Няня для Лорда, или Здравствуйте, я ваша новая проблема!
Шрифт:
Она же совсем его не знала, но Кирама это, на первый взгляд, совсем не волновало. Может, это все… закидоны оборотней? Мало ли, что там стукнет в мохнатую голову. Решил женщину сделать своей женой – и все, справляйся теперь с этим, как хочешь, Антия. Можешь сопротивляться, можешь возражать, но все равно лорд Волен исполнит, что задумал.
– Не слишком ли поздно об этом думать? – Собственные мысли развеселили девушку. – Будь отчаянной! Все равно тебе терять нечего, правда?
Присев на подоконник, она подняла голову к небу. Уже были видны первые звезды, все еще бледные и слабые, скрытые
В груди медленно рос странный “огонек”. Это походило на тепло от выпитого алкоголя, и в первые минуты Антия не придала ему значения. Она всегда отличалась запоздалой реакцией на вино: дядя даже шутил, что если Антия и поймет, что напиток был крепче яблочного сока, то случится это через пару часов.
Но огонек в груди разрастался все больше и перестал девушке нравится. Приятное тепло медленно превращалось в жжение, будто она проглотила раскаленный уголек из только что потухшего костра. Во рту разлилась отвратительная горечь, и девушка встала, чтобы выпить воды. Рука потянулась к кувшину и застыла всего в дюйме от гладкой белой ручки.
Несколько раз моргнув, Антия попыталась отогнать наваждение, но не смогла.
От кончиков пальцев до запястий тянулся странный красноватый узор. Только лекарское зрение позволило рассмотреть его в мельчайших подробностях. Тонкая сетка под кожей слабо пульсировала и медленно расползалась все выше, подбираясь к локтям.
“Уголек” в груди вспыхнул с такой силой, что Антия вскрикнула и, отдернув руку от кувшина, двинулась к двери. Все ее чувства обострились до предела, силы целителя снова и снова ощупывали каждый уголок тела в поисках проблемы.
Хотя Антия и так могла ее назвать.
Яд.
Все-таки она – дура. Поверила Элайне – и зря!
Но ведь Кирам тоже был там! Разве он не должен был почувствовать? И Элайна тоже пила напиток, она не пыталась отказаться.
“Она могла принять противоядие, – мысли вяло крутились в голове – все заволок красноватый плотный туман. – А Кирам мог быть просто невосприимчив к ядам. Он же оборотень… вдруг он… даже не понял, что в бутылке…”
Дорога к двери показалась Антии бесконечной.
Девушка успела подумать о Брин и Валвере.
Не могло быть, чтобы у Элайны не было плана и на их счет!
Нужно было предупредить Анкеля и его людей…
Нужно…
Острая, раздирающая боль прошила тело от живота вверх, отравленные “стрелы” вонзились в лодыжки и колени, подогнули ноги – и Антия упала, растянувшись на полу.
Прижав ладонь к груди, Антия потянулась к внутреннему источнику силы. Она еще могла себя исцелить, найти отраву и уничтожить ее. Лекари могли справиться с любым ядом, если дать им достаточно времени.
Вот только времени у нее, возможно, не оставалось.
Боль на секунду отступила, позволив девушке подняться, но через пару шагов накатила с новой мощью. Сила лекаря боролась с непонятной заразой, но Антия с трудом добралась до двери и ухватилась за ручку.
Невидимая когтистая лапа вцепилась в горло и сдавила изо всех сил, не вздохнуть. Комната покачнулась, завалилась на бок; все смазалось, будто Антия смотрела на вещи через мутное, грязное стекло. Горячие слезы бессилия покатились
по щекам и падали на пол тяжелыми солеными каплями.Брин…
Кто-нибудь, нужно было предупредить Брин!
Спазм скрутил грудь, и, тяжело выдохнув, Антия провалилась в забытье.
***
Брин не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, а в итоге встала и принялась бродить по комнате. Взгляд упал на плюшевого зайца, и девочка сразу же прижала его к груди. Она, конечно, уже совсем взрослая для игрушек! Но почему-то захотелось обнять его и прижать крепко-крепко.
Валвер не заглянул к ней вечером, даже Антия не стала укладывать ее перед сном, а ведь всегда это делала! Девочка не понимала, что произошло. Папа и раньше уезжал из поместья. Брин помнила, что иногда его долго не было, но за ней всегда присматривали.
И Валвер никогда не забывал пожелать ей спокойной ночи, а иногда даже сказки читал. Она, конечно, уже и для сказок слишком взрослая, но любила, когда Валвер своим спокойным, тихим голосом рассказывал невероятные истории о принцах и принцессах, о приключениях и путешествиях в неведомые края, где героев всегда поджидали жуткие опасности и новые друзья.
Но вот сегодня он не пришел.
– Как думаете, мистер Пимплс, – пробормотала она и сильнее сжала в руках мягкую игрушку, – что-то случилось? Надеюсь, я ничем не обидела Валвера и Антию. Может, я что-то сделала не так? Надо у них спросить!
Поняв, что просто так она точно не уснет, Брин решила хотя бы пробраться в комнату Антии и спросить у нее.
Она чувствовала, что обязательно должна это сделать.
– Ты чего здесь забыл? – Раздалось из-за двери, и Брин замерла, прислушиваясь.
Тяжелые уверенные шаги точно не принадлежали Валверу. Он двигался совершенно бесшумно, а когда хотел быть замеченным, то Брин легко могла узнать его по-кошачьи легкий шаг.
– Анкель тебя приставил следить за девкой, – голос звучал раздраженно, послышался тихий лязг. – Так что лучше вернись на место, пока он не решил все проверить!
Лязг усилился, и Брин вся сжалась, узнав этот звук.
Так звучит клинок, когда его извлекают из ножен.
– Что?..
Все слова резко оборвались, превратившись в протяжный хрип, а затем – и в глухое бульканье.
Зажав рот ладошкой, Брин отступила назад и сжалась. Ноги приросли к полу, а игрушка в руках стала такой тяжелой, что девочка с трудом могла ее держать.
Круглая ручка двери дернулась, но дверь не открылась.
Кто-то громко и резко выругался.
– И где же ты спрятал ключ?
Брин чуть не подскочила на месте, ее тело действовало само по себе, когда девочка бросилась к тумбе у кровати, чтобы задуть свечу.
Спальня мгновенно погрузилась во мрак. Шторы были плотно задернуты, в комнате не осталось ни одного освещенного уголка. Нырнув под кровать, девочка принялась остервенело рыться в небольшом сундучке, спрятанном там очень давно.
В голове что-то щелкнуло, паника отступила под напором глубоких вдохов и резких выдохов.
Все, чему ее учили папа и Антия, поднялось на поверхность, чтобы успокоить и отрезать “хвост” противной, всепоглощающей “змее”, что обвилась вокруг сердца девочки.