О носах и замка?х

— Мистер Портер, — доктор Доу повернулся к господину управляющему банка, — я могу говорить откровенно? Я знаю, что вы уже продумали все варианты. И нет смысла играть в «Ничего не понимаю!» и «Как же они все так обставили?!». Пожалуй, я не удивлю вас, если скажу, что, по моему мнению, в день туманного шквала в банк пришел некий господин под видом простого посетителя. В руках у него был то ли чемодан, то ли портфель, и, оказавшись в банке, он выпустил своего сообщника из этого чемодана (или же портфеля), и тот спрятался где-то в зале. Когда банк закрылся и даже служащие его уже покинули, этот маленький сообщник проник через шахту лифта в коридор, где обезвредил охранников, преодолел все ваши ловушки и проник в хранилище. А там уже открутил вентиль и открыл путь прочим своим подельникам.

Все то время, как мистер Портер слушал доктора, на его лице не было ни одной эмоции, но, когда Натаниэль Доу замолчал, его губы расползлись в тонкой довольной улыбке: он услышал подтверждение одной из своих версий.

— Что ж, — сказал господин управляющий банка, — вы намекаете на дрессированную мартышку? Знаем мы одного господина, у которого есть такая мартышка. Он преспокойно мог позволить себе такую дерзость, как вторжение в наш банк. Меня одолевали некоторые сомнения, но теперь, учитывая ваше стороннее мнение, полагаю, мне все же стоит немедленно отправить в Фли своих людей, и они задержат господина Фенвика Смоукимиррорбрима, хозяина уличного театра с Балаганной площади.

— Не стоит, — покачал головой доктор. — Никаких доказательств того, что грабителем был мистер Смоукимиррорбрим нет. Более того, я уверен, что он к данному делу не причастен.

— Ну разумеется, вы ведь уже нашли подозреваемого.

Натаниэль Доу промолчал.

— Думаю, мы увидели все, что хотели, мистер Портер, — сказал доктор и управляющий кивнул.

Под немигающими взглядами сквозь прорези в стенах они покинули хранилище. Как только посетители и господин управляющий вошли в лифт, и кабинка тронулась, Джаспер понял, что больше не может молчать — любопытство съело в нем все, что отвечало за послушание:

— «Отисмайер», — сказал он. — Такое странное слово. Что оно значит?

— Джаспер, — железным голосом проговорил доктор Доу.

Мистер Портер улыбнулся.

— Это название компании, производящей паровые лифты. Она названа в честь ее создателя мистера Генри Отисмайера. В то время как в Старом центре такие лифты повсюду, во всем Тремпл-Толл только у нас стоит «Отисмайер». Этот лифт — наша гордость.

Сказав это, мистер Портер передал доктору папку, поинтересовался, есть ли у него мысли, где именно скрываются грабители, и предложил свою помощь для достижения наиболее «продуктивного» общения с возможными свидетелями. Вероятно, он имел в виду угрозы и пытки.

Джаспер молча слушал занудные ответы дядюшки, отмечал, как тот уверенно обходит стороной тему Фиша. Мистер Портер, в свою очередь, разумеется, понимал, что от него скрывают нечто важное, и пытался исподволь вызнать, кого же доктор Доу и его племянник подозревают. И заверения в том, что доктор пока что не уверен и не хочет разбрасываться голословными заявлениями, его не слишком-то убеждали. Господин управляющий сообщил, что в папке находится конверт с фотокарточками, которые были сделаны автоматонами-лакеями у входа накануне ограбления (оказалось, что те два механизма не просто открывают-закрывают двери, а тайно фотографируют всех, кто заходит в банк), и на одной из них, очевидно, запечатлен один из грабителей. Мистер Портер посоветовал обратить особое внимание на фотокарточки № 4, 12, 27 и 31.

Джаспер злился. Помимо того, что они увидели место преступления, которое, кроме каких-то совсем незначительных деталей, ничего нового им не открыло, они пришли сюда зря. А дядюшка отчего-то совершенно не желает узнавать действительно важные вещи. То, о чем говорил Фиш. Это и есть настоящая тайна! Что они вообще здесь делают, если они уже давно знают, кто ограбил банк? Он этого не понимал, и с каждой бессмысленной и раздражающе унылой репликой одного из взрослых, которые поднимались с ним в кабинке лифта, ему становилось все сложнее понять это. И в какой-то момент он и сам не заметил, как с его губ сорвалось:

— А вы знаете, кто такой Реймонд Рид?

В кабинке повисла тишина, были слышны лишь звон механизмов да яростное скрежетание дядюшкиных зубов.

Мистер Портер опустил на мальчика медленный взгляд и прищурился. Он побелел — так сильно, что под глазами прочертились серые круги, а под скулами углубились тени. По господину управляющему банка было видно, что названное имя ему знакомо, хотя он тут же попытался это скрыть:

— Как вы сказали? Рид? Это подозреваемый?

— Не обращайте внимания, мистер Портер, — сказал доктор Доу, злобно покосившись на племянника. — Джаспер просто забыл принять свои таблетки. Это отношения к делу не имеет.

Тут, видимо, господин управляющий банка не выдержал:

— Вы говорили с ним? — спросил он с едва уловимой дрожью в голосе.

— С кем? — деланно удивился доктор Доу.

— С вашим подозреваемым, — нетерпеливо и раздраженно уточнил мистер Портер. — Что еще он сказал?

— Прошу прощения, но…

В этот момент кабинка встала, раздался звонок, и решетки лифта разъехались.

Мистер Портер взял себя в руки и вновь нацепил деловитость. Он бросил быстрый взгляд на большие часы над головой. Всем своим видом господин управляющий пытался показать посетителям, что внезапно вспомнил о важном и незавершенном деле.

— Боюсь, я больше ничем не могу вам помочь, доктор. Надеюсь вы будете ставить меня в известность о ходе вашего расследования.

— Разумеется.

Мистер Портер выглядел, как человек, приготовившийся немедленно отправляться заметать следы, и Джаспер понял, как сглупил, когда спросил его о Реймонде Риде. Это было то же самое, что спросить у предполагаемого убийцы: «Вы держите ваш окровавленный нож в нижнем ящике стола, так ведь?». Что-то в нем изменилось. Причем кардинальным образом. Но понять, что именно, Джаспер так и не успел.

Мистер Портер попрощался с ними. Не отрывая пристального взгляда от мальчика, он отвел руку в сторону, перемкнул рычажок, и решетки закрылись. Раздался звонок, и кабинка тронулась вверх.

Доктор Доу и Джаспер направились к выходу. Почувствовав, что на него глядят, мальчик обернулся и увидел пронзительный взгляд мисс Кэрриди. На ее губах плясала злая улыбка.

Даже автоматоны у двери банка выглядели ехидными, что было попросту невозможно по причине неизменности их металлических лиц. Джаспер отметил, что их круглые ламповые глаза действительно очень уж походят на объективы фотографических камер — и как он этого не замечал раньше?

— Ну что, ты доволен? — гневно проговорил доктор Доу, когда они вышли на улицу. Это уже была не холодная дядюшкина ярость. Кажется, отвечающий за злость кочегар внутри Натаниэля Френсиса Доу засучил рукава, открыл топку и взялся за угольную лопату. — Что ты наделал, болван!

— Я ничего такого не сделал, — запротестовал было Джаспер. — Просто спросил…

— То есть ты не заметил, как отреагировал мистер Портер? Ты сделал именно то, что я просил тебя не делать, и теперь этот Портер думает, что мы связаны с Фишем.