Обещание

Мои раздумья прервали шаги позади, и я тут же обернулся, ожидая чего угодно. Это оказался Корук. Он незамедлительно спросил:

— Ти вибрал, где корабель пристанет к берега?

— Думаю, да. Пройдём в каюту, — ответил я уверенным голосом.

Мы молча зашли внутрь и я на разложенной карте указал место, где корабль можно безопасно пришвартовать, конечно, при условии, что ялийские корабли не патрулируют ближние воды. Корук подумал и согласился со мной. Так же я спросил его, когда приём пищи и куда идти в это время. Канох ответил:

— Кушаи ми на полуб после звонкого удара металла. Но нельзя сразу виходить. Два удара — земля на глазах, а ещё се может бить опасность, тода ударяет три раза.

— Хорошо, запомнил, — ответил я, наблюдая, как он отводит взгляд. — И ещё, в чём дело? Меня будто зарезать хотят.

— Но… Ти не наш и не любят тебе.

— Да уж это очевидно, — процедил я. — Делать-то что?

— Ти заслуже… Как у тебя это называться? — Он начал крутить указательным пальцем в воздухе, явно подбирая слова. — Сила и влияне.

— Уважение? — предложил я, и он сразу же ткнул в моём направлении, кивнув. — И как его заслужить?

— Покажи ти сила. Ни к хитрости, ни к слово, ни к магии, а к сила все смотра. Ито скор будъ-ет.

Голову заняли мысли, как это уже частенько со мной бывает. Если меня вызовут на дуэль, будь по сему, но вряд ли это будет какой-нибудь щуплый канох, который не знает, с какой стороны браться за оружие. Тут придётся вспоминать всё, что я сам знал про меч и даже то, чего не знал. С другой стороны, если я сам вызову кого-нибудь, они могут признать меня дуэлянтом и ещё больше обозлиться. А о том, что они сделают с человечком посреди моря, если он проиграет, думать и вовсе не хочется. Надеяться на более-менее лояльного старпома тоже как-то не хочется. Даже если каким-то чудом придётся встать спина к спине против команды и воинов, у нас шансов мало. Что иронично, это же является самой слабой частью моего плана. Точнее сказать, дыркой, и чтобы её заполнить, нужен какой-то отвлекающий манёвр.

За мыслями я не заметил, как канох покинул меня и по инерции спросил:

— А что скоро…? — Осёкся. — Чтоб тебя!

Плохо, конечно, что тут такое несоблюдение субординации. Уходют без приказу, и хоть ты тресни! Хотя, я тут лишь формальный капитан, да и мы только что говорили об уважении. В смысле, про его отсутствие.

Продолжая мои прошлые размышления, я подумал, что будет не плохо попробовать натравить на себя какого-нибудь каноха из команды, и, когда он нападёт, обставить это, как самооборону. Идея, конечно, сырая, требует подготовки и времени, но я её отложил. Для лучшего мыслеобмена в голове я сел на кресло, чтобы не загружать голову поддержанием равновесия тела в вертикальном положении.

В какой-то момент я, не сильно удивившись, снова вернулся мыслями к пороху. А что? Взрыв, как отвлекающий манёвр, может и сработать. Оставалось лишь продумать контекст, но на это у меня около десяти дней. Времени с избытком. Впрочем, мне всё равно захотелось проверить, правда ли в той бочке брикеты со взрывчатым, а не, скажем, гречка с рисом или пшено на случай длительной осады каюты.

Взяв один брикетик в руки, я подошёл к камину-печи, аккуратно проткнул бумагу, а потом насыпал тоненькую чёрную дорожку на полешко внутри пасти камина. Сначала я захотел проверить его горение, но не от моей магии, а от обычного огня. Небольшой ящичек, наполненный лучинами для розжига стоял как раз рядом с камином. Взяв одну из них, я магически зажёг её, а когда отпустил, она горела уже собственным пламенем. Это мне и требовалось. Огонь медленно приближался к той дорожке, и она начала бурную реакцию.

Свет от быстрой вспышки, сопровождаемый одновременным громким шипением, напомнил мне сварку, и от этого в глазах поселился зайчик. Сколько бы я не моргал, он не пропадал и даже с закрытыми глазами я видел неровную, похожую на ощетинившуюся всеми своими волосками гусеницу. К счастью, уши не заложило, хотя, если бы я использовал больше, могло ударить и по ним. В помещении сразу же запахло едким пороховым дымом, но, к счастью, количества сожжённого не доставало, чтобы я мог задохнуться, да и остатки дыма вскоре исчезли. Видать, где-то тут и вентиляцию предусмотрели.

Разумеется, опыт вызвал во мне море восторга. Может, и не такое большое, как окружающий нас Аларс, но достаточный, чтобы я захотел испытать уже свою магию на сыпучем горючем. К счастью, разум взял верх вовремя, и я понял, что лучше провести всё это на улице. Так, на всякий случай.

Взяв с собой полешко, на котором теперь чёрным пятном восседала та самая гусеница, и чуть-чуть опустошённый брикетик, я вышел на улицу и вдруг раздался звон металла. Энтузиазм сразу куда-то пропал, и я вернулся обратно в каюту. Положив под кровать уже приготовленные для опыта вещи, отправился ужинать. Сквозь компанию канохов я без смущения прошёл, чтобы взять с общего стола свою порцию, уселся на ступеньку с деревянной миской, наполненной жидкой похлёбкой, и стаканом сока какого-то фрукта. Не сказать, что совсем бурда, но, возможно, повар, который это приготовил, кушал или смотрел на меня среди остальных в одежде воина или палубщика.

Без каких-то приличий или этикета я, представляя себе домашнюю стряпню, богато сдобренную острым соусом, начал всё это поедать. Внимание на глядящих в мою сторону канохов я старался не обращать, но всё равно раз за разом оглядывался. Казалось, моё желание спровоцировать кого-то напасть исполнится вот прямо сейчас. Напряжение в воздухе такое, что чихни я — толпой накинутся! Интересно, почему до сих пор держатся?

Резко подняв взгляд, я осмотрелся. Да, все канохи смотрели на меня, а к своим порциям так и не притронулись. Глубоко вздохнув, я встал с уже пустой миской, залпом выпил содержимое стакана, поставил всё это с заметным стуком на стол, от куда взял, и, пожелав приятного аппетита, отправился в каюту.

День вскоре так и закончился ничем, а я так и не решился выйти, чтобы испытать порох с магией. Довольно удобная кровать приняла меня, будто я уже много раз ложился сюда и на ней уже появилась «любимая вмятина», однако что-то на ней не давало мне покоя. Сон, впрочем, забрал меня довольно быстро.

***

Меня разбудил странный шум с палубы. Судя по звукам, это были мечи, но они сильно отличались от того, что призывало всех к приёму пищи. Более того, было ещё громкое топтание ногами и короткие выкрики канохов. Всё говорило о том, что мятеж таки назрел. Но вместе с этим появился ещё один, который я задал сам себе мысленно:

«Неужели нашёлся смельчак защищать меня?»

Нет, что-то тут не так, да и звуки говорят о том, что сражение проходит в формате один на один. Почему бы на одного, тогда, толпой не навалиться, чтобы справиться быстрее? Мысль о мятеже лишилась опоры, но я медленно и осторожно вышел из каюты и увидел на палубе такую картину: Два каноха сражались, а остальные, обступив их, с интересом смотрели на всё это. Среди дерущихся, кстати, Корука не было.

«Поединок? — догадался я. Это могло быть довольно правдоподобным объяснением, но потом я ещё раз поправил себя: — Развлечение».

Меня никто из канохов не заметил, и я подошёл ближе к Коруку. Дерущиеся вскоре завершили бой и разошлись, став частью круга, из которого, впрочем, вскоре вышел ещё один канох, довольно крепкого телосложения, без доспехов, хотя матросом он не был. Его облачение попалось мне на глаза довольно быстро. Оно валялось в углу и напоминало панцирь черепахи без… черепахи. Никто с ним в бой вступать даже без защиты не решался, хотя команда насчитывала парочку канохов и покрепче, и я понял, что это мой шанс получить уважение всей команды на оставшиеся девять дней. Со всеми, если мятеж всё-таки случится, я никак не справлюсь, а сейчас с одним у меня может что-то и получиться.