Новозеландский дождь
Шрифт:
– Марк, Сиа, срочно, готовьте все необходимое. Черепно-мозговая травма, закрытая. Кровоизлияния в мозг и сердце. Срочно. – судя по его тону, операционную ждало что-то ужасное.
Доктор Уэллс натянул перчатки. В зал вкатили тележку, на ней, накрытый пропитанной кровью простыней, лежал парень. Санитары аккуратно приподняли
Это был Ларсен Столлингворт.
– травмы, не совместимые с жизнью…
– огромная кровопотеря. Пробита сонная артерия.
– давление падает. Шестьдесят на тридцать пять.
– разряд.
Трясет. Одна боль смешивается с другой.
За окном наверняка идет дождь.
– осколок ребра в легком.
– легочное кровотечение. Зажим.
– второе кровоизлияние в мозг.
– остановка сердца.
– его мозг умирает.
Умирает… я уже умер…
Ники… я люблю тебя…
– разряд!
– поздно!
– три минуты.
– нам его не спасти.
– пять минут.
– не порите ерунду, доктор Швайцер. Зажим.
Слова равнодушно пролетают мимо.
Прости меня, что не уберег…
– разряд.
– шесть минут.
Ники… Ники…
Из моей груди вырывается стон.
Я больше не могу.
Не могу так.
Интересно, как она там, на небесах? Что с ней?
Чувствую необыкновенную легкость… покой… умиротворение… вся боль отходит куда-то на второй план и растворяется… дышать становится легче. Сознание будто отключается, я чувствую себя так отстраненно, но так спокойно…
– пятна Лярше.
– синдром кошачьего глаза.
– оставьте надежду, доктор Уэллс.
– Господи, помилуй. Страшный день.
– констатируйте биологическую смерть, двадцать третье мая две тысячи десятого года, двадцать
один час пятнадцать минут четыре секунды…Дышать становится легче. Я открываю глаза и вижу перед собой…
– кто ты? – ахаю я.
Этот парень – словно мое отражение.
Вот только… он весь будто светится, хоть и одет в простые серые джинсы и белую футболку. Он улыбается и протягивает мне руку.
– пойдем, Ларсен.
Откуда он знает мое имя? Кто он? Неужели…
До меня доходит. А я думал, такое только в фильмах бывает…
– пойдем.
Он тянет меня за руку, но я не могу встать, но вдруг он резко дергает и поднимает меня на ноги. От неожиданности у меня кружится голова и темнеет в глазах, а потом я чувствую себя более-менее устойчиво стоящим на земле, и чувствую, как легкий ветерок треплет мои волосы.
Открываю глаза и обнаруживаю себя стоящим на вершине одного из прибрежных холмов. Вдыхаю свежий морской воздух, дующий с моря. Чувствую необычайный прилив сил и энергии. Свободу. Греймут?
Да. Определенно, это Греймут.
– Ларсен?
– Ники?
Она нисколько не изменилась. Все тот же румянец на щеках, те же огоньки в серых глазах и та же милая улыбка…
Мы бросаемся друг к другу и крепко обнимаемся.
– я так по тебе скучал!
– я тоже!
– Ники… прости меня.
– нет, Ларсен… это ты, прости меня!
– ох, Ники, не стоит. Это ты прости меня… я поражаюсь, как я мог так жестоко с тобой поступить. Я буду просить у тебя прощение всегда. Вечно. Моим поступкам нет оправдания… Ники… Я люблю тебя…
– и я тебя. Навсегда.
– навсегда, - киваю я и лишь обнимаю ее крепче…
Любимые не могут умереть.
Любовь в себя вмещает Вечность.