Новый Мир ( № 8 2008)

“Он [Кожинов] вообще всегда говорил, что он — Ноздрев, а я по природе —

Манилов. Я всегда имитировал душевное общение, сочувствие всем и вся, а он дразнил всех и провоцировал. Он был великолепный провокатор. И все, что он делал, было

тронуто ноздревщиной. Так же, как у меня тронуто маниловщиной. У меня все „притворно”. Для того чтобы смазка была. И Вадим, когда выстраивал все свои парадигмы-— вокруг Рубцова или Прасолова, он, конечно, выполнял определенную задачу: формировал молодую русскую партию. Поэтическую, разумеется”.

Олег Панов. Загадочное поколение. — “Подъем”, Воронеж, 2008, № 3 <http://www.pereplet.ru/podiem>.

Воронежские гопники, панки, хиппи, готы, эмо, ролевики, толкинисты, реставраторы, “наши” . Но — слишком кратко, поверхностно. А мог бы быть интересный

материал.

Перевернутая пирамида. Михаил Веллер: “Я отрицаю, что между литературой и философией проходит четкая граница”. Беседовал Михаил Бойко. — “НГ Ex libris”, 2008, № 18, 29 мая.

Среди прочего Михаил Веллер говорит: “Мне вообще не близок Камю. Он вызывает у меня глухое раздражение, как и все, условно говоря, фигуры модерна, постмодерна и экзистанса XX века. Они не нравились мне никогда, но я до поры до времени стеснялся в этом признаться. А теперь перестал стесняться. Камю следует рассматривать как человека больного. Если бы его вовремя показали квалифицированному психоневрологу и прописали соответствующий курс лечения, его философия должна была бы решительно измениться. Не было бы ничего из того, что он написал. В 18 лет я читал „Постороннего” как откровение. В эпоху расцвета соцреализма это было круто. Но теперь очевидно, что это совершеннейшая фигня”.

См. также беседу Михаила Веллера с Борисом Бабановым “Политкорректность — мракобесие XXI века” (“Новые Известия”, 2008, 22 мая <http://www.newizv.ru> ).

Вадим Перельмутер. Кое-что об осколках стеклянного дома. — “ Toronto Slavic Quarterly ”, 2007, № 23 <http://www.utoronto.ca/tsq/23/index23.shtml>.

“Г-ну Колкеру категорически не нравится поэт Георгий Шенгели. Это — дело его вкуса или отсутствия оного (ненужное зачеркнуть). Но при этом он пытается опереться на „авторитет” Мандельштама, а верней сказать, — одного иронического высказывания поэта о поэте , не зная — или делая вид, что не знает (ненужное зачеркнуть), — ни о весьма тесной дружбе этих поэтов в 1910 — 1920-х годах, ни о совсем других словах Мандельштама о Шенгели (см. хотя бы мемуары Липкина), ни о том, что2 в разное время о поэзии Шенгели говорили Волошин и Брюсов, Ахматова и Тарковский, Багрицкий, Олеша, Штейнберг, Тарловский etc . В истории русской поэзии их мнения, надо полагать, имеют некоторый вес”.

Андрей Перла. “Привычка свыше нам дана”. — “Взгляд”, 2008, 6 мая <http://www.vz.ru>.

“Признать, что „власть” на Россию не с неба свалилась и что быть причастным власти — не преступление, а естественное для интеллектуальной элиты дело, означает перестать быть интеллигентом. Потому как главное свойство интеллигента — это как раз отказ от ответственности за деятельность власти, отказ от всякой идентификации с властью. Потому что быть интеллигентом сегодня в России действительно означает быть предателем — в том смысле, в котором предает своих товарищей член артели, отлынивающий от общей работы, но не отказывающийся от своей доли в прибыли. Да еще и брезгливо замечающий, что руки у них к вечеру в грязи и костюмы кое-где порваны. Начни всерьез упрекать такого, а он тебе в ответ хорошо поставленным голосом: как ты смеешь! Я — носитель бессмертных ценностей, совесть нации…”

Евгения Пищикова. Мы проиграли, сестра! Советская сексуальная революция (с. с. р.) сорок лет спустя. — “Русская жизнь”, 2008, 22 мая.

Среди прочего: “<...> посмотреть „Войну миров” — красивый волнующий фильм, снятый Спилбергом для женщин. В этом фильме мужчина доказывает, что он имеет право совершить женский подвиг — спасти своих детей, а не Вселенную. Даже не спасти — унести, укрыть”.

Владислав Поляковский. Литературный отец? О Михаиле Айзенберге. — “ TextOnly ”, № 25 (2008, № 1) <http://textonly.ru>.

“Литературе, то есть на самом деле литературному пространству, совокупности людей и институций, представляющих литературу в движении, зачастую бывают необходимы те или иные фигуры, или, если говорить серьезно, архетипы своей внутренней, сугубо литературной иерархии. <...> С этой точки зрения бесконечные „рассерженные молодые люди” и столь же нечеткие, почти абстрактные „старые консерваторы” — суть элементы литературной иерархии, ее, литературы, внутреннего ландшафта. О неотменяемости одного из таких элементов — места „первого поэта” — первым, кажется, заговорил не так давно Алексей Цветков, небезосновательно отталкиваясь от паузы, возникшей со смертью Бродского. <...> „Первый поэт” — это автор, центральный для сразу нескольких литературных поколений; тот, в чьем творчестве сходятся линии наибольшего количества его предшественников, за счет чего он равно важен и для всех своих коллег по цеху, а потому может служить своеобразной точкой отсчета, обосновывающей объективность оценки того или иного явления”.

Почему люди говорят ей то, чего не рассказывают другим. Беседу вела Ядвига Юферова. — “Российская газета”, 2008, 30 мая.

Говорит Светлана Алексиевич: “Старость — это вообще очень интересно. Меня еще с моего послевоенного детства очень интересует смерть. Думая о смерти, иначе живешь”.

Прозрения и корчи. Высказывания и афоризмы Карла Маркса. — “НГ Ex libris”, 2008, № 16, 15 мая.

“Дарвин обнаружил у животных и растений особенности английского общества с его разделением труда, конкуренцией, открытостью рынков, инновацией и борьбой за жизнь”.

Пушкиниана 2007 года. Подготовил Олег Трунов. — “Книжное обозрение”, 2008, № 21 <http://www.knigoboz.ru>.

167 позиций.

Михаил Ремизов. Монархия — национальная или феодальная? Монархический проект может стать инструментом раскола общества. — “АПН”, 2008, 12 мая <http://www.apn.ru>.

“<…> я бы поостерегся рассматривать Россию как многонациональное и многокультурное государство. Второй вопрос, который у меня возник в связи с идеей Белого царя, — а нет ли еще и обратной закономерности, а именно той, согласно которой традиционная монархия , т. е. власть императора, приподнятого над обществом и не опирающегося своей легитимностью на волю народа, нарочито создает многокультурность в элите и обществе ? Я бы над этим серьезно задумался: мне кажется, что такая угроза существует” .