О моем перерождении в сына крестьянского 2

Кстати говоря, покуда я искал Шелари по отделениям гильдии (о том, что Тарус направил её куда-то в Мелир, я знал, а вот куда конкретно — нет), моя боевая подруга рассматривала розыскные листы. И нашла в списках, помимо прочих, моё описание. Лишь то, что я так резко вымахал, носил знак с золотой звездой и вообще крайне мало походил на одиннадцатилетку, помогло мне избежать более пристального внимания. А вот Тэррил Гостеш либо догадывался о моём умении подделывать внешность, либо знал о феномене магической акселерации при резком наборе ступеней, либо что-то ещё, о чём я могу не знать; но в любом случае сей достойный господин весьма уверенно меня опознал и удивлённым не выглядел.

Вопрос о сотрудничестве с Гостешами — вот это уже совершенно иная тема, более серьёзная… но обсуждать её стоит не здесь-и-сейчас, а позже. С привлечением Лейты.

А пока займёмся более злободневной темой. То есть вернёмся к ней.

— Насколько мне известно, — разворот обратно к Гариху, — я самый чистопородный крестьянин. Можно сказать, потомственный пахарь из семьи гриннейских пахарей в примерно шестом колене, насчёт более дальних предков не уверен. Но это едва ли имеет отношение к делу. Согласен войти в мою группу?

— А если нет?

— Ну, желание оставаться бедным и слабым кажется лично мне странным, но я уважаю свободу выбора. Насильно мил не будешь и всё такое. Лейта! Шелари! Нам пора.

— И как с этим вяжутся уверения, что тебе нужен Авангард?

— Разумеется, Авангард мне нужен. Но между желательностью и необходимостью имеется большая разница. Прежде мы с Лейтой и вдвоём отлично справлялись. А так я вообще-то изначально собирался предложить пробную ходку в Лес Чудес только своей старой знакомой, это она за тебя просила.

— Вейлиф! — чуть ли не зашипела Шелари.

— Что тебе не так, Ершица? Ты же не можешь всерьёз рассчитывать, чтобы это оставалось тайной! Откуда бы я вообще мог узнать о Гарихе, если не от тебя? Это слишком очевидная связь. Да и вообще: что плохого в том, чтобы просить за своего…

— Вейлиф!

— … хорошего знакомого? Это именно то, что нормальные люди охотно делают друг для друга. Хотя да: для тебя, Ершица, вполне естественно смущаться, делая доброе дело. Характер такой. Ты же с ног до головы жутко сурова и недоступна, поэтому даже котят гладишь только тогда, когда никто не видит.

— Вейлиф… — почти стон.

— Да ладно, мы никому не скажем. Правда, господин Лапка?

— Мя!

Шелари подхватила невесть откуда взявшегося чёрного голубоглазого котёнка с белым носочком на левой лапке, белым правым ухом и маленьким белым пятнышком на носу, после чего с (полным недовольства, тихой свирепости и безграничного отчаяния) покорным видом принялась его гладить. Ну да, стадию отрицания вкупе со всеми прочими она прошла давным-давно, так что при появлении в поле зрения господина Лапки она знает и точно исполняет правильную последовательность действий.

За что вознаграждается уютным мурчанием.

— А можно мне такого же? — спросила Лейта. — Тогда я прощу тебя за то, что ты не додумался ещё два-три месяца назад начать со мной сеансы релаксирующей мануальной кототерапии. Ежедневные!

— Такого же нельзя, — я аж замотал головой. — Ты что? Это совершенно недопустимо, ведь господин Лапка является эксклюзивной собственностью одной конкретной Ершицы. Ну, или одна конкретная Ершица является его собственностью… в любом случае можно сказать, что они созданы друг для друга. Но для тебя тоже существует свой персональный кототерапевт, не бойся. А вот, кстати, и он.

Ступая с величественной неспешностью, на сцену выплыл в Идеальном Чеширском Стиле безупречно белый справа и столь же безупречно рыжий слева кот. Левый глаз, на рыжей стороне — золотой, правый, на белой — изумрудно-зелёный: точь-в-точь того же оттенка, что радужки самой Лейты. Полностью распушённый хвост, гордо задранный к небесам, имел такую невероятную толщину, что мог бы потягаться внешним диаметром и с туловищем котофея.

Ну, почти мог. Но отнюдь не потому, что не старался!

— Как его зовут? — целительница.

— Откуда это взялось? — одновременно с нею, Гарих.

Я ответил обоим строго по очереди:

— Тебе виднее, ведь это твой кот. А что касается «откуда» — из моря маны, как все вообще чудеса.

— Так ты это наколдовал…

— Что-то в последнее время мне слишком часто приходится иметь дело с завистью человеческой. Ну да, наколдовал. И что? Хочешь погладить свою кошечку?

— Нет!

— Это хорошо, потому что у меня есть свои пределы. Два кота, один ветролёт и ещё кое-что для меня весьма близки к лимиту…

— Какой ещё ветролёт?

— Вот этот. Лейта, Шелари, попрошу на борт.

— Что, так сразу? — возмутилась Ершица, тогда как целительница, успевшая заманить в объятия двуликого котяру, с именно тем сортом гедонистской философичности, который приобретают все красивые женщины, наглаживающие своих котов, пошагала в сторону овальной дыры в борту леталки. — А вещи?!

— Милая моя, запомни одну простую истину: чем больше вещей ты потащишь в ходку, тем меньше ценного вытащишь из Леса по окончании ходки. Потому что всякий лишний хлам придётся таскать то туда, то сюда, а лишний хлам нам не нужен. Почему? О! Ты ещё не знаешь, как здорово путешествовать по диким землям в компании магов. Или по крайней мере в моей компании. Но скоро ты это узнаешь!

— Но…

— Хватит уже пререкаться. Ершица, полезай в робо… то есть в ветролёт. Конечно, в ветролёт. Да.

Шелари ещё посмотрела на Гариха, скорчила сложносочинённую рожицу: «Видишь? Произвол, господин Лапка и грубая воля Лидера разом; я бы ещё побарахталась, но просто не могу устоять!» — и побрела за Лейтой. А я — следом за ними обеими.

— Вообще-то перед ходкой положено уведомлять гильдию о составе группы и прочем подобном, — сказал, держась в паре шагов у меня за спиной, воин с двумя щитами… и как-то малозаметно перекочевавшим к нему обратно от Шелари досье Торелра Три Щита.

— Уведомлю, — пообещал я с улыбкой. Шаловливое настроение что-то не спешило меня отпускать, видимо, в порядке реакции на столкновение с Тэррилом Гостешем. — Вот взлетим, чтобы мне внимание не рассеивать, и сразу уведомлю.

— Как? — спросил, поднимаясь на борт последним, уже точно мой Авангард.

— Магией, конечно. Как же ещё?

Дзанн!

Звук, с каким достаточно длинный нож вонзается в твёрдое дерево, принимаясь в нём дрожать, хорошо знаком практически каждому. Однако на сей раз знакомый звук отказался затихать, отчего его источник и привлёк много дополнительного внимания в обширном зале гильдии.