О моём перерождении в сына крестьянского 1
Шрифт:
Что ж тут поделаешь, если на суровом (нет... вернее, помню я и посуровее климат) гриннейском юго-западе материка Ваккуш, холодном и влажном, виноград растёт плохо, а колана наоборот? Обычаи народа есть производная от местных условий, способы уберечься от кишечных инфекций везде свои...
Но с лекцией о географии ещё подожду. Тема слишком обширная, сейчас не до того.
– Присаживайся, Корноух, или как там тебя кличут, – предложил хозяин. Уже словно своими устами, но учитывая фактор магии, уверенности в этом не было и быть не могло.
Сам он при этом устроился как бы скромно, на том краю скамьи, что ближе к кухне – но с удобством, на стопке возникших из пустоты цветастых подушек,
Правда, для хана одёжки на нём выглядели совсем уж простецки. Простейший, если не вовсе примитивный крой, никакой вышивки. Порты, да халат на голое тело, утянутый широким поясом с узлом на спине, да босые ноги. Только вот тонкость: ткань одёжек этих выглядела невероятно гладко, роскошно переливаясь бледно-серебряным оттенком пусть некрашеного, но самого настоящего паучьего шёлка.
Крыс Второй внезапно подумал, что вот так мешать простоту формы и драгоценную редкость сути может только маг. Да, режет глаз, да, выводит из равновесия – но...
Весьма соответствует сущности хозяина. Для того, кто может её и увидеть, и оценить.
Ну и независимость это всё подчёркивает как нельзя лучше.
«Я у себя дома и веду себя, как мне удобно. Сижу там, где захочу, одеваюсь так, как мне нравится, делаю то, что считаю нужным, а до чужих и поверхностных представлений о каких-то там приличиях мне дела нет. Я даже прислугу не нанял, я делаю всё, что по дому надо, магией – и упростил себе уборку с прочими заботами до предела, чтобы лишнего времени на ерунду не тратить. На моих дверях написано, чтобы стучали только по делу, притом написано так, что не каждый прочтёт. Но мне интересны лишь те, кто может это прочесть. А прочитав, понять – и вести себя соответственно.
Не можете? Не моя забота».
Волна понимания, дарованная Корноуху первой из его классовых способностей, отхлынула, и он ощутил серьёзное облегчение. По крайней мере, выбирать на ощупь линию разговора уже не надо.
– Благодарю, – лёгкий поклон гостя хозяину.
Опуститься на левый край скамьи, не претендуя на центральное место и уступая ведущую роль (ибо правая сторона престижней левой). Так меньше шансов расстаться с головой; в конце концов, не своей волей он сюда сегодня явился и не своё предложение станет передавать.
– Как тебе мои маленькие питомцы? – поинтересовался Вейлиф, пока смесь листьев и соцветий коланы заливал чуть подостывшим кипятком из гнутого носика летающий сам собой коланник, а точно такой же, как хозяйский, комплект для застолья тихо и плавно перелетал на левую сторону стола, в пределы досягаемости гостя.
– Питомцы?
– Вон те, в горшках, – охотно пояснил хозяин дома. – Это кактусы, дети аридных зон... проще говоря, растения сухих пустынь. Отменно умеют запасать воду, не сдаются ни дневной жаре, ни ночному холоду, процветают там, где всё иное увянет и сдохнет. Отличные питомцы, неприхотливые. Если забыть про них на недельку или две, а то и на более долгий срок, с ними ровно ничего не случится. Останутся зеленеть, где зеленели, и будут рады даже очень скромному уходу. А вот избыток внимания не любят. Если поливать их слишком часто, корни могут загнить.
– Действительно, удобные... питомцы.
«Похожи на хозяина, не иначе».
– Видел бы ты, как они цветут! – улыбнулся Вейлиф, словно угадав чужую мысль. – Правда, для этого нужны условия и случается такое не часто, но в сезон кактусы из колючих гротескных жутиков мира растений внезапно становятся усладой для глаз. Возможно, тебе удастся это увидеть. Потом. А пока прошу не стесняться и выбрать угощение. Может, хочешь перекусить поплотнее?
– Нет-нет, я не надолго.
– Как хочешь. А я вот, пожалуй, подогрею себе мясной пирог. Что-то аппетит разгулялся. И пока угощение доходит, давай-ка расскажем о своём житье-бытье, как старые знакомые.
– Что ж, это можно. Только у меня без изменений: как ходил под Бурым Волком, так и хожу. Тут и там ищу выгоду
малую, медь к меди, серебро к серебру. Высматриваю залётных, вразумляю непонятливых и сообщаю про полезных.– Надо полагать, я оказался из полезных?
– Вполне и очень. Почтенный Виолий Чернильный Мастер благодарил волчанских за то, что, тебя найдя, именно к нему направили, а не к кому из конкурентов. Говорят, ты книги копируешь так быстро и точно, словно освоил улучшенное Обратное Кружево. Словно не строками, а страницами делаешь дело. Что всем приносит хорошую прибыль: и тебе, и Виолию. И волчанским доля малая перепадает.
– Ну вот, – разулыбался хозяин, – мне уже и рассказывать ничего не надо, ты сам всё знаешь.
– Знать-то знаю, да не всё.
– Спроси прямо, смогу – отвечу.
– По словам Чернильного Мастера, для плетения улучшенного Обратного Кружева нужно много чему... соответствовать. Чары это третьего круга, но далеко не для всех, кто может даже четвёртый круг осилить. Ну и там ещё сложности всякие, в которых я понимаю мало.
– Не ходи кругами, не надо, – тон Вейлифа остался прежним. Ребёнок как ребёнок. Только вот его взгляд искоса, чуть прищуренный... – Знаю, как знаешь и ты, что расспросы насчёт судьбы выпавшей, черт жребия, пройденных ступеней, выбранных троп и доступных приёмов с заклинаниями – грубы, если не хуже того. Только люди короля могут требовать от людей знака, достиг ли кто развилки. И карать за уклонение от признания. Но даже они блюдут старинные гриннейские вольности и не допытываются, кто какой тропой идёт и на какую развилку её свернул.
Мгновения молчания.
– Давай поступим проще. Я молча признаю, что мне, хотя бы для разнообразия, нужна практика не только по части тиражирования книг. Это хорошо, это приятно и полезно, но маловато. Никак не поможет мне расширить арсенал чар и улучшить применение уже известных в... меняющихся условиях.
«Молча? Да ты говоришь с прямотой древка копейного!»
– Однако именно что служить интересам Бурого Волка и, мхм, сходных с ним персон я не готов и не стану. Поэтому никаких скользких дел. Подсунете что-то этакое, к чему у лиц господствующих могут быть претензии по закону – обижусь. И для начала сверну всякую связь с зареченскими потайниками, а если обида выйдет большая, то... в общем, последствия не понравятся никому. Кроме того, неплохо бы вашей стороне договора будущего помнить, что примерно то же, что мне надо, я могу добыть, явившись в любой филиал Жезла и Кинжала.
– Чего ж не явился и не добыл? – решил проявить равную прямоту Корноух.
– Возраст и вопросы. Тельцу моему нынешнему даже десяти годов нет, сила же моя тянет вполне на геройскую, с поправкой на всё тот же возраст. В общем, в гильдию я бы предпочёл пойти лет через пять, лучше ещё позже. И подготовленным. Сам понимаешь: чем старше человек и выше его ступень, тем меньше вопросов он вызывает. Вернее, тем проще ему от лишних вопросов уйти. Ну а вы, потайники, можете мне помочь дозреть. Я же готов помочь вам, но не ценой будущей репутации. Я и так одиночка, мне и так сложно, незачем усугублять.
– Так почему вообще в отказ не идёшь? – попробовал сыграть на откровенности гость. – Бурый Волк – потайник, да, но с пониманием. Я давно его знаю. Если бы ты сказал, что не хочешь ходить в тени, даже заступать в неё – он бы понял. Мало кто хочет, просто многим приходится. А ты...
– А я уже ответил. Мне практика нужна. Не только в чарах и разнообразная. И уж кто-кто, а я отлично знаю, что детство – золотое время для развития. Пурпурное даже. Кто мальцом больше впахивал, тот в зрелые годы может неприятно удивлять врагов и приятно – союзников. Но обычные детки не хотят вкалывать на своё будущее. Если их старшие родичи не дрючат, детки шкодят, дурят и бездельничают. У меня же ситуация уникальная. Тельце мелкое, разум взрослый. Я бы тоже подурковал всласть, дай только шанс – в конце концов, мужчины старые от малых отличаются слабо, разве что цена игрушек разная. Но я не могу только дурковать: понимание перспектив мешает. И желание взлететь повыше.