О свободе

– Лезешь следом за мной, - велел он Низкану.

Оказавшись внизу, Риалаш всучил свой плащ вместе с малышом в протянутые руки Низкана и мрачно произнёс:

– Не знаю, как ты будешь его выхаживать, но это теперь не моя забота.

Вольный нисколько не устрашился свалившейся ответственности.

На полянке Низкана тут же окружили Ерха и Дарилла. Раздались охи и ахи.

– Бедненький, - жалела детёныша девушка.

– Как дерьмецом-то пахнет, - старик жалел плащ наагасаха.

Малыша развязали и уложили на травку. Бедное маленькое животное чуть слышно плакало, умоляя о помощи. Дарилла металась от одного вещевого мешка к другому, пытаясь найти что-то, что могло бы подойти ему в пищу.

– Жёлтый пух на крылах есть? Есть, - рассуждал вслух Ерха.
– Значит, из яйца вылез.

Риалаш не помнил, чтобы в гнезде были скорлупа или кожа от яиц. Но некоторые звери просто выбрасывали их после вылупления детёнышей.

– А раз он из яйца вылез, то молоко ему не нужно. Судя по когтям и зубам разложенцев, что мы видели, а они похожи на малявку, зверь он хищный. Значится, мясо ему нужно. Свежее, - Ерха огляделся, довольный своими умозаключениями.

Дарилла как раз предлагала детёнышу вяленое мясо, но он даже не понимал, что его есть надо. Низкан осторожно ощупывал мягкие лапки зверёныша, его куцый хвостик и небольшие ушки. На лице у него возникло выражение неуверенного страха. Мужчина вдруг осознал, что взял на себя обязательства за жизнь этого беспомощного существа. Он изначально почувствовал какое-то родство с этим малышом, который остался один. Взять заботу о нём на себя было порывом души. Теперь же он не знал, как помочь ему.

Ерха дотопал до леска и выломал там крепкий сук. Достал нож, но прежде, чем успел коснуться дерева лезвием, его прервала Дарилла.

– Дядя, ты что делаешь?

– Лук резать собираюсь. Мясо как-то добывать нужно.

Девушка облегчённо вздохнула. Опытным путникам в дороге без лука никак. Еда может закончиться, её может утащить зверьё, или вообще река унесёт. И добывать пропитание как-то придётся.

– Дай сюда, - раздражённый Риалаш отобрал у Ерхи сук и сам приступил к вырезанию.

Наагасах ощущал сейчас себя Делилонисом, который вечно ворчит, что делать так-то и так-то нельзя, но в итоге всегда помогает. Ворчит, но помогает.

На привале они задержались почти на три часа. Пока Риалаш вытачивал лук, натягивал на него тетиву и делал стрелы, прилаживая к ним предусмотрительно взятые наконечники, Дарилла напоила детёныша водой. За неимением лучшего малыш выпил и её. А потом свернулся на руках у Низкана и, поскуливая от голода, заснул.

Риалашу удалось подстрелить пару довольно жирных ворон: он не особо озадачивался выбором дичи. Низкан сам их разделал, сняв кожу вместе с перьями. Мясо он мелко-мелко порубил на камне и после этого разбудил детёныша. Тот не сразу понял, что нужно есть. Видимо, предлагаемая еда отличалась от той, которой его кормила мать. Но стоило Низкану насильно пропихнуть первый кусок ему в рот, как малыш ощутил знакомый вкус и начал с жадностью заглатывать мясо.

– Не давай ему так много, - Риалаш был раздражён и доволен одновременно.

– Но он хочет...
– растерянно произнёс Низкан.

– Он давно не ел. С непривычки может хуже стать.

Вольный тут же прекратил кормёжку. Детёныш было обиженно заревел, но потом осоловело хлопнул глазами и притих. Путники начали быстро собираться в дальнейшую дорогу.

Ерха выделил из своих запасов пустой мешок для переноски зверя. Дарилла нашла сухой мох и выложила им дно мешка. Низкан осторожно опустил в переноску малыша так, чтобы его голова осталась торчать снаружи, а сам мешок повесил себе на грудь. Плащ вернулся к Риалашу, но тот понюхал его, поморщился и просто бросил на седло.

– Дядя, да оно протухнет по такой жаре до вечера!
– увещевала Дарилла Ерху.

Он хотел собрать остатки вороньего мяса, чтобы было чем кормить зверюшку.

– Оставь, - велел ему Риалаш.
– Вечером он есть не захочет, - и загадочно добавил: - Не до того ему будет.

Скрепя сердце старик всё же оставил мясо.

Лошади почему-то отнеслись к новому члену команды с опаской. Дарилле пришлось держать Преданного, пока Низкан забирался в седло, так как конь никак не хотел подпускать его к себе, недружелюбно косясь единственным глазом на торчащую из мешка голову.

Наконец путники двинулись в дальнейший путь. До вечера оставалось не так уж много времени, а следовало пройти как можно большее расстояние. Два часа они ехали вперёд без каких-либо проблем. А потом случилось то, о чём намекнул наагасах: у детёныша начались проблемы.

Видимо, с непривычки его организм не захотел принимать такую тяжёлую пищу. Малыш проснулся, отчаянно вереща от боли. Прежде чем Низкан разобрался, что не так, зверёныш обгадил весь мешок. Пришлось останавливаться и выпускать детёныша на травку. Дарилла чуть не плакала от жалости.

– Устраиваемся на ночлег, - со вздохом распорядился Риалаш.

Обустройством лагеря, правда, пришлось заниматься ему и Ерхе. Дарилла и Низкан напряжённо следили за малышом и им было не до бытовых проблем. Когда детёнышу слегка полегчало, они осторожно искупали его в ручье, смывая последствия неумеренного питания. Мокрый замёрзший зверёныш стал ещё несчастнее. Огня, к которому его подтолкнули для просушки, он испугался и полез греться под рубаху Низкана. Прижался к его голому животу своим мокрым тельцем и затих. А мужчина весь покрылся гусиной кожей от холода, но отстранять его не стал.

Ночью, когда все, кроме дежурившего Ерхи, спали, Риалаша разбудило тихое поскуливание. Детёныш зачем-то выбрался из-под одеяла Низкана и теперь тыкался в бок наагасаха, явно просясь в тепло. Наг сонно посмотрел на него, а потом всё же приподнял край своего одеяла. Малыш тут же забрался под ткань и прижался к боку мужчины. Уже в полусне Риалаш почувствовал, как зверёныш перебирается на его спину: наагасах всегда спал только на животе или на боку. Маленькое, пока ещё лёгкое тельце свернулось на его пояснице и затихло. Наагасах ощутил, как по спине разливается ровное тепло от нежного брюшка детёныша, покрытого тонкой мягонькой шерстью.

Доаш, раздвинув кусты, посмотрел на освещённый костром профиль Ерхи и опять отошёл вглубь леса.

– Ну?
– одними губами спросил Миссэ.

– Крылатый щенок спит с наагасахом, - в голосе Доаша прозвучал укор.

Он предлагал брату осторожно выкрасть животное и отправить на встречу с матерью, но жалостливый Миссэ этот план не одобрил. А плоскомордая крылатая собака - одно из самых ядовитых существ Рирейских гор. У неё даже естественных врагов нет: такую отраву ни один здравомыслящий зверь жрать не будет.