О доблестном рыцаре Гае Гисборне

Гай поклонился.

— Да, ваше высочество, это за вами уже и другие заметили.

Принц довольно потер ладони.

— Что самовлюблен? Прекрасно, пусть так думают. Я вижу хитрецов, что пытаются сыграть именно на моем тщеславии… Занятно наблюдать, правда. В общем, даю вам наказ на будущее. Действуйте осторожнее, я не всегда смогу вот так… как удалось в этот раз. Защищайте простых людей, шериф! Защищайте законность. Придерживайте этих распоясавшихся лордов… они у меня уже в печенках со своими требованиями.

— Ваше высочество, — пробормотал Гай. — Скажу честно, вы меня ошарашили. Но я сделаю все…

Принц Джон отмахнулся.

— Вам повезло, сэр Гай, что барон Тошильдер не раз громогласно объявлял себя сторонником короля Ричарда, у которого я предательски отнял трон, и потому он не желает выполнять мои указы. Так что мое решение взять вашу сторону вызвало полное понимание у моих лордов. Ну, когда я одобрил ваши чересчур жесткие санкции… Все решили, что я из личной мести поддержал вас против барона.

Гай смотрел непонимающе, но, видя, что принц умолк, спросил нерешительно:

— А что… было иначе?

Принц поморщился.

— Не будьте так наивны! Король или тот, кто на троне, не должен давать чувствам ход. Конечно же, нет. Этот Тошильдер так же точно ненавидит и моего драчливого братца!.. Ему хотелось бы просто быть королем в своих владениях, никому не починяться и не платить налоги. Свой суд, свои законы, как в старину… Если бы вдруг явился Ричард, он бы объявил себя моим сторонником и на этом основании отказывался бы платить налоги и подчиняться королевскому суду. Так что вынужден вас разочаровать, сэр Гай! Я ни в малейшей мере не поддерживаю вас лично.

Гай поклонился и произнес учтиво:

— Спасибо, ваше высочество. У меня просто камень с души.

Принц хохотнул.

— Гордец, да?

— Ваше высочество?

Принц отмахнулся.

— Ладно-ладно. Я не нравлюсь вам, вы не нравитесь мне еще больше. Но пока что мы делаем одно нужное для страны, как я считаю, и для короля, как полагаете вы, дело. И потому давайте работать дальше… Кстати, как вы относитесь к рыцарским турнирам?

Гай в недоумении пожал плечами.

— Никак.

— Но участвуете?

— Вообще-то… нет.

— Напрасно, — сказал принц. — Я как раз провожу такой турнир по совету моих всезнающих лордов. Говорят, это очень нужно.

— Зачем? — спросил Гай. — Разве что плату за участие поставить повыше. И для зрителей…

Принц удовлетворенно кивнул.

— И это тоже. Но главное, это как бы поддерживает старые древние традиции и вольности. Лорды будут очень довольны. Даже очень! Думаю, вам просто необходимо поучаствовать.

Гай покачал головой.

— Простите, ваше высочество, мне работать нужно, а не развлекаться.

Принц вздохнул.

— Ну что вы за человек, все спорите? Другой бы на все мои предложения только кивал бы и приговаривал: «Да, ваше высочество», «Конечно, ваше высочество», «Вы абсолютно правы, ваше высочество…»! А вам все не так!

Гай пробормотал:

— Если вам это нужно для чего-то еще, а не развлечений, то я не понимаю. Я простой воин за освобождение Гроба Господнего, мои стремления были предельно ясны всем, как друзьям, так и противникам. Даже я их понимаю почти всегда.

Принц смотрел на него прищурившись, о чем-то размышлял, наконец изрек властно:

— В любом случае, дорогой шериф, я обязываю вас быть на турнире! Иначе обвиню в государственной измене.

Он несся обратно, едва не загоняя лошадь, Хильд остался далеко сзади, сердце стучит радостно и смятенно, а череп разбухает от множества противоречивых мыслей. Со стороны принца есть и вроде бы будет поддержка, пусть и не слишком явная, потому что их цели пока совпадают. Хотя принцу вряд ли понравится усиленный сбор средств на выкуп короля Ричарда…

Ноттингем почти выпрыгнул навстречу, ветер донес запах свежего хлеба и выделанной кожи. Конь с разбегу взбежал на холм, Гай бросил повод выбежавшему стражнику из новых, ворвался в зал и весело гаркнул во весь голос:

— Что, опять перепились?

Слуги радостно забегали, благополучное возвращение хозяина означает пир, наверху послышались поспешные шаги, Гай увидел озарившееся счастьем лицо Беннета.

— Ваша милость!

— Все в порядке, — успокоил Гай. — Все обвинения сняты. Да и было их не так уж и много… Просто брали на испуг. А мог бы и признаться, так выкручивали руки. Что здесь?

— Пока ничего, ваша милость, — сказал Беннет преданно. — Андреас поехал по северной части графства, Аустин — по южной…

— Одни?

— Нет, ваша милость! У каждого уже по пять человек. Хорошие, я бы сказал, воины…

— Когда вернутся?

— Да уже бы пора… Кстати, вам тут вчера письмо передали со специальным гонцом.

— А что за гонец?

Бенннет указал кивком в стену.

— Да он там, в людской. Говорит, без ответа не уедет. Так ему велели.

Гай поморщился, никто не любит ультиматумов, сказал с неудовольствием:

— Хорошо, тащи.

— Гонца?

— Сперва письмо.

Он сел за стол, чувствуя, как гудят натруженные ноги, словно все расстояние от Ротервуда до Ноттингема пробежал пешим. Служанка суетливо собрала на стол, его ноздри жадно расширились, улавливая ароматы жареной баранины, что запрещена к употреблению монахами, но только ухватился на нож, как сверху с топотом сбежал Беннет.

— Вот, ваша милость!

Гай с подозрением принял свернутое в трубочку письмо, сургучные печати облепили его со всех сторон, еще две свисают на шелковых шнурках, вид более важный, чем если бы письмо было от самого короля Ричарда.

Беннет смотрел с почтением, как шериф грубо взламывает печати, служанка тут же ухватила веник и смела крошки сургуча в кучку, а Гай развернул письмо, озадаченно присвистнул, прочел еще раз, уже внимательнее.

Граф Эдмонд Такерд, властелин Ганшира и Лейтокса, в первой трети письма перечислял свои титулы и владения, что должно было бы наполнить получателя письма трепетом перед таким могуществом, а потом граф достаточно простым языком, явно это писалось уже под его непосредственную диктовку, просил взять его сына, Дарси Такерда, в оруженосцы или хотя бы в слуги, дабы тот научился не только кур гонять да сельских девок на сеновал таскать.