О носах и замка?х

— Именно для этого нам и нужен Дилби. Он будет крутить ручку.

— А почему ты не позвал Шнырра Шнорринга?

Бэнкс с сомнением поглядел на напарника.

— Ты бы доверил такое важное дело этому прохвосту? А вдруг он решил бы оставить нас там и перекрыл бы воздух?

— Гм. Весомо.

Вскоре Бэнкс и Хоппер уже были готовы к спуску под воду. Дилби затянул болты, соединившие шлемы с костюмами, и вокзальные констебли стали напоминать причудливых существ с раздутыми головами. Их багровые лица в крошечных окошках казались миниатюрными и сморщенными.

Бэнкс взял подводный фонарь и двинулся к каналу. Хоппер с трудом оторвал ногу от земли и сделал шаг. Огромные башмаки с железным грузом оказались тяжелеными. Он едва мог в них переставлять ноги и в первое мгновение едва не упал.

Хоппер выругался, но его голос звучал, как из бутылки. Бэнкс же был более уверен в том, что делает.

— Не забывай крутить ручку, Дилби!

— Слушаюсь, мистер Бэнкс. Не забуду.

Констебли ступили в воду, и Хоппер ощутил, как она тут же проникла в костюм. Кажется, Дилби все же что-то прикрепил неверно. Бэнкса подобные мелочи не смущали — он уверенно потопал на глубину, и вскоре над черной поверхностью остался лишь его огромный шлем. Через мгновение с легким хлюпом и он исчез из виду.

Хоппер обернулся. Дилби воодушевляюще кивнул ему, и констебль двинулся следом за напарником. В костюме, помимо воды, появился еще и страх…

Вскоре и Хоппер исчез из виду. Канал поглотил обоих вокзальных констеблей. Водная гладь снова заросла и стала незыблемой — даже круги перестали расходиться.

Брилли-Моу вновь впал в кому, и лишь на берегу раздавался натужный скрип ручки констебля Дилби.

Эпилог

Эпилог.

Доктор Доу окунул перо ручки в чернильницу и, тяжело вздохнув, принялся писать.

«Почтенные господа Моркоу и Клю.

Мое имя Натаниэль Френсис Доу, я являюсь доктором частной практики в г. Габен.

Некоторое время назад я был задействован в расследовании ограбления в “Ригсберг-банке” (Габен) и имел неудовольствие столкнуться с неким неприятным субъектом, который ответственен за упомянутое ограбление. В ходе дела выяснилось, что именно он стоит также и за ограблениями банков в вашем городе. Этого ни в коем случае не джентльмена зовут Фредерик Фиш, и он является жителем Льотомна. Действует Мистер Фиш не один — в его сообщниках числятся гремлин по имени Каркин и еще несколько других гремлинов (к сожалению, их имена мне неизвестны). Помимо прочего, считаю должным предупредить вас, что во время своего пребывания в Габене мистер Фиш создал и намерен использовать для более успешного противостояния Двору Р'Оз и вам, в частности, некую сыворотку. Данная микстура является средством концентрированной удачи. Она была создана и выведена из побочных эффектов некоторых редких и устаревших лекарственных средств — это уникальное в своем роде лекарственное средство, не имеющее аналогов. В руках преступника — это крайне опасное оружие…

Я понимаю, как все это звучит, но, тем не менее, считаю своим долгом сообщить вам все, что мне известно. Я убежден, что мистер Фиш продолжит свои злодеяния, и…»

— Доктор! — позвала снизу миссис Трикк.

Доктор Доу прервался и бросил взгляд на часы: обед давно прошел, а до чая было еще не близко. Что ей нужно?

Он поморщился и вернулся к письму:

«…я обладаю сведениями, которые должны помочь полиции Льотомна опередить и схватить его. Я не могу знать, что из этих сведений правда, так как они были получены напрямую от упомянутого господина, но осмелюсь предположить, что все же часть из них ложью не является. Детство мистера Фиша, по его собственным словам, прошло в сиротском приюте мадам Гроттеморт (к слову, я советую вам присмотреться к некоторым воспитателям из числа персонала приюта). В возрасте четырнадцати лет он сбежал и долгое время жил у некоего мистера Догни, механика из порта Льотомна. До недавнего времени родители мистера Фиша, Грейс и Джордж, являлись заключенными долговой тюрьмы “Гримсби”. А его дед, Говард Фиш, — пациентом лечебницы для душевнобольных “Инсейн-Тру”. В городе у мистера Фиша есть квартира, также я убежден, что он намерен открыть семейную кондитерскую…»

— Доктор! — вновь позвала экономка. Миссис Трикк на него злилась и, вероятно, собиралась снова начать его отчитывать и обзывать «бессердечным».

Сейчас совсем не до нее. Он и так откладывал это письмо. Оно отчего-то давалось ему невероятно тяжело, и почему он, спрашивается, никак не может, наконец, закончить его и отправить?!

Доктор Доу бросил недовольный взгляд на лежащую сбоку стопочку исписанных листов. Это была не первая попытка, но прошлые письма казались ему неудачными и требовали уточнений.

«Полагаю, эти сведения (либо что-то из них) помогут вам арестовать мистера Фиша и его пособников…»

— Доктор!

— Да что же это такое! — в сердцах воскликнул Натаниэль Доу, положил ручку и встал из-за стола.

Он направился к двери с мыслью, что миссис Трикк просто обязана сейчас лежать внизу окровавленная, ведь в ином случае он ей сам это устроит. Разумеется, он так думал не всерьез — он любил свою экономку, но иногда она становилась просто невыносимой.

На выходе из кабинета доктор столкнулся с Джаспером. Тот направлялся в свою комнату, сжимая в руках свежий выпуск «Романа-с-продолжением».

— Приходил почтальон? — спросил Натаниэль Доу.

Джаспер обиженно промолчал. Племянник скрылся в своей комнате, хлопнув дверью и не удостоив дядюшку даже короткого взгляда. Он злится на него из-за того, что тот не оставил миллион, а вернул его Ригсбергам. Джаспер уже придумал, на что потратит «свою» половину денег, и считал поступок дядюшки худшим предательством. Сам же доктор не понимал этого, ведь у него просто не было иного выхода. Как будто он мог поступить иначе. Но, кажется, ему придется смириться с тем, что все в этом доме ненавидят его.

Он спустился вниз. Миссис Трикк церемонно заявила:

— Вам пришла посылка. Я ее послушала — внутри ничего не тикает. А еще я ее понюхала — ядом не пахнет.

Сказав это, она удалилась на кухню.

Посылка? И из-за этого его оторвали от работы?!

На журнальном столике лежала небольшая приземистая коробка, обернутая коричневой упаковочной бумагой. На ней было указано: «Натаниэлю Френсису Доу, пер. Трокар, № 7, Тремпл-Толл, Габен». Обратного адреса не было.

— Что ж… Раз уж здесь нет ни бомбы, ни яда… — проворчал доктор — порой его экономка говорит очень странные вещи.

Он развернул бумагу и побледнел. Внутри обнаружилась… шоколадная плитка. Коричневая обертка с узором из кленовых и дубовых листьев, по центру стоит извилистая надпись:

«Риверриробб. Вкус счастья».

— Только не это…

Значит, он все же запустил Машину!

К шоколадке была прицеплена лаконичная записка:

«Немного счастья специально для моего хмурого друга доктора Доу.

С любовью, Ф.»

Доктор возмущенно засопел. Неужели этот проходимец действительно решил, что он станет это есть?! Нет, не бывать такому!

Натаниэль Доу положил шоколадку на стол и, пребывая в разгневанных чувствах, направился к лестнице. Наглый, самовлюбленный прохвост, и что он себе думает?!

Доктор поднялся на второй этаж, подошел к кабинету и положил руку на дверную ручку. Остановился. Он так крепко сжал зубы, что они даже заболели.

Все это было так гадко… Не день, а просто какая-то удручающая беспросветность. Все его ненавидят. Джаспер с ним не разговаривает. Миссис Трикк — сама холодность. Еще и эта пчела треклятая со своим высокомерным жужжанием — весь обед она возмущенно копошилась и не давала ему сосредоточиться на пироге с грибами… К слову, от грибов в этом пироге скрипел на зубах песок. И ко всему этому «Хноппиш» до сих пор в ремонте.