О традициях не спорят!
Шрифт:
Второе испытание заключалось в следующем: покровительница должна была приготовить еду, а жених съесть все до последней крошки. Понятное дело, что после первого испытания о вкусности пищи можно было не мечтать. Но в этом и была суть: раз жених это сумеет съесть, то и стряпню своей жены вытерпеть сможет.
Готовка у Азирии заняла примерно час и когда она величественно шагала с прикрытой полотенцем миской в руках к жениху, то бледнел почему-то его покровитель, словно он ее содержимое есть должен будет. Когда миска была поставлена перед Эйрос, то он сдернул полотенце и с опаской потянул носом воздух. Удивленно вскинув бровь, принц взял ложку и, черпнув немного варева в миске, отправил ее в рот.
– Вкусно, - просиял Эйрос, ложкой за ложкой опустошая миску.
Пришла очередь третьего испытания.
Евтей подошел ко мне и по-отцовски сжал мои руки.
– Милая невестушка, - начал он, - вот скажи мне, зачем тебе такой жених нужен?
– Я и Эйрос удивленно переглянулись.
– Раз покровитель тебя такими погаными словами бранил, о сердечке твоем бедном не заботясь, то ведь и муж при ссоре сможет еще и не так обидеть. И раз покровительница простила, то и ты простишь, потому что отходчива душа у тебя. Тогда на кой тебе такой жених, тем паче муж? Ты ведь только глянь, сколько тут парней удалых есть, которые и согреют, и утешат, и языкам поганым языки та их повыдергивают!
– Евтей развернул меня лицом к гостям и громко крикнул: - Эй, братья, а есть среди вас парень бравый, что милую невестушку под крылышко свое надежное принять сможет?
Ой, и зря он это сказал! Потому, что был тут парень, да и не один. Существ семь тут же сделало шаг вперед, вперив в меня радостные взгляды.
– Постойте-ка, - холодно протянул Эйрос, а затем медленно-ленивой походкой подошел ко мне и, кинув на "бравых парней" угрожающей взгляд, властно заявил: - Эта девушка моя!
– Еще нет, - насмешливо осадил Евтей.
– Но если выиграешь, то станет.
– Что я должен сделать?
– уточнил принц.
– Да почти ничего, - отмахнулся хозяин постоялого двора "Ровна Хата", очень недобро улыбаясь, а затем повернулся ко мне и с доброй улыбкой сказал: - Присядь на стульчик, милая невестушка, да туфельку свою сними. Мы тебя глазки завяжем, а парни ножку твою целовать будут. От чьего поцелуя сердечко вздрогнет, тот и будет тебе мужем. Сердце лучше головы знает, в чьих объятьях нежиться.
– А если оно вообще не вздрогнет?
– хмуро уточнил Эйрос, кидая на меня настороженные взгляды.
Евтей лишь развел руками, а потом повел меня к учтиво поставленному покровительницей стулу. Азирия же и завязала мне глаза черным шарфом, после того как убедилась, что через него ничего не видно. Кто стащил с моей правой ноги туфлю, я уже не видела. Спасибо хоть на что-то мягкое мою раздетую конечность положил, а не так на земле и оставил.
– А что-то мало вышло парней, - прозвучало суровое Евтеево, - или никто себе такую красавицу-невестушку в жены взять не хочет?
Послышались голоса, а затем скрежет зубов и чье-то зловредное хихиканье.
– Вот теперь вижу, - продолжал удовлетворенно Евтей.
– Вот только невестушке вдобавок и ушки надо закрыть, а то тут некоторые своими скрипучими зубами всю малину портят.
– Сейчас, - сказала Азирия, и в следующую секунду ее ладони накрыли мои уши, а когда она их убрала, то все звуки умерли для меня.
Вот жжешь Евтей! Знает же, что у нас будет фиктивный брат. Вот к чему все это представления? И как мне теперь Эйроса узнать? Притом я уверена, что он будет последним! Поэтому я просто выбрала бы восьмого парня, а что теперь? Неизвестно сколько еще вышло. Светлый бы их всех побрал!
Прошло примерно минуты две, прежде чем по мою ногу нежно погладили чьи-то пальцы, потом приподняли и жаркие губы прикоснулись к моей ноге немного выше пальцев, а затем я почувствовало горячий язык... И сердце вздрогнуло.
Тут же сорвав шарф, я уставилась в желтые глаза Эйроса, которые сейчас искрились нежностью, радость и... благодарность.
Он стоял передо мной на одном колене, а на втором его колене удобно лежала моя нога с приподнятым до бедра платьем. Одна рука Эйроса заскользила по моей коленке и скрылась под платьем, а вторая погладила меня по щеке. Затем он придвинулся ко мне и его губы слегка
прикоснулись к моим губам, словно спрашивая разрешение... Сердце вновь вздрогнуло. И мне стало наплевать на всех. Обняв светлого за шею, я поцеловала его, и он тут же мне ответил. В нашем поцелуе страсть и нежность смешались в единое целое, создавая неповторимую гамму ощущений. К сожалению, они длились не долго, так как в скором времени принц отстранился от меня. Я открыла глаза и увидела, что Эйрос что-то говорит Евтею, при этом оба мужчины радостно улыбались друг другу. Потом повернул голову ко мне, широко улыбнулся и что-то сказал, в ответ я указала на свои уши. Понимающе кивнув, он посмотрел за мою спину и что-то сказал. Возле моих ушей тут же появились ладошки подруги, и когда они исчезли, звук возродился вновь.Гул, гам и радостные крики на секунду меня ошеломили, от чего я поморщилась.
– Извини, - прошептал Эйрос и вновь меня поцеловал... и я ответила на его поцелуй.
– Эх, молодые, постыдились бы!
– Им видно уж очень не терпеться отправиться в храм!
– А вы себе вспомните в их возрасте!
– Да нехай целуются!
– Ах, какая красивая пара!
– Ага, особенно ножки молодой!
– Повезло парню!
На этом принц отстранился от меня, и я поняла, что уже сижу не на стуле, а на его коленке и платья беззастенчиво поднялось до бедер.
Резко поставив меня на ноги (послышался слаженный расстроенный вздох), Эйрос поправил мне платье и надел на правую ногу снятую туфлю, после чего обнял и с вызовом спросил у Евтея:
– Ну а теперь я вправе называть ее своей?
Евтей опять развел руками, а потом со вздохом добавил:
– Коль сердце выбрало, то в праве.
– Он с отеческим беспокойством посмотрел на нас.
– Вы главное должны понять, что вы не нам должны свою любовь доказывать, а самим себе. Вот ты твердишь: "моя, моя", а сам-то хочешь ей принадлежать?
– Хочу!
– уверенно сказал Эйрос, а потом как-то задумчиво глянул на мое лицо и добавил: - Правда, хочу.
Мне его признания ой как не понравилось. Кинув гневный взгляд на Евтея, я слащаво протянула:
– Ну, раз все решилось...
– А ты хочешь ему принадлежать?
– перебил меня Евтей.
– Конечно, хочу, - постаралась как можно радостнее ответить я.
Эйрос - что его светлый Кай!
– повернул меня лицом к себе и, заглянув в глаза требовательным взглядом, спросил не менее требовательно:
– Хочешь?
Сердце в третий раз за сегодня вздрогнуло, и я неожиданно смутилась, отвела взгляд и тихо ответила:
– Да.
И почему-то в эту секунду я действительно хотела ему принадлежать. Ведь Эйрос мне и вправду нравиться, так же как и я ему. Вот только, что-то внутри шептало: "Место рядом с ним не для тебя". И это было правдой.
***
После того как мы выпили с принцем на брудершафт и одели на руки друг друга свадебные браслеты, то меня утащили на кухню, чтоб как выразилась жена Евтея: "Наставить на дела послесвадебные". Мне стыдно было признаться, что я знаю об этих "делах", поэтому наставления слушала я молча. Хорошо, что по моей коже трудно было понять краснею я или нет. Но неровно трясущиеся руки и испуганные глаза убедили просветлявших меня тетенек, что боюсь я эти "послесвадебных дел" до икоты. От чего они все подливали и подливали мне в бокал вина, успокаивая, что эти так называемые "дела" вполне приятная вещь. Если бы они только знали, что волновалась я так из-за совсем другой причины.
На кухню вошел Евтей, хлопнул в ладоши, потер их друг об друга и со вздохом сказал:
– Ну-ка, бабоньки, оставьте меня сам на сам с невестушкой.
Наградив меня напоследок советами: "И кусай посильнее, чтоб знал!", "Да за патлы его и посильнее!", "Будет сверху сажать - не соглашайся. Нечего тебя в первый раз трудиться за него!", тетеньки вышли.
– Зачем Вы третье испытание придумали?
Я-то уже поняла, что у местных до третьего испытания никогда дело не доходит. Ведь обычно на свадьбах гуляют всей деревней, так что правила прохождения испытаний все знали. И Евтей помимо того, что нам их не рассказал, еще и третье придумал!