Новые стихотворения

Воскресение

Граф снова видит солнце. Он слышит трубный глас. И отряхнули сон свой тринадцать пар глаз ⁵сыновних. А там, у двери, обе стоят жены. И все (в глазах доверье) к вечности воскрешены. ⁹И ждут семьею всею появления в их ряду Эриха и Доротеи, в шестьсот десятом году ¹³умерших во Фландрии, чтобы сегодня детьми из гроба восстать у всех на виду.

Знаменосец

Другие чувствуют лишь боль в костях, железа тяжесть и шершавость ткани, пускай чарует взгляд пера мельканье, но каждый одинок до одичанья, а он несет возлюбленный свой стяг, как женщину в торжественном наряде. ⁷Тяжелый шелк за ним ступает сзади, порой вздымая волны, как река. Он видит въявь, зажмурившись слегка, улыбку, сберегаемую свято. ¹¹Когда же засверкают вражьи латы, чтоб вырвать в схватке стяг из рук солдата, ¹³как бы лишив родительской опеки, сорвав с древка, он даст ему приют на сердце, чтобы сохранить навеки. ¹⁸Другие это славой назовут.

О том, как последний из графов фон Бредероде избежал турецкого плена

Гнались жестоко и издалека, пеструю смерть ему швыряли вслед. Он лишь спасался бегством от врага. Ему казалось, что сошла на нет ⁵тень праотцов его. Ведь точно так охотник правит зверя. Шум воды привлек его вниманье. Из беды в мгновенье ока найден выход. Шаг ⁹достойный отпрыска дворянской крови. Улыбка женственная придала его чертам законченным медовье ¹²блаженство. Всадник чуть привстал с седла, и конь пошел с величьем сердца вровень. Река, как дом родной, их приняла.

Куртизанка

Венецианским солнцем сотворен блеск золотых волос моих. Они — алхимии венец. Мостам сродни разлет моих бровей — взгляни, ⁵как над глазами вздыбленный прогон уводит прочь от пропасти глазной с бушующей на дне морской волной, доставленной каналами. Любой, ⁹меня встречавший, завистью объят к псу, на котором в ласковом бессилье моя неуязвимая рука ¹²покоится и треплет шерсть слегка. Юнцов — надежду княжеских фамилий — мои уста сражают, словно яд.

Лестница оранжереи

Версаль

Как некогда король, ступая вчуже, себя являл без приближенных лиц, уединившись в мантьи полукружьи, по обе стороны склоненным ниц, ⁵так лестница восходит от подножья меж искони склоненных балюстрад, и одиноко милостию божьей она вступает в небо наугад, ⁹как будто ею выставленный страж другим отрезал путь — вне ореола застыла где-то свита. Даже паж поднять не смеет шлейф тяжелый с пола.

Перевоз мрамора

Париж

Семь лошадей перемещают воз, сломав сопротивленье постепенно: ведь все высокомерие вселенной, что в глуби этой глыбы улеглось, ⁵теперь явилось людям. Посмотри: не скрытно, не в безвестности упрямой, нет — как герой нам проясняет драму, клубок страстей распутав изнутри, ⁹так этот мрамор медленно плывет сквозь толпы, запрудившие столицу, как будто триумфатор в колеснице ¹²приблизился и пленные пред ним едва бредут по улицам чужим… Приблизился и задержал народ.

Будда

Робкий странник ощутит за милю золотое марево вдали. Словно тайных кладов изобилье богачи, раскаявшись, свезли. ⁵Но вблизи его захватит чудо всем разгоном вздыбленных бровей: ибо то — не кубки, не сосуды и не серьги жен и дочерей. ⁹Если бы кто знал, какие вещи надо было переплавить, чтоб из цветочной чаши образ вещий ¹²мог возникнуть — тихий и без чванства, золоту присущего, — взахлеб подставляющий себя пространству.

Римские фонтаны

Боргезе

Две чаши, обогнав одна другую, над мраморным бассейном вознеслись, и с верхней разговорчивые струи к воде безмолвной протянулись вниз, — ⁵к той, что внимает им, в ответ даруя в горсти для них припрятанный сюрприз: кусочек неба, сквозь листву густую и тьму глядящий, как из-за кулис. ⁹Сама спокойно разместившись в чаше, она легла с краями наравне, спускаясь каплями, как бы во сне, ¹²по мшистой бахроме седобородой к зеркальной глади, что на самом дне улыбкой оживляют переходы.

Карусель

Люксембургский сад

Под крышей за калиткой взаперти кружатся то и дело табуны лошадок пестрых, родом из страны, что долго медлит прежде, чем зайти. Хоть многие в повозку впряжены, — отвага их под стать горящим взглядам. Свирепый красный лев ступает рядом и слон невероятной белизны. ⁹А вот олень — взаправдашний почти, — но с голубою девочкой, ремнями к седлу пристегнутою, лет пяти. ¹²Верхом на льва взобрался мальчик белый, его глаза волнения полны, а лев оскалил зубы до предела. ¹⁵И слон невероятной белизны. ¹⁶И скачут бесконечными рядами… Но девочкам взрослеющим чего-то здесь не хватает, и в разгар полета они в мечтах парят за облаками. ²⁰И слон невероятной белизны. ²¹Но все к концу несется неуклонно, хоть крутится бесцельно допоздна. Вот красный цвет пронесся, вот зеленый, и к профилю объемность сведена… А иногда улыбкой восхищенной, блаженной и слепящей, и влюбленной игра слепая вдруг озарена.

Испанская танцовщица

Как спичка, чиркнув, через миг-другой выбрасывает языками пламя, так, вспыхнув, начинает танец свой она, в кольцо зажатая толпой, и дружится все ярче и упрямей. ⁸И вот — вся пламя с головы до пят. ⁷Воспламенившись, волосы горят, и жертвою в рискованной игре она сжигает платье на костре, в котором изгибаются, как змеи, трепещущие руки, пламенея. ¹²И вдруг ока, зажав огонь в горстях, его о землю разбивает в прах высокомерно, плавно, величаво. А пламя в бешенстве перед расправой ползет и не сдается, и грозит… ¹⁷Но точно, и отточено, и четко, чеканя каждый жест, она разит огонь своей отчетливой чечеткой.

Башня

Башня Сен-Николя, Фюрн

Глубь подземелья. Словно там, куда ты выкарабкиваешься вслепую по круче вдоль ручья напропалую, поверхность замерцала, как вода, ⁵утекшая из тьмы, в которой ты брел наугад, покуда не воскрес твой взгляд, не различавший темноты. Прозрев, ты видишь над собой навес ⁹кромешной тьмы, грозящий каждый миг обрушиться всей тяжестью громады. От страха ты с него не сводишь взгляда. О, этот мрак, увешанный, как бык! ¹³Но вот тебя спасает из стремнины ветреный свет. И пред тобой возник простор небес, слепящий и пустынный, а где-то — жаждущие дел глубины ¹⁷и дни, что лаконичны, как язык картины Патенира, на которой, сорвавшись с места, словно гончих свора, бегут мосты за светлою тропой. ²¹Ей удается спрятаться порой, прижавшись к дому, саду и забору и обрести в кустарниках покой.