О носах и замка?х

Мистер Тьюлис вздрогнул, обернулся и подкрутил усы.

— Что ж, мистер, — сказал он, вновь склонившись над варителем. — Это будет сложно, но, думаю, мы справимся с задачей. Верно, Гримо?

Автоматон, разумеется, не ответил и вернулся к работе. Из-под его пальцев брызнули снопы искр.

— Замечательно. — Доктор Доу кивнул и достал бумажник. — Когда я могу его забрать?

— Гхм… Думаю, через два дня.

— Рад, что ваша вывеска «Чиним всё!» соответствует действительности.

Доктор бросил взгляд на вдруг замершего автоматона.

— Сколько вы хотите за ремонт?

— Ну… лечение вашего… гхм… друга обойдется недешево, — хохотнул механик. — У меня есть не все, скажем так, лекарства. Нужно достать кое-какие детали и… В общем, пятьдесят фунтов сейчас и столько же в конце.

Кажется, мистер Тьюлис полагал, что, назвав очевидно завышенную цену, избавится от упертого посетителя, но доктор, не тратя лишних слов, заплатил, сказал: «Что ж, тогда я приду через два дня. Мое почтение», — после чего направился к двери. Он взялся за ручку и вдруг его будто пронзила неожиданно появившаяся мысль.

Он резко обернулся:

— Что вы сказали?

Механик недоуменно на него взглянул.

— Простите?

— Вы сказали, что у вас есть не все лекарства.

Толстяк сконфуженно поглядел на автоматона, будто ожидая от него поддержки.

— Это была просто шутка… Если я вас как-то обидел…

Доктор нахмурился.

— Хорошего дня, — сказал он и покинул мастерскую.

Мистер Тьюлис дернул головой, пытаясь изгнать из нее этого странного человека, и затащил варитель за стойку.

— Придется повозиться с тобой, дружок… — проворчал механик. — Да уж, придется…

— Лучше закончи сборку смыкателя, Генри, — сказал автоматон, не поднимая головы. — Я сам займусь «Хноппишем».

— Хорошо, Гримо, — кивнул мистер Тьюлис и вернулся к прерванной работе.

Меж тем, оказавшись на улице, доктор Доу поспешил к кэбу. Ему нужно было вернуться домой как можно скорее: требовалось проверить неожиданно посетившую его догадку.

Вернувшись домой, он направился прямиком в свой кабинет, пребывая при этом настолько глубоко в своих мыслях, что даже не поприветствовал миссис Трикк — кажется, он и вовсе не обратил внимания на ее присутствие.

— Как грубо! — возмущенно проговорила экономка. — Вежливость в этом доме тает с каждым днем! Ты согласна, Клара?

Пчела согласно зажужжала, но доктор этого уже не слышал.

Оказавшись в кабинете, он первым делом направился к шкафу с лекарствами, широко открыл обе створки и задумчиво замер, разглядывая ровные ряды разномастных баночек с этикетками и аптекарскими «шарфиками» вокруг горлышек.

— «Тейдрин Блюмма», пилюли «Фомм», «Сердечные капли доктора Шеминга»… — проговорил он негромко, глядя на зияющие грустной пустотой прогалины между склянками. — Это всё редкие лекарства, устаревшие…

«У меня есть не все лекарства», — сказал мистер Тьюлис из мастерской — это заставило доктора Доу вспомнить о проникновении гремлина несколько ночей назад и о похищении пилюль. Лекарства, которые украл гремлин, лежали на особой полке — там, где доктор хранил свои любимые пилюли. И хоть похищенное не было сердцем его коллекции, каждое из наименований представляло собой большую редкость, ведь они давно не выпускались и найти их уже едва ли где-то возможно, а еще…

Доктор Доу вдруг почувствовал, что он близок к разгадке, зачем Фишу понадобились эти средства. Ответ был буквально перед глазами, но… он так злился на себя из-за того, что не уделил должного внимания похищению, что мысль оборвалась.

— Из-за всего произошедшего я упустил то, что эти лекарства не нужны, чтобы сладить с пулевыми ранениями… — укорил себя доктор Доу. — К тому же гремлин стащил их задолго до происшествия на канале. Средство от сонной лихорадки, притирка от провалов в памяти, лекарство от инфлюэнцы Герарта и прочее… Зачем они вам понадобились, мистер Фиш?

Доктор Доу покосился на своего по-прежнему пребывающего без сознания пациента.

— Вы ведь украли их не просто так. Вы ничего не делаете просто так… Зачем? Это как-то связано с вашим нынешним состоянием?

Доктор закрыл шкаф и сел за стол. Открыл рабочую тетрадь…

— И как я мог упустить это? Непозволительно.

Натаниэль Доу погрузился в исследования…

***

Джаспер был в ярости. Ну, несмотря на всю свою хваленую логику, он пока еще был мальчишкой, а все мальчишки — и это известный факт! — то и дело злятся. В общем, для «мальчишки обыкновенного» практически не бывает состояния апатии — это сугубо полярное существо. Не в том смысле, что мальчишка — это пингвин, а в том, что он дрейфует на льдине между всего лишь двумя островками: о. Восторг (местоположение — чуть южнее любимого печенья и безнаказанного безделья) и о. Злость-на-весь-мир (в нескольких градусах восточнее наказаний и домашних обязанностей).

Джаспер был лучшим представителем мальчишечьего вида. Кроме того, он установил на своей льдине паровой двигатель и разъезжал между указанными островами на невиданной скорости (не обращая внимания на то, что из-за нагретого котла льдина под ним становится все тоньше).

И сейчас он злился из-за традиционного непонимания и коронного безразличия к его словам тошнотворной вороны. И пусть дядюшка время от времени с важным видом повторяет, что мнение племянника играет для него существенную роль, на деле он очень редко советуется, воспринимает его слова всерьез и никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не признает, что был неправ.

И ладно бы дело заключалось в составлении меню для третьего завтрака или в ежедневных утомительных угрозах отправить Джаспера к цирюльнику, но нет — сейчас дело было крайне серьезным.

Пропала Полли. Просто взяла и растворилась в воздухе в лучших традициях салонных фокусников. Разве что, не оставила после себя зловонную тучу черного дыма.

Джаспер заметил, что ее нет, не сразу. Еще бы — столько всего приключилось за какие-то пару дней: и поход на кладбище, и Фиш, и обыск, и Бикни, и снова Фиш…

Он попытался вспомнить, когда в последний раз видел Полли. Перед отправкой на кладбище… Дядюшка очень грубо сообщил миссис Трикк и ее племяннице о том, что у них с Джаспером (он сделал на этом особое ударение) в городе дела, и что они пропустят завтрак, ланч и, скорее всего, обед. Миссис Трикк как всегда в таких случаях разлилась желчной тирадой, а Полли грустно сказала, что, быть может, отправится в Старый центр, а может, на Набережные, а может, и вовсе останется дома.