О детях и прочей нечисти

– - А, Ажгдийдимидин!
– - радуется Умукх.
– - Ну как, всё нормально?

Духовник слегка кланяется.

– - Премного благодарен. Вы сняли с моего сердца огромный груз, и теперь я чувствую себя снова молодым.

– - Да ты и есть молодой, -- удивляется Умукх.
– - Но ты сегодня намного лучше выглядишь. Вот бы тебе всё время такую штуку носить!

Ажгдийдимидин опускает взгляд.

– - Соблазн велик. Но на мне лежит ответственность за всю планету. Я не могу просто так взять и выйти из игры.

Умукх делает печальную рожицу.

– - Я спрошу у Ирлика, как тебе самому её снимать и надевать, -- обещает он и добавляет: -- если не забуду, конечно.

– - Мы напомним!

– - радостно сообщает Унгуц.
– - А вот бы вы ещё для Айши такую штучку сделали. Ей-то можно и не снимать, даже лучше было бы.

– - Ещё чего!
– - внезапно возмущается Кир.
– - Нет, на время я могу понять, но чтобы она тоже могла снимать!

– - Но Кир, -- вздыхает Ажгдийдимидин.
– - Быть духовником совсем не просто, тем более, для девочки. Ты только подумай, её же не будут воспринимать всерьёз. Это очень тяжёлая судьба. И если есть возможность её избежать, то...

– - То пусть кто-нибудь другой избегает, -- Кир упрямо складывает руки на груди.
– - Она уже всё решила. Она будет первой в мире духовницей, она так хочет. И я уверен, что она справится.

Ажгдийдимидин просительно смотрит на Азамата, мол, урезонь ребёнка. Но Азамат качает головой.

– - Старейшина, боюсь, я присоединяюсь к Айшиному решению. Да, ей будет трудно, но подумайте вот о чём: она не единственная и не последняя на Муданге девочка с духовными способностями. Раз уж так вышло, что она попала в учение, этим надо пользоваться, чтобы продвигать идею женщины-духовника и сократить количество вынужденных знающих в пользу хорошо обученных духовников. Простите, что говорю, как политик, но вы же понимаете, что следующий раз такой прецедент может произойти ещё через сотни лет, а вы не понаслышке знаете, как тяжело женщине отказаться от использования своей силы.

Духовник вскидывает на него шокированный взгляд и быстро оглядывается по сторонам, проверяя, не услышал ли кто лишний намёка на его сестру.

– - А... кто такая Айша?
– - вкрадчиво интересуется Умукх в повисшей тишине.

Кир принимается объяснять, пока Азамат с Ажгдийдимидином ведут немой спор взглядами, бровями и наклоном головы. Азамат побеждает, заставив духовника смиренно вздохнуть.

– - Прошу меня простить, -- откланивается муж.
– - Мне нужно обсудить одно дело с министром безопасности.

Министр безопасности -- это у нас Ирнчин. Я бросаю косой взгляд на Янку, которая немного отлипла от бога и пытается вникнуть в суть разговора про Айшу.

– - Лиз, что эти шовинисты опять выдумали?
– - спрашивает она меня на родном.
– - И почему этот мужик должен не понаслышке что-то знать про женские чувства?

– - У него сестра подхалтуривает колдовством, -- поясняю я.
– - Только это страшный секрет, не вздумай никому говорить, испортишь всю жизнь бедной женщине и всей её семье.

Янка в томном жесте прикрывает глаза ладонью.

– - Этот Муданг! Куда ни плюнь всё жизнь кому-нибудь испортишь!

– - Да, социальное положение у нас -- хрупкая вещь. Чихнул -- и нету.

– - У нас?
– - усмехается Янка.
– - Ладно, госпожа муданжка, ты вот что скажи, твой муж пошёл с моим козлом разговаривать, да? А мы не можем как-нибудь...

Её прерывает жужжание моего телефона -- сообщение от Азамата: "Зная твою любознательность, оставил дверь приоткрытой".

– - Можем, -- ухмыляюсь я.

Когда мы подкрадываемся к Ирнчиновой двери, там уже вовсю идёт разговор.

– - А у тебя что, душа под кустом не прячется, когда они в гости заходят?
– - несколько повышенным тоном вопрошает Ирнчин.

– - Было дело поначалу, -- соглашается Азамат.

– - Но я привык со временем. Они действительно не имеют в виду вреда.

– - Это игра с огнём!
– - кипятится Ирнчин.
– - Имеют, не имеют... Что богу дела до жизни одного человека? Как тебе до муравья! Сегодня он тебе оказывает любезности, а завтра доедает твою семью! Азамат, я не могу себе позволить её потерять. Она всё для меня, понимаешь, она свет в жизни!

Янка корчит рожу и приосанивается, а у меня случается дежа вю.

– - Я очень хорошо тебя понимаю, -- размеренно отвечает Азамат.
– - Но ты должен осознать две вещи. Во-первых, если ты будешь ограничивать её свободу, то потеряешь её обязательно, очень быстро и бесповоротно. С земной женщиной просто нельзя так обращаться, это я тебе как эксперт говорю. А во-вторых, мой опыт общения с богами показывает, что они относятся к людям совсем не так наплевательски, как мы привыкли думать. Даже грознейшие из них вроде Учок-хона воспринимают людей скорее как домашних питомцев, чем как букашек. Ирлик-хон -- во всех отношениях самый могущественный из богов, -- глубоко заинтересован в людях как в источнике знаний. Что же касается Умукх-хона, мы сегодня утром с ним беседовали, как раз насчёт флейты, и у меня сложилось впечатление, что он искренне дорожит каждой человеческой жизнью, как будто мы ему все родные дети. Я понимаю, что тебе страшно. Мне тоже поначалу было страшно. Но ты не столичная барышня, ты наёмник. Ты должен и сквозь страх видеть риски. И риск потерять её, потому что ты ведёшь себя, как беспомощный дурак, гораздо выше, чем риск попасть под ноги рассеянному богу.

– - Ну Азама-ат, -- практически стонет Ирнчин.
– - Она на него так смотрит...

Янка рядом со мной закатывает глаза так, что они чуть там не остаются.

Азамат фыркает.

– - Так ты определись, друг, ты боишься за её жизнь или верность?

– - Я за всё боюсь, -- вздыхает Ирнчин.
– - Я что ни сделаю, всё оказывается не так и неправильно. Я каждую свободную минуту только сижу и думаю, как мне с ней себя при следующей встрече вести, чтобы она меня тут же не бросила.

Янка беззвучно ахает.

– - Ты вообще знаешь, почему она хочет по земному обряду жениться?
– - продолжает распаляться Ирнчин.

– - Потому что у них браки не навсегда, -- откликается Азамат.

– - Вот именно!
– - снова повышает голос Ирнчин.
– - Она просто собирается меня бросить, когда я ей окончательно надоем.

Янка стучит кулаком себе по лбу и всячески гримасничает в том смысле, что нельзя быть таким мнительным.

– - А тебе не приходит в голову, что она тоже боится?
– - осторожно интересуется Азамат.

– - Ей-то чего бояться?
– - не понимает Ирнчин.
– - Что я не обеспечу ей безбедную жизнь? Или наоборот, накоплю на десятерых детей?

– - Н-нет, -- усмехается Азамат.
– - Я вполне уверен, что ни того, ни другого. Зато она, например, может бояться, что ты не дашь ей работать. Что ты будешь контролировать её жизнь, её круг общения. И ты только что дал ей весьма серьёзный повод для опасений.

– - Ну хорошо, допустим ты прав, и боги действительно не так опасны, и пусть у меня губы дрожат при мысли, что она вот сейчас с ним разговаривает и может что-то ляпнуть такое, что он её сразу сотрёт в порошок, ничего, свой страх я перетерплю, я и правда привычный. Но что если она ввяжется во что-то действительно опасное? Я и тогда должен позволять ей делать, как она хочет? И если она интересуется другим мужчиной, я должен сидеть сложа руки и надеяться, что это пройдёт?