Няня поневоле

— У меня документы с собой… — Регина ошарашенно смотрит на меня, затем на Сергея, словно ждет его разрешения.

— Если моя жена хочет, — бросает он насмешливо. — Что ты там решила устроить, котенок? Баню? — интересуется обалдело.

— Прачечную, — огрызаюсь я и, серьезно глянув на Регину, продолжаю переговоры. — У меня деньги все в банке. Если устроит перевод на карту, мы можем прямо сейчас оформить сделку. Идет?

— Конечно! — радостно восклицает она. И в этот момент я понимаю, что движет этой женщиной. Она не желает заполучить плюсик в карму и не мечтает о восстановлении справедливости. Регине нужны деньги. И очень срочно. Хорошо бы, конечно, проверить, почему она так торопится. Но и мне не терпится тоже. Трофим потом все разузнает. А я поступлю, как когда-то при мне Федор учил Илью. Куплю эту землицу на оффшорку, где значусь учредителем, и тут же продам самой себе. Стану добросовестным правообладателем!

— Я вижу, ты уроки Шмелева усвоила хорошо, — обалдело восклицает муж, когда после завершения сделки мы садимся в Крузак. — Я даже не знаю, чему больше удивлен. Даже дьявольский обман Синьки и Вероники меркнет по сравнению с твоими выходками, — ухает он, поглаживая себя по затылку. — Ну ты, мать, даешь!

— Думаешь, у меня получится управлять маленьким предприятием? Конечно, без твоей помощи мне не обойтись, — мяукаю я, все еще не решаясь признаться в своих задумках.

— Говори, — рыкает Назаров и, обхватив за плечи, прижимает к себе. — Что ты затеяла, Линара?!

— Мне тяжело дышать, — фыркаю, пытаясь освободиться из медвежьего захвата. — Попроси Славу остановить возле парка. Мы с тобой погуляем, и я все расскажу. Пока это только планы, — добавляю примирительно.

— Зачем в парке? — удивляется муж. — Говори сейчас или дома.

— В людном месте ты не будешь кричать, — набравшись смелости, заявляю нахально.

— А должен? — изумляется Назаров и, не дожидаясь моего ответа, вздыхает тяжко. — Слава, останови.

Мы гуляем по небольшому скверику, примыкающему к театру, откуда еще совсем недавно неслись домой сломя голову. На небольших аллейках уже не видно снега. Он сошел, унося прочь наши печали и горести.

— Сережа, — шепчу, оглаживая мягкий кашемировый рукав.

— Мне уже страшно, — хмыкает муж, обнимая меня и накрывая губы поцелуем. Долгим и трепетным. Мы стоим на дорожке и жадно целуемся, словно прыщавые подростки, не обращая внимания на прохожих.

— Снимите номер, — кричат, отойдя на безопасное расстояние, какие-то юнцы. Сергей неохотно отрывается от моих губ. И я шалым взглядом смотрю по сторонам. Ловлю улыбку одинокой старушки, спешащей куда-то с букетиком ландышей.

Весна!

— Излагай, — велит мне Назаров. — Слушаю тебя. Внимательно.

Делаю полный вдох, стараясь собраться с мыслями, а потом выпаливаю, не задумываясь.

— Мы с Люсей хотим открыть клинику. В экологически чистом месте. Набрать штат профессионалов…

— Обычный роддом? — слегка морщится Сергей.

— Да нет же! — пинаю его локтем. — Родовспоможение, это само собой. Наш основной профиль. А еще по китайской методике… Роженица должна месяц отдохнуть после родов. Заниматься только собой и ребенком. В Китае мать и дитя сразу из роддома едут в особую гостиницу и только потом возвращаются домой. Там обслуживание как в пятизвездочном отеле. Плюс специалисты наблюдают за состоянием женщины и малыша. Учат за ним ухаживать, если требуется.

— Идея интересная, — задумчиво соглашается муж. — Нужно только маржу прикинуть. Но я думаю, спрос на такое заведение у нас в области будет. И место козырное. Ты — молодец, котенок, не растерялась… Вот только я не понял, зачем замутила с оффшорами. Какому-то Мише звонила. Требовала, будто он тебе по гроб жизни должен.

— Так и есть, — скупо киваю. — Это он меня сбил. И хоть Шмелев взял на себя все расходы, но Михаил свою вину знает и всегда старается мне угодить. Вот и деньги быстро Регине перечислил. Даже документов не запросил.

— Ты там пока всему хозяйка, — фыркает Назаров и добавляет свирепо. — Будем у твоих, покажешь мне этого козла. Я ему все ноги-руки переломаю.

— Не надо, Сережа, — шепчу, оглаживая ладонью кашемировый лацкан. — Это был мой путь к тебе. Иначе как бы мы встретились? Сам подумай! Эпилог

Сергей

— А почему Жанна не приехала? — спрашиваю Линару, стягивая с блюда тарталетку с красной икрой и каким-то мудреным муссом из авокадо. Недолго думая, засовываю жене в рот.

— Сережка, я скоро в дверь не пролезу, — фыркает Линара, жуя деликатес.

— Да надо подкормить тебя и Машку, — шепчу, мельком оглядываясь по сторонам. Нет, незаметно облапать жену не получится. Вон теща с тестем умильно улыбаются. И довольная маман радостно машет.

Опять же вся банда Михальчуков не сводит с нас глаз. Даже Саня, брателло мой, заявился. Один, правда.

— Вот все в сборе, — шепчу я жене, уводя ее подальше от посторонних глаз. — Вон как народ к нам на венчание подтянулся. Даже Анька Аркелиди приехала. А наша сестра прогуливает.

Белые шатры, расставленные по всему двору, под завязку заполнены народом. Наши родственники и друзья. Давние подруги Линары, с которыми придурашливый Шмелев запретил ей общаться.

Обхожу огромные вазы, ломящиеся от роз и какой-то экзотической фигни, и аккуратно подталкиваю жену к небольшому сарайчику, где обычно храню камуфло и снарягу.

— Куда ты меня тянешь? — изумленно спрашивает жена. — Неприлично оставлять гостей.

— Мы на пять минут, — рыкаю нетерпеливо и, впившись в губы требовательным и ненасытным поцелуем, кладу ладонь на выпирающий из-под бирюзового платья живот. Накручиваю на палец темно-каштановый локон. А затем осторожно пытаюсь просунуть пальцы под лиф, увитый складками органзы. Тут же получаю по рукам.

— Ты сейчас все сомнешь, Сережка, — ворчливо отмахивается жена и добавляет скороговоркой. — Потом. Вечером. Разрешу тебе его порвать. А пока веди себя прилично.

Нежные губы жены осторожно касаются моей щеки. А следом ловкие пальчики быстро вытирают помаду.

— Оставь, — смеюсь, — пусть все видят, как меня жена любит.

— Пойдем к гостям, неудобно, — теребит она меня за рукав белоснежной рубашки. И как только мы выходим из подсобки, то сразу попадаем в плотный захват. С одной стороны наступает моя маман с Марком, с другой — тесть и теща.

— Кто-то за тобой соскучился, — вздыхает мать, передавая жене сына.

— Он хочет есть и спать, — авторитетно заявляет Линара и тянет ребенка в дом. А я, как дурак, остаюсь среди родственников.

— Нужно поговорить, Сергей, — коротко бросает тесть.

— До завтра не терпит? — улыбаюсь непонимающе.

«Ну, о чем нам с тобой говорить, дядя? — усмехаюсь про себя. — С дочкой твоей мы давно женаты. Вот и ребенок на подходе. А общих дел или интересов у нас нет».

— Это насчет Жанны, — бухтит высокий поджарый мужик с патлами до плеч. Линара говорила: художник, кажется.