О носах и замка?х
Шрифт:
***
Есть места, которые вам ни за что не захочется посещать, но вся беда в том, что вам непременно нужно их посетить. Обычно это те места, где мистеру Обывателю делают неприятно: больницы, кладбища, коттедж занудной тетушки Мюриэлл с линяющими котами-обписивателями и запахом прелых духов прошлого века. К таким местам относится и банк.
Банк ассоциируется у мистера Обывателя с постоянными напоминаниями о задолженностях в почтовом ящике, бесконечными очередями и днем насмарку. Вас заставляют куда-то волочиться, чтобы в итоге отдать ваши деньги каким-то людям — не хранить же их под матрасом, ведь там до них могут добраться грабители, жены-транжиры и мужья-пьяницы. В случае, если у вас нет денег, банк с щедрой улыбкой в миллион блестящих
С некоторых пор у дома вас подстерегают какие-то типы, кто-то спрашивает о вас у подруги кузины вашего дяди, а пропитанные пассивной агрессией письма все набиваются и набиваются в почтовый ящик. Вы одолжили у бабушки, которая просто обожает наблюдать за птицами (подглядывать за соседями), бинокль, вы пробираетесь домой через чердак, не зажигаете свет. Вы даже стараетесь не скрипеть креслом-качалкой. Вы уже даже почти смирились — полагаете, что подобное существование — не так уж и ужасно. Вы надеетесь, что громилы, прокурившие вам всю дверь своими зловонными папиретками, устанут и пойдут на крысиные бои, но однажды утром вы обнаруживаете, что ваш дом — больше не ваш дом, и никого не волнует, что вы там квартируете. В смысле, квартировали, ведь согласно пункту 24, параграф 18, написанному шрифтом, который не прочитает и блоха, за невозмещение ссуды (плюс процент), ваш дом (вместе с диванами, подушками и диванными подушками) переходит в собственность банка. А сами вы переходите в собственность улицы. Да уж, не стоило три года назад брать в банке ссуду, чтобы купить конфетку в кондитерской лавке госпожи Помм…
Полли Трикк не особо жаловала банки. В частности, потому что где банк — там бюрократия, а от нее у Полли начинался непрестанный чих. Бесконечные кабинеты, бумажные ленты, целые города из папок и цистерны чернил… это был ночной (или вернее, утренний, а чаще всего полуденный и послеполуденный) кошмар. Помимо прочего, нельзя забывать и о монстрах, что водятся в этих коридорах, — зануды и счетоводы, существа, крадущие вашу жизнь кроха за крохой.
В Льотомне так называемые Два Толстяка, господа-банкиры Троттер и Коттер, и им подобные, завлекали в свои сети доверчивых горожан лживыми посулами и сказочными условиями («Разбогатей за день!», «Мечта — уже сегодня!», «Счастье — не отходя от кассы!»), но выходило наоборот — на горожанах богатели сами банки. И судя по тому, что рассказал Полли Джаспер, банки Габена были слеплены из того же самого теста: дважды подумай прежде, чем положить эту печенюху в рот.
Поэтому, когда автоматоны-лакеи открыли перед мисс Трикк из Льотомна входные двери банка «Ригсберг», ее внутренности слегка передернуло. И тем не менее, виду она не подала. Нет уж, она не покажет этим злыдням ни капельки слабости! Смелее вперед, в клюв ворона, который, видимо, проглатывает уже не первую золотую монету…
— Добрый день, мисс Кэрриди, — сказала Полли, и старшая клерк-мадам вскинула на нее удивленный взгляд: это был, вероятно, первый человек, назвавший ее имя правильно. Также ее несколько озадачил и вид Полли. Девушка у ее стола была явно нездешней. Поглядеть только на ее уверенный взгляд и лукавую улыбку — быть может, это какая-то театральная актриса из Старого центра? Но что она делает здесь, в Тремпл-Толл?
Как бы мисс Кэрриди ни обожала презирать всех остальных, она нехотя была вынуждена признать, что девушка у ее стола выглядит просто великолепно. Ну разумеется, ведь на Полли были ее нежно-голубое платье, пальто и синяя шляпка, в которых она прибыла в Габен.
— Добрый… добрый день, мисс… эээ…
— Трикк. Полли Уиннифред Трикк.
— Чем «Ригсберг-банк» может вам помочь, мисс Трикк?
— Я недавно прибыла в ваш замечательный город, — начала Полли, — и столкнулась с досадным обстоятельством.
— Какой ужас! — посопереживала мисс Кэрриди и тут же потерялась в догадках,
словно одинокий рыбак в шторм: здесь с этой девушкой могло произойти что угодно, любое из габенских зол. — И что же это за обстоятельства?— У вас в ходу совершенно другие деньги. Не те, к которым я привыкла.
— И к каким же вы привыкли?
— Льотомнские фанты, разумеется!
— Разумеется, — кивнула клерк-мадам.
— И мой добрый друг… эээ… господин судья… — Полли многозначительно поглядела на мисс Кэрриди, — вы знаете, о ком я…
— Конечно, — тут же догадалась мисс Кэрриди. — Это честь принимать у нас друга достопочтенного господина судьи Сомма.
— Да-да, — пренебрежительно, словно факт ее дружбы с одним из самых могущественных людей Саквояжного района — не такая уж и важная вещь, махнула рукой Полли. — Так вот, господин судья Сомм, мой добрый друг, посоветовал мне обратиться в банк «Ригсберг», он сказал, что я могу открыть здесь счет.
— Все верно, и…
— Также, — прервала ее Полли, вскинув вверх указательный пальчик. — Господин судья Сомм заверил меня, что вы — надежное семейное предприятие, и я могу ожидать здесь только самое лучшее обслуживание.
В отличие от доктора Доу, Полли знала, как вести себя с подобными женщинами: злыми, холодными и высокомерными. У нее был большой опыт, ведь ее мама была именно такой. Главное правило — это быть еще злее, холоднее и высокомернее, и тогда их можно не бояться, а чтобы и вовсе склонить их на свою сторону, нужно добавить немного лести и смутить их собственной значимостью. Обычно такие женщины робеют перед важными мужчинами, над которыми не имеют никакой власти. Полли не знала никого из здешних властных мужчин и не хотела рисковать, говоря, что она — близкая подруга короля (вдруг здесь нет никаких королей). При этом она решила, что судьи здесь, как и в Льотомне, как и везде — довольно важные личности. И эта мисс Кэрриди сделала за нее почти всю работу.
— Разумеется! Только самое лучшее обслуживание! Я буду рада лично…
— Ни в коем случае! — Полли снова прервала клерк-мадам. — Мне нужен ваш господин управляющий. Мой добрый друг, достопочтенный судья, посоветовал мне обратиться напрямую к господину управляющему… эээ… мистеру Портеру.
— Боюсь, он сейчас несколько занят и…
— Что? — Полли подняла брови. — То есть мне передать господину Сомму, что мистер Портер и господа Ригсберги оказались слишком заняты, чтобы оказать мне тот прием, которого я заслуживаю? У нас, в Льотомне, моими делами в банке «Троттер и Коттер» заведует лично господин управляющий. Вы ведь слышали о Двух Толстяках? — Мисс Кэрриди испуганно кивнула — она слышала. — И с какой это, спрашивается, стати, я должна менять привычное для меня положение вещей здесь, в Габене? Вы согласны со мной, любезная мисс Кэрриди?
— Да-да, я вызвала мистера Портера.
— Прошу прощения? — с сомнением поглядела на нее Полли.
— Система оповещения, — пояснила клерк-мадам. — Я нажала на педаль. Дважды! — она чуть склонилась вперед и изобразила на губах заискивающую улыбку. — Для такого важного клиента!
Кажется, старшая клерк-мадам рассчитывала на чаевые. Полли же одарила ее всей снисходительностью, на какую только была способна…
Мистер Портер не заставил себя ждать — судя по всему, ему передалось то остервенение, с каким мисс Кэрриди жала ногой на педаль. Зазвенел звонок лифта, решетки раскрылись, и господин управляющий банка вышел из кабинки, спешно прошел к столу старшей клерк-мадам.
В тот же миг от очереди с безнадегами отделилась невысокая фигурка, незамеченной проскользнула через вестибюль и шмыгнула в лифт. Решетки закрылись.
Между тем мистер Портер также оценил наряд и манеру держаться Полли Трикк, поэтому он излучал саму любезность и обходительность. Приветливость на его лице была явно надета всего полсекунды назад.
— Добро пожаловать в «Ригсберг-банк», мадам! — сказал он. — Мы очень рады вам. Меня зовут Корнелиус Ф. Портер, мне сообщили, что вы желаете меня видеть.