О моем перерождении в сына крестьянского 2

— Он не мой!

— … а у нас, Ершица, по расписанию — перекус. Сейчас будет немного простой уличной магии. Оп! Прошу всех садиться и располагаться, угощение уже в пути.

Любой чего-то стоящий воин, даже не умея творить магию сам, обязан её чуять. Шелари чуять умела. Частью платы Вейлифа за уроки деда Таруса стали как раз тренировки чувствительности: мелкий творит что-нибудь этакое, обычному взгляду недоступное — Шелари с остальными пытаются определить, где именно и что. Беда в том, что по мере того, как она тренировала свою чуйку, Вейлиф становился всё лучше в том, чтобы обманывать чужие ощущения. Причём за минувшее время он своих умений не то что не растерял, но даже их приумножил.

И настолько, что это опять же ощущалось каким-то нечестным. Жульническим.

Вот на плоской крыше, с намеренным небольшим уклоном — для стока дождевой воды — ничего нет. Но по одному «оп!» появляются круглый стол, три стула и прикрывающий всё это от солнца навес. Если навес выглядит, как треугольная пирамида на трёх металлических столбах и металлическом же каркасе, то стол со стульями — это как будто отлитые из полированного стекла воплощения изящной хрупкости. На этом не то что сидеть страшно — прикоснуться, и то боязно!

Но Шелари уже знакома с приколами мелкого-но-вымахавшего. Мимоходом щёлкнув по одному из столбов, в результате чего раздался короткий, вполне металлический звон, она решительно отодвинула один из стульев (лёгкий до полной воздушности, но ни разу не стеклянный, скорее по ощущениям нечто вроде очень плотно-упругой резины) и уселась с полным удобством. Стул слегка спружинил, но и только.

— Ещё немного магии… — объявил Вейлиф, — оп! Налетай. У меня без изысков, зато всё натуральное. На время перекуса разговоры прекращаются. Ам!

Учитывая, какие запахи поплыли вокруг, стоило Шелари снять со своей тарелки крышку…

«Да. Прекращение разговоров — это очень в тему!»

Почти то же самое время

Мелир, контора «Ланус и Ланус»

Рассыпчато и нежно прозвенела подвешенная над дверью композиция из стеклянных палочек, шёлковых нитей и пары литых бронзовых пластин. Ланус Тридцатый поднял взгляд от пятого тома «Правдивого описания северных земель Ваккуша и народов, там обитающих, составленного Путеводцем Плутоватым» и постарался оценить очередного клиента.

Если это, конечно, клиент.

Артефактный монокль в левом глазу Лануса Тридцатого слегка нагрелся. А мгновением позже сам владелец монокля изрядно напрягся (хотя и постарался этого не показать).

— Здравствуйте, уважаемый. Семейное предприятие «Ланус и Ланус» к вашим услугам. Моё имя — Ланус Тридцатый. Как можно к вам обращаться?

— Как вам будет угодно, — голос глухой, какой-то неопределённый и невыразительный. Даже, наверно, нарочито обезличенный: только и ясно, что хрипловатый баритон. — Моё имя не имеет значения: я просто тень своего господина, не более того.

— Хорошо, пусть так. Но вы знаете, уважаемый господин Тень, что любые анонимные услуги стоят на одну пятую дороже? И что мы не работаем на потайников либо шпионов любого толка; а если обнаружится, что наш клиент связан с кем-то из таковых, сотрудничество незамедлительно расторгается, причём задаток в таком случае не подлежит возврату, как и деньги за уже оказанные услуги?

— Хорошие правила, меня всё устраивает.

— Прекрасно, — хозяин использовал наилучший деловой тон. Его нога с самого начала лежала на артефактной пластине, что при нажатии подавала сигнал тревоги в ближайшие отделения городской стражи и гильдии Жезл и Кинжал. Однако нажимать на пластину он не спешил. — В таком случае, уважаемый, извольте заплатить золотой и двадцать серебряных, чтобы подтвердить платёжеспособность.

— Пожалуйста.

Клиент извлёк невесть откуда и положил на бронзовую тарелку, что располагалась на столе перед Ланусом Тридцатым, названную сумму: золотой одной монетой и двадцать серебряных — двумя десятками. Хозяин сгрёб плату, переложил её на каменную пластину. Выгравированный вензель коронного монетного двора слабо засиял, переливаясь чередующимся серебряным и золотым блеском.

Подлинные.

«Ну конечно… всё не могло оказаться так просто. Тяжёлый день, плохой…»

— В таком случае — вот наш прайс. Прошу.

— Благодарю.

Спустя минуту:

— Итак, уважаемый господин Тень, вы определились с желаемой услугой?

— Вполне. Записывайте либо запоминайте. Меня интересует общедоступная информация о роде Ассур за последние, скажем, десять лет; аналогичная информация о роде графов Корбаниг за тот же срок; и, пожалуй, досье на уважаемого Торелра Три Щита, с упором на его семейные отношения.

— Общедоступная информация — это…

— Это то, что может узнать профессиональный информационный брокер вроде вас, уважаемый Ланус Тридцатый, без обращения к услугам потайников либо шпионов любого толка.

В неопределённом и невыразительном голосе клиента хозяину почудилась насмешка. Хотя голос его и интонации не изменились ни на волос.

— Сбор сведений о родах Ассур и Корбаниг потребует недели. Досье уважаемого Торелра Три Щита мы можем предоставить прямо сейчас, но дороже, поскольку в нём присутствуют также сведения о его боевых возможностях и наиболее значимых контрактах. Вас это устроит?

— Вполне. Назовите цену.

Хозяин поколебался, но назвал стандартную сумму и не более того. Репутацию конторы не должны нарушать… незначительные обстоятельства.

— Почему именно столько? — спокойно поинтересовался Тень.

— Обычная цена. Информация об одном высоком роде, одном владетельном графском роде и одном выдающемся представителе свободного рода, преодолевшем границу седьмого десятка, стоит именно столько… с двадцатипроцентной наценкой за анонимность, разумеется. В любой из контор нашего квартала за аналогичные услуги с вас запросят примерно столько же. Размер задатка — четверть от общей суммы, остаток выплачивается клиентом при окончательном расчёте по факту удовлетворения запроса. Кроме того, в наши отчёты никогда, кроме как по особому желанию клиента, не попадает информация с достоверностью ниже 50%…

— Что вы имеете в виду?

— Достоверность ниже 50% имеют любые сведения, не проверенные путём перекрёстной проверки из двух независимых источников минимум. «Ланус и Ланус» не обещают вам идеальной безошибочности, но мы стараемся оправдать каждый ваш золотой. И не распространяем… слухи.

В последнее слово Ланус Тридцатый вложил максимум профессионального презрения.

Продолжая держать ногу над тревожной пластиной.

— В таком случае я хотел бы получить досье уважаемого Торелра и внести задаток за остальную часть заказа.