Обещание Метеора. Прозрение

–  Она… приболела, - ответил Пачкун.
– Но котята здоровы, я за ними присматриваю.

–  Пусти меня!
– зарычал Метеор и попытался оттолкнуть Пачкуна, но тот мертвой хваткой впился в ветки у входа. Став целителем, старый вояка нисколько не утратил силы.

Ежевичинка быстро вышла из детской.

–  А, Метеор!
– весело воскликнула она.
– То-то мне показалось, что я слышу твой голос. Успокойся, тебе совершенно не о чем волноваться! У Вербовейной небольшой кашель, но я не хочу, чтобы кто-нибудь еще заразился. Будь умницей, потерпи немного, ладно? Я сразу же позову тебя, как только будет можно!

Метеор не верил своим ушам. Великое Звездное племя, где это видано, чтобы предводителя племени не пускали в детскую к собственной подруге и детям!

–  Почему же вам можно туда ходить?
– спросил он.
– Это нечестно!
– Он понимал, что ведет себя, как перепуганный котенок, но не мог удержаться.
– И Солнечная тоже до сих пор там!

–  Солнечную мы уже перевели к старейшинам, - ответила Ежевичинка, склонив голову к плечу.
– Что касается нас с Пачкуном, то если бы мы заразились, то уже начали бы кашлять. Как видишь, нам ничто не угрожает.

–  Но я же тоже был там вчера и не заразился!
– воскликнул Метеор.

–  Потому что ты пробыл в деткой совсем недолго, - твердо ответила Ежевичинка.
– Поверь мне, будет лучше, если ты немного потерпишь. Ты наш предводитель, мы все зависим от тебя. Твоя жизнь слишком важна, чтобы рисковать ею.

Метеор открыл пасть - и закрыл. Ему нечего было возразить. Он был нужен своему племени. Но… но ведь Вербовейной он тоже нужен!

–  Поправляйся поскорее!
– мяукнул он, прижавшись мордой к стене палатки.
– Я люблю тебя, Вербовейная! И наших дочек тоже! Пожалуйста, поправляйся!

Глава XX

Метеор вскочил, услышав, что Ежевичинка выходит из детской.
– Может, принести еще меда?
– спросил он.

–  Не надо.
– Глаза целительницы погасли, хвост безвольно волочился по земле.

Моросил унылый серый дождик, серое небо было глухо и слепо к мольбам Метеора. Кашель Вербовейной с каждым днем усиливался, двое из ее котят заболели вслед за матерью. Ежевичинка по-прежнему не пускала Метеора к больной, но он потерял покой и сон и все свободное время сидел возле детской, прислушиваясь к сиплому кашлю, доносившемуся сквозь стены.

Он потерял счет времени, не обращал внимания ни на что кругом и постоянно расхаживал по поляне, то моля Звездных предков о чуде, то проклиная их за жестокость. Куда подевалась отвага, доверие, надежда и терпение, которыми одарили его предки возле Лунного камня? Метеор растерял все эти добродетели. Звездное племя предало его. Где их верность? Как у них хватает сердца обрушивать на него столько страданий?

«Спасите их! Умоляю, спасите их…»

–  У нее Зеленый кашель, - глухо объявила Ежевичинка, глядя перед собой.

–  Набрать кошачьей мяты?
– воскликнул Метеор, бросаясь в камыши.

–  Я уже давала ей кошачью мяту, - ударил ему в спину тихий голос целительницы.
– Ничего не помогает.

Стены детской задрожали, когда Вербовейная снова зашлась кашлем. Следом тоненько заперхали котята.

Метеор прижал уши, впился когтями в землю.

–  Что мне сделать?

–  Ты… зайди к ней, - тихо сказала Ежевичинка, отходя в сторону.
– Она зовет тебя. Она хочет дать имена котятам.

«К чему такая спешка?» Метеор в страхе уставился на детскую, лапы вдруг приросли к земле.

–  Иди, - повторила Ежевичинка.

На негнущихся лапах он преодолел короткое расстояние, отделявшее берег от детской, вошел внутрь. Там было темно, пахло затхлостью и болезнью. Метеор заморгал, торопясь привыкнуть к полумраку.

–  Вербовейная?

Она лежала на своей подстилке, котята все так же прижимались к ее животу. Глаза Вербовейной были закрыты, исхудавшие бока едва шевелились.

–  Ты… пришел…

Метеор бросился к ней, уткнулся носом в ее шерсть, прильнул к щеке.

–  Ежевичинка и Пачкун не пускали меня к тебе, - горячо зашептал он, смаргивая слезы.
– Но я все время был рядом, сидел возле детской.

–  Так долго… сидел?
– Глаза Вербовейной блестели, щеки у нее были мокрые, кашель сотрясал ее измученное тело.

–  Нет!
– прошептал Метеор.
– Совсем недолго…

–  Прости меня… - она посмотрела ему в глаза долгим тоскливым взглядом.
– Прости, пожалуйста.

–  За что?
– моргнул Метеор.

–  За то, что оставляю тебя… Зато, что ты будешь один растить наших дочерей.

–  Ты никуда не уйдешь!
– воскликнул Метеор, еще крепче прижимаясь к ее щеке.
– Я тебя не отпущу.

–  Ты будешь… прекрасным отцом, милый.
– Вербовейная замурлыкала, но тут же снова раскашлялась. На этот раз ей потребовалось много времени, чтобы отдышаться.
– Я была так счастлива, когда Ледозвезд принес нас обратно из племени Ветра. Уже тогда я любила тебя… и Речное племя…

–  Нет, пожалуйста, не говори так!
– заплакал Метеор.
– Я же не могу без тебя жить! Сколько я себя помню, я был счастлив только тогда, когда со мной рядом была ты.
– Котята подняли головки, повернули к нему свои слепые мордочки.
– Ты не можешь бросить наших котят, Вербовейная! Ты нужна им!

–  Мой любимый, - Вербовейная с трудом подняла голову, уткнулась носом в его щеку.
– Будь сильным, прошу тебя. Ради меня.

–  Ты поправишься!

–  Помоги мне… дать имена нашим дочерям.

Оцепенение охватило Метеора, тупое безразличие сковало его сердце, остановило мысли. Вербовейная права. Они должны назвать дочерей.

Он протянул лапу в гнездышко, дотронулся до головки темно-серой кошечки.

–  Плотвичка, - тихо прошептал Метеор. Имя само сорвалось с его губ. Он давным-давно придумал имена всем своим дочерям, он молил Звездное племя благословить их…

–  Плотвичка, - с нежностью повторила Вербовейная.

–  Вербочка, - Метеор погладил дымчатую черную малышку.
– Я хочу назвать ее в честь тебя.

Вербочка слабо мяукнула и схватила его за лапу. Мурлыча от нежности, Метеор осторожно отцепил ее коготки и дотронулся до своей самой маленькой, серебристо-серой, дочки.

–  А это у нас Серебринка.

–  Серебринка… - Вербовейная затихла, прижавшись щекой к его щеке.
– Какие славные имена… Какие хорошие…

Ее дыхание выровнялось, глаза сами собой закрылись. Обняв котят хвостом, Вербовейная теснее прижала их к себе и устало вздохнула.