Обещания темноты

Похоже, тайны и нераскрытые вопросы – будут всегда сопровождать теперь Джона. Он уже боялся спрашивать, все равно ответа он либо не поймет, либо им не удовлетворится. А, впрочем, теперь можно все – друзей он не вернет, миссия спасения его больше не касается, он сам для себя. Наконец-то этот момент настал. Не хотелось медиуму больше думать, разбивать сознание пустыми проблемами. Все в прошлом. Вон на той большой спирали. А он здесь сейчас тратит последние мысли на пустоту, на грязь и ненужные знания.

– Что значат остальные ветви?

– Вторая сверху ветвь – это тот мир, в котором ты очутился после смерти.

– Но я не умирал. Я был в коме.

– Это не столь важно, Джон. Теперь забудь о прошлом, – старик ничему не удивлялся, отвечал сразу, спокойно, стараясь донести каждую фразу.

– Остальные ветви – миры, в которых ты мог очутиться, в которых ты немного побывал, пусть и во сне, – продолжал Адик.

– А, где души жертвуют собой ради блага других?

– Да, эта следующая спираль, вон, видишь, там тоже у тебя есть несколько огоньков – энергию тратил.

Верона решил сразу узнать как можно больше, чтобы потянуть время. У него вдруг стало появляться чувство, что существовать ему осталось совсем недолго. Кто-то похищал энергию.

– Когда люди жертвуют собой ради другого – куда они попадают? Разве есть место, страшнее, чем где они были?

Вероне сразу вспомнилась комната проводника Михаила, устланная человеческой кожей на полу. Но все же, та комната казалась бутафорией, жалкой пародией темного места, с красным, как кровь небом и черным хаосом кругом.

– Когда души совершили пожертвование, и проводник принял жертву, тогда эта душа переносится на спираль выше – то есть туда, где ты очутился сразу после смерти.

Медиум не понял:

– Постой, а что делается тогда с душами, ради которых жертвы были принесены?

– Ничего. Они оказываются на той же самой ветви, только немного дальше. Они снова просят о помощи, умоляют других душ пойти на жертву, но история повторяется. Многие, почти все, сходят с ума. Кто смирится со своим положением, того ждет награда – смерть.

Неожиданно поднялся ветерок. Точнее не ветер, а его завывание. Гул, возникший ниоткуда, нарастал. Вспышки света, которые маячили перед глазами как назойливые мухи, теперь разлетелись кто куда. Они боялись этого гула. А он все рос, нарушая здешнюю тишину, тревожа нутро Джона, последнюю его частичку. Адик стоял, сложа руки перед собой, в полном спокойствии. Его лицо, уже вполне ставшее узнаваемым, человеческим лицом, не выражало никаких эмоций. Полное равнодушие и терпение.

Через пару мгновений гул прекратился, снова стало тихо.

– Что это было? – спросил Джон, ожидая ответа от старика.

– Ничего особенного, привычные тебе чувства начинают отмирать. Скоро тебе не нужно будет не видеть и не слышать. Энергия иссякает.

Верона подумал, что эти цветные надоедливые мухи – это отмирание его способности видеть. Но догадкой он решил не делиться с Адиком.

– Смотри, сколько там еще витков у этой спирали. Я во стольких мирах не бывал, – заметил Джон на своей огромной галактике энергии еще пару витков.

Старик запрокинул голову, чтобы получше рассмотреть фигуру.

– Это твои состояния сна непринужденного, и в который тебя погрузили специально. А еще один виток – это твои мечты.

Медиум посмотрел на туманное облако и заметил, что последний виток самый маленький, и упирается прямо в него своим окончанием.

– Не помню я, чтобы недавно мечтал.

– Почему недавно? Это не важно. Спираль не отражает хронологию событий, лишь качество. Неважно, когда ты выполнил действие, самое главное, что у тебя получилось. Будь то плохие, или хорошие дела, они остаются на твоей спирали судьбы. Хронология не столь важна.

– Постой, – возразил Джон, – а если я был маленьким ребенком и нечаянно дотронулся горячим прикуривателем до руки отца – это засчитается как плохое дело? Я же был ребенком, мой мозг не соображал.

– Все действия имеют отражение, – старик посмотрел себе под ноги. – Отражение от другой души. Здесь важно взаимодействие.

Вот про что Джон и говорил. Опять непонятные правила. Все у них непросто. Инфраструктура здесь, конечно, не развита. Да может, и к лучшему. Всегда есть шанс изменить, измениться.

– И с какой стати, мечты стоят на последнем уровне? Перед самой смертью?

Старик улыбнулся, первый раз за все их время путешествия.

– Не перед смертью, а перед твоей сущностью. Мечты – это твой самый главный движок, здесь энергия светится ярче, не так ли? Здесь и находится генератор жизни. Вся остальная сила берется и распределяется из расчета ресурса этого витка.

Верона смог понять, что действительно больше светящихся точек приходится на последний короткий виток, а на самом верхнем, жизненном – этих точек мало. Его одолела досада, что так тускло прожил свою первую важную жизнь.

– Адик, скажи, нельзя прожить эту спираль еще раз? Или другую, похожую?

– У тебя же энергии не осталось. Еще никому не хватало сил прожить вторую спираль, или вернуться на самый верх. Кто-то решил остаться на вторых, третьих витках, но и они скоро угасали. К сожалению, генератор тоже выходит из строя.

– А кто распределяет эту энергию изначально? – не выдержал Джон ходить вокруг да около. Захотелось поговорить с главным механиком всего этого бредового агрегата с глазу на глаз. – Кто всем заправляет тут?!

– Никто не заправляет. Все, что ты видишь – результат долгого тяжелого труда триллионов душ…

– Откуда взялись все эти души. Вот так – хоп, и появились что ли?

Джоном впервые овладели нетерпение и злость. Он понял, что если он будет продолжать спрашивать по одному вопросу, надолго сил не хватит. Необходимо было действовать. Он посмотрел на последний виток спирали и заставил напрячься себя, чтобы родить еще одну мечту. Пусть он потратит последнюю свою энергию, но он сделает это. Джон не загадал встретиться с «механиком», не захотел поскорей дойти до конца – наоборот, он создал мечту выбраться отсюда. Вернуться на тот виток, где он снова будет лежать на черной вершине горы, рядом со своими любимыми друзьями. Они очнутся от глубокого сна, и придумают что-нибудь для борьбы с туманом.