Новый Мир ( № 5 2012)

Известно, что поэты группы «Полуостров» «выбрали» себе одну из пяти стихий: воды, воздуха, земли, огня и эфира. Звягинцев был связан со стихией воздуха (об этом см. в рецензии Екатерины Дайс на книгу «Туц» — «Орфей в метро», <http://www.livelib.ru/book/1000370711 >). Действительно, сложно представить что-то лучше соответствующее впечатлению от чтения Звягинцева, чем мнимая легкость и прозрачность воздуха. Воздух более сложен по составу, чем кажется; о возможности бесконечной дешифровки текстов Звягинцева уже не раз говорилось в критике.

Помимо «легкости», которая оказывается мнимой, отметим напоследок еще одну особенность поэзии Звягинцева, бросающуюся в глаза уже при первом чтении, на сей раз — настоящую: окрашенность художественного мира в светлые тона, естественный, ненавязчивый оптимизм, который нечасто встретишь в современной поэзии. Тем удивительнее, что этот взгляд сочетается со сложностью образной системы (как и постоянная строфика и силлаботоника — с мгновенным «перескакиванием» от одного образа к другому при намеренном замалчивании причинно-следственной связи):

В городе твоего пистолета

Целая улица птичьих клеток.

Сейчас он выключит ваше лето,

Выбросит ключ и пойдет налево.

Когда ты любишь — дрожишь, как заяц.

Когда не чувствуешь, замерзаешь.

Вот сидишь посредине зала,

Такая серая и с глазами.

(«Он пистолет, а ты балерина…»)

Елена Горшкова

[1] На многих сайтах, например <http://www.vavilon.ru/texts/zvyagintsev0.html> .

[2] К у з ь м и н Д м и т р и й. Русская поэзия в начале ХХI века. — «РЕЦ», 2008, № 48, стр. 19.

[3] К у к у л и н И л ь я. «Сумрачный лес» как предмет ажиотажного спроса, или Почему приставка «пост-» потеряла свое значение. — «Новое литературное обозрение», 2003, № 59.

[4] К у з ь м и н Д м и т р и й. Поколение Вавилона <http://www.litkarta.ru/dossier/kuzmin-pokolenie-vavilona> .

[5] С и д И г о р ь. Николаю Звягинцеву. — «Воздух», 2010, № 2.

[6] В л а с о в а М а р и а н н а. Итальянский барсук Николая Звягинцева <http://exlibris.ng.ru/fakty/2012-01-19/3_zvyagintsev.html> .

[7] Л ь в о в с к и й С т а н и с л а в. Важные книги Non/fiction и вообще декабря <http://www.openspace.ru/literature> .

[8] С к а ф М а р и я. Подземные жители. — «Новое литературное обозрение», 2008, № 94.

[9] Е р м о ш и н а Г а л и н а. Николай Звягинцев. «Туц». — «Знамя», 2009, № 4.

Ручьи города Киева

Н а т а л ь я Б е л ь ч е н к о. Бродяга/Беглец. Дрогобыч, «Коло», 2010, 92 стр.

Н а т а л ь я Б е л ь ч е н к о. Боковое зренье. — «Октябрь», 2012, № 3.

В апреле 1988 года мы с институтским приятелем Костей решили отметить успешную защиту дипломов поездкой в Киев. Оба были там в первый раз.

Всем известно, что древние города не стоят, во-первых, без праведника, а во-вторых — без хотя бы одного городского сумасшедшего, знатока местных древностей и легенд, подкарауливающего нашего брата, доверчивого туриста-москаля, в самых неожиданных местах. Кто-то подобный изрядно напугал нас в пещерах Лавры — таинственно, с присвистом, шепнул, проходя мимо: «А вы знаете, молодые люди, что здешние пещеры прокопаны аж до Карпат? Так что аккуратнее, не отклоняйтесь в сторону…»

Когда через много лет на фестивале «Киевские лавры» я рассказал эту историю кому-то из местных литераторов, то услышал в ответ: «Вряд ли до Карпат. И копать замучаешься, и издавна в Киеве главная задача — пробиться к свету, на поверхность. Червяком ли, травой ли, ручьем, родником…»

Эта история не зря вспоминается в начале разговора о шестой поэтической книге поэта, переводчика и литературоведа Натальи Бельченко. Дело не только в том, что книга эта вышла в Прикарпатье, в Дрогобыче близ Львова. И не в том опять же, что Бельченко активно переводит на русский карпатских поэтов, а, например, такой блестящий мастер западноукраинского поэтического необарокко, как Игорь Рымарук, знаком русскому читателю во многом благодаря ее переводам.

Наталья Бельченко живет в Киеве. И стихи ее — это даже не столько воплощение «гения места», сколько порождение одного из домашних ларов города-дома или же тотемного зверька — белки (устойчивый в стихах Н. Б. мотив игры с собственной фамилией), говорящего-шепчущего о сути этого места (мiсця). И несомненные мотивы упомянутого выше литературного необарокко в этих стихах хотя и присутствуют в цветистой игре словами и образами, но затенены торопливой игрой светотени, присущей городскому и живому природному (а украинские города естественно и легко врастают в природу) пейзажу:

Проходишь улицей такою,

Какой бы мог — лет сто назад;

Мутится в голове весною,

Тишайше домики стоят.

Одни — разбухли и набрякли,

Другие — в землю подались,

Кусты кусками мокрой пакли

Законопатили карниз.