О свободе

– Он никогда не был нежным и любящим отцом. Он всегда был очень строг, но от меня он не требовал многого. Казалось, что я была в его глазах настолько бесполезной, что и строжайшим вниманием меня одаривать не стоило. Тем более, у отца всегда было мало времени и тратить его на то, что не представляло для него интереса, он, конечно же, не желал. Но у него всегда были очень высокие требования к моему воспитанию: единственная дочь не должна позорить его своей необразованностью. Поэтому с детства я была окружена воспитателями, учителями и нянечками, которые полностью соответствовали требованиям моего отца.

В голосе Нарены не было ни печали, ни тоски. Она просто описывала то, что было.

– Мне всегда казалось, что я живу в каком-то неправильном мире, ненастоящем. Все эмоции, все чувства ненастоящие. Казалось, что вокруг одни актёры, которые старательно разыгрывают свои роли, но ощущение игры всё равно витает в воздухе. Даже Юран...

– она запнулась, но потом всё же продолжила: - Юран, он всегда хорошо относился ко мне, но...
– Нарена опять запнулась, не в силах подобрать правильные слова.
– Но, мне кажется, так же бы он относился и к любой другой симпатичной девушке. Ты же сама из благородного семейства, - Нарена посмотрела на Дариллу.
– Ощущала ли ты когда-нибудь, что молодые люди, целуя твои руки, просто играют заданную с рождения роль? Они целовали мои руки, потому что так принято, говорили комплименты, потому что так принято. И Юран относился ко мне хорошо, потому что к симпатичным невестам принято относиться хорошо.

Имение Авайских редко посещали гости, да и Дарилла покинула его в таком возрасте, когда ещё не принято целовать руки. Поэтому её никогда не посещали такие мысли.

– Ты словно смотришь представление в театре. Отличие только в том, что я сама была одной из актрис. Так же, как и актёр в постановке, я знала, какое действие будет дальше: свадьба, рождение детей, воспитание, потом поиск подходящих невест-женихов для своих отпрысков, благопристойная старость... Я знала каждый акт этой постановки. Если кто-то из «актёров» отклонялся от общей игры, то его осуждали. Как же?! Он испортил весь спектакль!

Слушая Нарену, Дарилла понимала, что та права. Её прежняя жизнь была похожа на такой же спектакль. И это понимание вызывало острую жалость к этой девочке. И к себе тоже, только не такую острую.

– И я бы жила так дальше, - Нарена натянуто улыбнулась, - ведь ничего другого я не знала. Но судьба столкнула меня с Рийганом.

Глаза её мечтательно затуманились, а щёки слегка зарумянились.

– Он врезался в меня на улице. Не знаю уж, куда он так торопился, но моя нянечка чуть не убила его за то, что он посмел свалить меня на грязную мостовую, - Нарена тепло улыбнулась.
– А он сидел рядом со мной и смотрел на меня такими глазами... Он... В них было столько всего, что я просто оцепенела. Я никогда не встречала никого настолько живого, не похожего ни на кого из моего мира. Он был совершенно другой! И смотрел на меня с таким неподдельным восхищением и удивлением, что у меня просто дыхание перехватило! Он помог мне подняться, извинился и поцеловал мою руку. И этот поцелуй не был похож ни на один подобный поцелуй в моей жизни. Он прижался губами к моей руке так, словно это было для него наградой, а не банальным соблюдением приличий.

Нарена ненадолго умолкла и потёрла горящие щёки.

– А потом я увидела его в цирке. Вообще-то благородным девицам не полагается посещать такие мероприятия, но мне так хотелось, что я уговорила свою нянечку проводить меня. И среди акробатов я нашла его. Он тоже меня увидел. После завершения своего выступления он пробрался под скамейками ко мне и подарил цветы. Ну... такие жёлтые и хиленькие, они на склонах гор тут везде растут. Я эти цветы, когда они совсем завяли, потом засушила. Только, - она погрустнела, - с собой забрать забыла.

– А дальше что?
– поторопила Дарилла. Ей уже было интересно узнать, как же семнадцатилетняя девушка умудрилась полюбить маленького мальчика.

– Рийган как-то смог пробраться в наш сад и встретиться со мной. Мы болтали обо всём на свете. Я никогда ни с кем не говорила так много и так свободно. Потом мы встречались очень часто. Постепенно я поняла, что люблю Рийгана. Я правда его очень люблю, - она посмотрела на Дариллу с такой мольбой, словно просила наконец поверить ей.

– Я никогда и никого так по-настоящему не любила! И одна мысль, что Рийган исчезнет из моей жизни, и мне придётся жить дальше среди этих наигранных чувств, приводила меня в отчаяние. Мне больше не хотелось жить такой жизнью. Да, я понимала и понимаю, что рискую остаться в одиночестве в этом мире, но впервые я нашла в себе столько смелости, чтобы рискнуть!

«...чтобы рискнуть...». Как знакомо. Дарилла не нашла в себе ни сил, ни желания осудить девушку за то, что та захотела вырваться из прежней жизни. Не согласна она была только с одним.

– Я понимаю твоё стремление изменить свою жизнь и не осуждаю, - тихо произнесла она.
– Всё же эта жизнь твоя, и только ты можешь решить, как её прожить. Но то, что ты чувствуешь к Рийгану, - не любовь.

– Даже узнав нашу историю, ты всё равно считаешь, что я не люблю его?
– Нарена не возмущалась, голос её был полон печали.

– Да, я так считаю. Нарена, тебе был нужен друг, и Рийган им стал. Ты перепутала дружеские чувства с любовью.

Наступило молчание. На лице Нарены проступила растерянность.

– Разве друзей можно любить так сильно?
– тихо спросила она.
– У меня была подруга...

– Из того же «театрального» мира?
– Дарилла позволила себе добродушную усмешку, и Нарена растерялась ещё сильнее.

Дарилла подалась вперёд и мягко заговорила:

– Нарена, ваши чувства ещё так юны, что говорить о взрослой любви пока нельзя. Вам нужно хотя бы вырасти. Сейчас вы друзья, и не стоит думать, что вы сможете стать кем-то большим. Не нужно загадывать наперёд. Время может всё изменить. Не навешивайте на себя обязательства сейчас, дайте себе время.

На лице Нарены всё сильнее и сильнее проступала неуверенность.

– Но тогда получается, что этот побег, это... Это всё зря? Я сделала ошибку?
– в голосе юной леди зазвучали нотки ужаса.

– Может, ошибка, может, и нет...
– Дарилла пожала плечами.
– Если тебе так не нравилась твоя прежняя жизнь, то было бы ошибкой её продолжать. Но если ты не знаешь, как выжить в другом мире и что делать дальше после побега, то это тоже ошибка.

Дарилла неожиданно рассмеялась.

– По-моему, сама жизнь - это одна большая ошибка!
– весело заявила она.

Но Нарена не развеселилась. На её лице смешались стыд, вина и страх.

– Не переживай прямо сейчас, - посоветовала Дарилла.
– У нас впереди длинный путь. А потом ты окажешься у своего дяди, и, возможно, он тебе поможет.

На лице юной леди появилось воодушевление, а Дарилла почувствовала неприятное скребущее чувство внутри. Как-то ей слабо верилось, что дядя Нарены примет сторону племянницы.

– Но мне всё же кажется, что я люблю Рийгана, - робко произнесла Нарена.

– Конечно, любишь, - не стала переубеждать её Дарилла.
– Своих друзей нужно любить. Но...
– она подмигнула, - женихов любят по-другому.

– А ты откуда знаешь?
– на личике девушки неожиданно нарисовалось сомнение.
– Неужели ты всё же сбежала от жениха...

– Да нет же!
– раздражённо отмахнулась Дарилла.
– Я живу вдали от дома уже четыре года. За это время чего только не повидала.

– Да?
– Нарена опять погрустнела.

Дарилла приобняла её за плечи.

– Да не расстраивайся ты! Успеешь ещё навлюбляться. А Рийган - хороший друг. С таким нигде не пропадёшь!

Стоило Дарилле похвалить Рийгана, как Нарена зарделась от удовольствия.