Новые приключения во времена Людовика XIII

Он грустно покачал головой, вглядываясь в широко распахнутые, полные слез серые глаза жены, потом улыбка появилась на его лице.

– Вы же меня околдовали!
– признался он со страстью.
– Как так получилось, Изабелл? Я никак не мог ждать подобного изумительного дара судьбы! Я встретил в самый обычный день в самом обычном придорожном трактире пленительную девушку, которая потрясла меня, когда встала на колени перед маленьким поваренком! Она жалела его и не боялась при этом всем показаться необычной или несовременной! Меня сразу поразил контраст, вы понимаете? Мне очень нелегко было признаться себе тогда, что я могу еще любить!

– Граф де Силлек, - воскликнула Изабелла, всеми силами стараясь отвлечь его от грустных мыслей, - этот факт пытались доказать вам многие!

Де Силлек засмеялся. Глаза его, когда-то потрясшие Изабеллу своими глубиной и проницательностью, лучились ясным счастьем, которое ничто не омрачает, превращая своего обладателя в веселого, радостного, умиротворенного человека.

– Что верно, то верно, радость моя!
– признался он, и на благородном строгом лице его не было больше печали.
– Похоже, многие приложили руку к тому, чтоб я был сейчас так безоблачно счастлив!

Крепко обнявшись, граф и графиня де Силлек пылко целовались на пороге новой жизни.

========== Глава 37 Опасный план г-на де Арамисец ==========

Вернувшись в Париж, Джулия первым делом отправилась в Лувр. Она за время путешествия по Испании слегка загорела и теперь, чтобы подчеркнуть изумительного оттенка безупречную кожу, одела одно из самых модных своих платьев - необычного, лимонно-желтого атласа с отделкой золотистыми кружевами и такими же бантами на лифе. Дамы в Лувре на фоне яркого эффектного атласа сразу поблекли, словно бледные невзрачные анемоны. Они бросали на девушку рассерженные взгляды, в вот мужчины заметили праздничное, счастливое настроение маркизы, и были покорены ею. Никогда еще она не принимала столько изысканных комплиментов, столько прекрасных кавалеров не суетилось вокруг, никогда она еще не чувствовала себя королевой бала, когда все только и желали, чтоб поймать взгляд ее широко распахнутых синих глаз, подать ей руку, опередив соперников пригласить на танец, один, второй, третий!

Де Арамисец не сказал ей, что уезжает. В тот вечер он прижимал Жули к груди сильнее, чем обычно и жадно ловил каждый ее взгляд. Маркиза же была весела и беззаботна. Благодушие и приветливость Его величества, проявленная им на балу, ввергла ее в состояние радости и уверенности в завтрашнем дне! Конечно же, он теперь разрешит ей выйти замуж за самого лучшего человека на свете!

– Я выйду за вас замуж, г-н Анри, даже без благословения короля. Я так счастлива рядом с вами!- говорила, она, блаженно вздыхая.

– Г-жа Джулия, я должен сказать…

– Наша свадьба решена, слышите?! Завтра, как я думаю, нам нужно вдвоем броситься к ногам короля Людовика. Если он откажет нам, мы устроим тайную свадьбу! Если уж Изабелла могла выйти замуж без соизволения г-на Ришелье, то я - без соизволения короля Людовика и подавно!

– Завтра мы не можем быть у короля Людовика, любимая!

– Почему, г-н Анри?

– Пусть только мои слова не омрачат ваше личико, г-жа Жули! Свадьбу придется отложить!

– Как? Почему? Почему отложить? Я не хочу!

Де Арамисец крепко сжал ее руки.

– Сейчас в Лотарингии идет война…

– Какое мне дело до войны! До короля Людовика, до Лувра, до всего в этом мире!? Я люблю вас, г-н Анри, и я не хочу, чтоб моя свадьба была отложена ни на месяц, ни на день, ни на миг!

– Посмотри мне в глаза, г-жа Жули!
– ласково попросил де Арамисец с глубоким вздохом.
– Выслушай меня, ангел мой.

– Я слушаю, любимый!

– Умоляю тебя, будь тверже в борьбе с обстоятельствами! Сейчас барон де Арамисец не может жениться на тебе. Ты потеряешь слишком много, став моей супругой сейчас - место в Лувре, уважение Его величества короля, нынешний титул маркизы! Я никак не могу так навредить тебе, г-жа Жули.

– Но Его величество, я уверена, в конце концов, согласится на нашу свадьбу!

– Любовь моя, я помню, насколько ясно выразился тогда король Людовик. Выйдя замуж за барона, вы теряете возможность вернуться в свет, а вы - лучшее украшение Лувра! Я никак не могу допустить, чтоб ты сожалела о своем решении разделить мою судьбу! Я намериваюсь завоевать тебя, добыть славу и имя! Я хочу, чтоб вы стали герцогиней!

– Нет!
– она с рыданиями упала ему на грудь, все сразу поняв и испугавшись до глубины души.
– Я не отпущу вас на войну! Вы хотите сделать меня герцогиней, но не думаете о том, что я могу стать вашей вдовой, еще даже не став вашей женой! Это война! Война! Анри, глупец, неужели вы думаете, что я променяю вас на какое- то там богатство?! Нет! Я выйду замуж за барона де Арамисец! Пусть при этом я расстанусь со своим титулом, но вы будете живы, будете со мной!

Де Арамисец нежно обнял ее за плечи.

– Вы рождены, чтобы блистать, г-жа Жули!
– Прошептал он со страстью и нежностью.- Вам должны поклонятся, как поклоняются Французской королеве. Я буду жесточайшим себялюбцем, если лишу вас этого поклонения.

– Нет, не будете! Г-н Анри, я умоляю вас, не оставляйте меня! Мы с вами еще не познали настоящую любовь, о которой я мечтала всю жизнь, вы даже не целовали меня еще по - настоящему!

– Я не могу преподнести вам в качестве свадебного подарка лишь мой старый провансальский замок.

– Я очень хочу, чтобы вы мне его преподнесли! Я очень хочу этого! Мы будем счастливы там, клянусь! Я хочу родить вам ребенка!

Джулия покраснела. Де Арамисец покрывал благодарными поцелуями ее ладони.

– Я не хочу терять вас, г-жа Джулия. Этого не хочет и король Людовик, ибо вы - драгоценное украшение французского двора. А, значит, он в любой миг может выдать вас за любого из своих блестящих придворных.

Де Арамисец вгляделся в любимые синие глаза, наполненные слезами.

– Я должен стать герцогом или потерять вас, маркиза де ла Шпоро.

И, не слушая более ее мольбы, он уехал в действующую армию в Лотарингию, оставив возлюбленную в слезах и в чрезвычайно мрачном настроении. Теперь дни и ночи Джулии до краев наполнились тревогой, бесконечным ожиданием депеш, которые приходили из Лотарингии нерегулярно, заставляя ее безутешно плакать ночами, а днем выспрашивать у приятелей - мушкетеров, что слышно о том или ином сражении!

Джулия изменилась с первых минут расставания с возлюбленным невообразимо - она больше не походила на ту хохотушку, какой была раньше. И в Лувре и у себя дома она грустила, отказывалась танцевать на балах, а, если по приказу короля Людовика и пела, то совершенно без настроения, будто жизнь уходила из нее капля за каплей, каждую минуту! Однажды король Людовик даже попенял маркизе де ла Шпоро, что, если не увидит ее улыбку, будет чрезвычайно недоволен! Джулия покорно кивнула, но позже побежала в королевскую библиотеку, где можно было хоть ненадолго уединиться, и расплакалась навзрыд. Ничто не могло утешить ее, и только посещения Изабеллы де Силлек приносили маркизе некоторое облегчение. Джулия откровенно могла говорить только с ней, да со своими друзьями- де Порто и де Батц.

Изабелла с радостью принимала Жули в любое время дня, но она ждала ребенка, и только потому не уезжала еще в свое поместье на Луару, что хотела поддержать Джулию.

– Вы, наверно, сердитесь на меня, граф, - как- то грустно сказала Жули хозяину дома, когда тот зашел в гостиную, где они сидели с Изабеллой и возмущались лицемерием французского монарха, который отказался давать Жули соизволение на брак, а потом капризно требовал от нее веселости.
– Вы, граф, наверно, хотели бы сами все свое время проводить с Изабеллой? Верно я говорю?