Оберон - 24. Часть вторая.
Шрифт:
– Что надо? – спросила харя.
– Хозяина позови.
– Нету хозяина, у князя он!
– Ты что, не видишь, кто к нему приехал, морда? – возмутилась Катя.
– Я вижу, ваша милость, только хозяин не велел!
– Возьми хотя бы заводных лошадей на постой, мы разыщем хозяина, и вернёмся, неудобно одвуконь по городу ездить!
– Что, батюшку опасаетесь? – ехидно спросила харя.
– Не твоё дело, - хмуро сказала Катя, - отворяй ворота!
Как ни странно, ворота распахнулись, нас встретил хитро улыбающийся привратник, к нам уже спешил мальчик, принять лошадей.
– О, и
Любит, видно, пошалить княжна, коли нам нигде не удивляются, ни на засеке, ни здесь, на купеческом подворье. Мы сняли поклажу, навьюченную на лошадей, где были упакованы сабли. Нам объяснил Микула, что в городе запрещено ходить с оружием, а если не желаешь расставаться с ним, эфес с ножнами должны быть завязаны специальной тесёмкой.
– Комнату ту же займёте? – спросил мужик.
– Да, только бы баньку нам, или хотя бы бадейку в комнату.
– Хорошо, будет вам и банька, и бадейка.
– Сейчас, Третьяк, проводи нас в нашу комнату, мы оставим свои сумки, сходим к батюшке налегке. Вести у нас для него.
– Вот даже как! – крякнул Третьяк, - провожая нас к терему, вернее, к пристройке с отдельным входом.
– Извини, Лада, там не топлено, сейчас велю протопить, пока вернётесь от батюшки… если вернётесь, будет тепло!
Я удивлялся всё больше и больше. Катя ведёт себя здесь, как хозяйка!
Третьяк провёл нас в просторную светёлку, в которой был стол со стульями, сундуки вместо кроватей, маленькое слюдяное окошко освещало комнату вечерним светом.
Мы скинули надоевшие рюкзаки, поставили их в угол, осмотрелись.
– Вот, Лада, возьми, - Третьяк подал Кате ключ, - от задней калитки.
– Отдохнуть бы, да некогда, - проговорила Катя, подавая Третьяку серебряную монетку, проводи нас на улицу. Третьяк кивнул, и вывел нас в пустынный проулок.
Отойдя от терема, я спросил, что за чудеса здесь происходят.
– Никаких чудес, - вздохнула Катя, - здесь живёт двоюродный брат Микулы. И вот же совпадение! Лада и Ратибор такие проказники, что не могут спокойно дня прожить! Они давно помолвлены, мало того, любят друг друга и дружат с детства. Здесь у них тайная комнатка для убежища от батюшкиного гнева. Шалят детки, Тоник, потом здесь скрываются, а купец, Любослав, потакает им. Да и как не потакать княжьей дочери, хоть и сорвиголове?
– Вот уж не думал, что в древности такие девчонки были! – искренне удивился я, - Но как ты всё это узнала? Микула же думал…
– Вольха рассказал, - призналась Катя, - Просто завела разговор, он всё и выложил. Оказывается, почти все в городе нас знают, и наши проказы всем известны, кроме наших батюшек.
– «Наших», - усмехнулся я. Катя ничего не ответила, быстро шагая по улице.
На площади, недалеко от княжьего терема, уже начали разжигать костры, возле них собралась детвора, грея озябшие руки. Ночью будут игрища, славяне начнут праздновать праздник Коловорот, радоваться, что Солнышко опять возрождается, день увеличивается. Будут жечь яркие костры, чтобы помочь солнышку, славить Даждьбога и Сварога, Ярилу.
Мы пробрались к высокому крыльцу, попросились к батюшке князю. Нас проводили в горницу.
Оставив одних, пошли доложить князю. Через некоторое время князь вышел к нам. С ним вошёл мужчина,
выправка и гордая осанка которого выдавала его, как кадрового военного, скорее всего это был воевода. Удивлённо посмотрев на нас, князь спросил:– Куда собрались? Я вам что сказал?!
– Не гневайся, батюшка, - поклонилась Катя, ну и я, заодно, - вести у нас с засеки тревожные.
Катя протянула князю грамоту. Князь недоверчиво взял грамоту, сломал печать, развернул, принялся читать. Чем дальше читал, тем выше поднимались у него брови.
– Про поганых понятно, про хана Кучука понятно, про вас непонятно! Когда вы успели совершить столько подвигов?! Какие пленные, какие дозоры?! Лада?! Ратибор?! Что за шутки?!
Мы смиренно поклонились, Катя показала князю глазами на мужчину, который стоял рядом с ним.
Князь округлил глаза:
– Ты уже отцу Ратибора не доверяешь?
Опа! – побледнел я.
– Простите нас, батюшка князь, но мы не ваши дети, - пробормотала Катя, - мы просто похожи. Нас гонцами выбрал Микула, чтобы мы побыстрее передали вам донесение.
Князь переглянулся с отцом Ратибора, потом вышел, отдал какое-то приказание, и снова вошёл, внимательно нас разглядывая. Через некоторое время в горницу вошла… Катя.
– Звал, батюшка? – спросила она князя.
– Посмотри, дочка, не знаешь ли ты этих ребят, - указал он на нас.
Лада взглянула на нас, и покраснела:
– Это же Ратибор, батюшка, вы же знаете…
– А рядом с ним кто стоит?
Лада пригляделась и побледнела:
– Не может быть!
– Вот и я говорю, но подождём ещё одного героя.
Ждали мы недолго, к нам в горницу вошёл Ратибор, поклонился князю, своему батюшке, только потом увидел нас. Лада уже пришла в себя, стояла, рядом с Катей, скромно потупившись.
Князь тоже решил пошутить:
– Ратибор, где твоя Лада?
– Как где? – удивился Ратибор, уверенно поднимая руку, однако так и не показал, увидев двух одинаковых девушек.
– Что же ты, Ратибор?
Не только Ратибор растерялся, Катя тоже с удивлением смотрела то на Ратибора, то на меня. Мне не менее приятно было видеть двух совершенно одинаковых девушек.
Наконец, настоящий Ратибор сделал выбор. Сначала он хотел было взять руку Кати, но, видимо, по одежде, признал свою Ладу. Ну и хорошо, а то Лада уже готова была задать своему другу трёпку.
– Ну вот и разобрались, - вздохнул князь, - какая удача, что вы пришли сначала ко мне, а не встретились в городе! Вот устроили бы мне с Добрыней праздник!
– Это да! – кивнул хмурый боярин, - Думаю, Ратибора теперь надо запереть.
Ратибор возмущённо посмотрел на отца.
– На всякий случай, - добавил Добрыня, - было у нас в городе два несчастья, теперь четыре.
Я подумал, что он ещё не знает, насколько прав. Если события вокруг нас закрутятся, несдобровать настоящим Ладе и Ратибору.
– Ну а вас как звать?
– спросил князь у меня.
– Катя… Екатерина и Антон.
– Христиане, что ли?
– Почему вы так думаете?
– Хм! Святая Катарина, святой Антоний. Не бойтесь, у нас нет гонений на чужую веру, не то, что у вас.
– Где же вас устроить? – задумался князь.
– Позвольте нам поговорить с Ладой и Ратибором? – спросила Катя.