнил, что они ворвались не куда-нибудь, а именно в пещеру Пламени, и мысленно вздохнул…

…Пламя рванулось им навстречу гудящей стеной, яростной и жаркой. Март успел только глаза закрыть. И поэтому не сразу уловил, когда дикий жар отступил, отхлынул.

Успел только поймать взглядом странную, невозможную картинку - огонь, как живой, расступается перед Стражем, открывая скальную нишу и тело женщины на каменной плите…

–  Сними девушек, - успевает сказать Страж, шагая в коридор с огненными стенками.

Девушек? Март только головой покачал. Страж не уставал его поражать. Пещера Феникс, причем абсолютно пустая (нонсенс!) живое пламя, демон за спиной (вот откуда он знает, что я не захочу его убить?), а его волнуют девушки! Где он, кстати, их узрел?

О. Вот где.

Девушки висели на стене. Оплетены и опутаны так, что он и нагота в глаза не бросалась. Почти не бросалась. Март мимолетно посетовал на фениксов, додумавшихся прикреплять пленниц так, что видишь в первое очередь не лицо… совсем не лицо… и потянулся к веревкам…

–  М-м-м-м!
– отчаянно возопила девушка.

Что это она? Тоже не доверяет демонам? Ну-ка, ну-ка…

Март аккуратно отклеил с ее губ пленку.

–  Что?… - начал он.

Но пленнице фениксов было не до его расовой принадлежности.

–  Сначала наручники!
– выдохнула рыжая пленница.
– Веревки потом. Осторожно, чтоб ни щепки… нельзя… лучше сними их с цепи вместе со мной… а потом…

Что - потом, Март не расслышал, но идею насчет "снять" воспринял с одобрением. Да пожалуйста.