О детях и прочей нечисти

– - Да вы знаете, он меня не спрашивает, пускаю я его или нет, -- усмехается Азамат.
– - Он на это исследование добровольно согласился, и ему вряд ли понравится сидеть в аквариуме. Вообще, если вы намеревались каким-либо образом контролировать его поведение и перемещение, то боюсь, придётся в самом скором времени менять программу проекта, потому что максимум что вы сможете сделать -- это попросить.

– - То есть, он прямо совсем разумный?
– - уточняет другой сотрудник проекта.
– - В смысле, не шимпанзе, не дельфин, а, можно сказать, на человеческом уровне развития сознания?

– - Я не специалист, мне трудно судить, я только хочу сказать, что с его мнением необходимо считаться.

– - А у него есть мнение?
– - интересуется подошедшая дама, судя по бэджику -- из образовательной ветки.
– - Я так понимаю, у человекообразных обезьян, обученных человеческому языку, как раз не наблюдается способности выражать своё мнение и задавать вопросы. Ваш образец -- задаёт?

– - Даже слишком много, -- фыркаю я.

– - Давайте вы его просто сюда приведёте, и мы на него посмотрим!
– - решительно предлагает маршал.
– - Всем же интересно, а от музея тут один квартал!

Предложение вызывает некоторый ропот, поскольку большинство побаивается оказаться в одном помещении с инопланетной разумной тварью, но маршал резонно напоминает, что тут охраны побольше, чем в музее, и пусть уж лучше тварь пугает собравшихся здесь подготовленных и защищённых людей, чем ничего не подозревающих посетителей выставок. Так что Умукху в рекордные сроки делают специальный пропуск, и маршал с Азаматом посылают кого-то его привести.

По такому поводу в банкетный зал набивается тьма тайно и явно вооружённой охраны, и всё это выглядит крайне непривлекательно. Умукх -- странное существо, кто его знает, что он отмочит, безобидное, но непонятное. Ирнчин, мыслящий в том же направлении, впервые за время мероприятия подаёт голос и на основании своих полномочий как министра национальной безопасности требует, чтобы охрана переходила к решительным действиям только и исключительно по команде маршала. У меня немного отлегает от сердца, но я по-прежнему неприязненно кошусь на защитничков.

И -- сегодня день встреч. Это лицо я вряд ли когда-нибудь забуду.

– - О, -- говорю я неестественно живо, -- Азамат, иди-ка сюда, я тебя познакомлю.

Хватаю слегка сбитого с толку мужа и подтаскиваю к одному из охранников, который тоже не понимает, что происходит и косится на старших по званию.

– - Вот, смотри, дорогой, -- распаляюсь я, -- этому человеку ты обязан тем, что я осталась на твоём корабле, а не улетела на Землю вместе с детками!

Лицо Азамата светлеет от понимания.

– - А, так это ваша была прекрасная идея бросить девушку в приставном коридоре между двумя кораблями и запереть дверь? Ваше счастье, что на моём корабле установлены камеры наблюдения по всей внешней поверхности, и что мой сотрудник проверил чистоту коридора, а то, знаете, преступная халатность...

Охранник, до которого, видимо, наконец-то дошло, о чём речь, раздувает ноздри и вытягивается.

– - Я... всё по инструкции!

Азамат прожигает его взглядом, затем с независимым видом поворачивается к подкатившему Ваткину.

– - Нельзя ли мне попросить об одолжении? У меня есть основания полагать, что этот офицер не соответствует требуемому уровню подготовки и представляет собой уязвимость. Возможно, было бы лучше его заменить.

– - Да я уже так и понял, что тут проблема. Заменим, а ты, Байч-Харах, ну или Лиза, подай жалобу официально, иначе расследование провести нельзя.

– - Мне казалось, Сашка подавал, -- припоминаю я.

– - Сашка твой -- не потерпевший и не свидетель. Сама подай. Бюрократия же... А, вот, ведут вашего.

Я успеваю состроить мстительную рожу вслед охраннику и обернуться как раз к тому моменту, когда через дальние двери входят Сашка и Умукх.

Бог всё в том же белом диле и в человеческой форме -- в смысле, наиболее приближенной к человеческой. Вытравленные косички в сочетании с нездорово-красной кожей и очень, очень светлыми серыми глазами, производят неизгладимое впечатление, но сотрудников ЗС так просто не удивишь.

– - Позвольте, но он же совершенно человекообразный, -- замечает пожилой японец, который собирается обсуждать с Азаматом обмен знаниями в космической инженерии.

– - А что, н-не надо?
– - робко спрашивает у Азамата Умукх.

– - Я думаю, что всем здесь было бы интересно посмотреть на вас в более обычном для вас облике, -- замечает Азамат.

Сашка прокрадывается ко мне и вопросительно разводит руками, мол, какого хрена тут творится? Я в ответ тоже развожу руками, мол, так уж вышло, смирись. Диалог окончен, можно наблюдать за перевоплощениями бога.

Умукх послушно меняется -- подрастает, окрашивается в свой кирпичный цвет, отращивает крючочки на пальцах и приобретает черты лица, которые никак не спутать с человеческими: большие раскосые глаза слегка навыкате, без радужки, зато с четырьмя зрачками, от них лицо стремительно сужается к подбородку, а нос как бы немного приплюснутый и почти нависает над линией рта, небольшого и без выраженных губ. Вся эта красота цвета красной глины и покрыта тонкой сетью мерцающих рисунков. Косички на голове слегка шевелятся. В космопорту я не обратила внимания, там было ветрено и у всех волосы трепало как угодно, но тут, в помещении, никакого движения воздуха нет совсем, однако же шевелятся, подлюки. Я кошусь на Ажгдийдимидина, который нервно теребит свой браслет.

– - Эм-м, здравствуйте, -- осторожно говорит Умукх на всеобщем, смущённый вниманием публики. Говорит без акцента, хотя и крайне неуверенно.
– - Как поживаете?..

– - Здравствуйте-здравствуйте, -- первым отзывается невозмутимый маршал.
– - Вот, знакомьтесь, это господин Сержо, который будет заниматься вашим проектом.

Господин Сержо бледнеет и двигает желваками, но мужественно протягивает руку для пожатия. Умукх, однако, так быстро не может, он ещё только переваривает слово "проект", хлопая белёсыми ресницами.

– - А!
– - внезапно громко восклицает он, так что половина собравшихся подскакивают.
– - Вы имеете в виду исследование, да? Ой, это очень хорошо. Здравствуйте, -- он кланяется господину Сержо.
– - Меня зовут Умукх. А, ой, погодите, я вспомнил! Если вам трудно сказать моё имя, можете говорить просто Умух.

С этими словами он оглядывается через оба плеча, пока не находит неподалёку улыбающегося Унгуца. Видимо, это Старейшина был так прозорлив. Во всяком случае, он одобрительно кивает.

– - Вы очень хорошо говорите на всеобщем, -- решается высказаться образовательная дама.
– - Как вы его выучили?

Умукх строит удивлённую рожицу.

– - А зачем учить? Человеческие языки все одинаковые. Если один знаешь, то все знаешь. Я по-человечески не очень хорошо говорю, мой брат гораздо лучше.

– - Позволите проверить?
– - спрашивает шикарная африканка и произносит длинную заковыристую фразу на каком-то, видимо, африканском языке со щёлкающими и цокающими звуками.