Обещания тьмы
Шрифт:
– Возможно, когда-нибудь, – признался Джек, задумчиво глядя в свой бокал.
В дверь позвонили.
– Ты кого-то ждешь? – удивилась Аннабель, взглянув на мужа.
– Нет. Сиди, я посмотрю.
Он встал и подошел к входной двери. Ему это не нравилось.
Только не Племя. Только не здесь, только не в моем доме. Я все им ясно сказал.
Он открыл дверь и, никого не увидев, вышел на лестничную площадку.
На верхней ступеньке лежал конверт. Убедившись, что Джек и Аннабель его не видят, он поднял его. Почтовая открытка
«Завтра вечером, кладбище Гринвуд, у входа в часовню 23.00».
Вот, значит, как.
Брэди предупредил их, что если они не исчезнут из города, то он сведет с ними счеты. «Если вы придете в мой дом или приблизитесь к моей жене, я вас убью. Всех».
Они только что показали ему, что знают, где он живет.
– Дорогой?
Брэди поспешно сунул конверт в карман и повернулся к Аннабель.
– Кто это был? – спросила она.
– Мальчишки балуются. Они уже убежали.
Вернувшись в квартиру, он запер дверь на два засова.
Ему было не по себе. Он пошел в туалет и закрылся там. Он чувствовал, что в нем бушует жажда насилия.
Он должен их уничтожить. Конечно, современный человек не является образцом добродетели, и само существование порнографии тому свидетельство. Но Племя – это было нечто другое. Они сеяли на своем пути не только опасность и страх смерти, они уничтожали надежду на уровне ДНК.
Внезапно на Брэди нахлынули все эмоции, накопившиеся за неделю.
Самоубийство Руби, блуждания под Нью-Йорком, грязные трюмы ржавого корабля и ночные ужасы в Катскилле. В нем открылось что-то новое, новые территории сознания. Как будто он прошел инициацию. Каждый вдох, каждая деталь настоящего обрели свое значение. Свою силу.
Он ожил, воскрес.
Он понял, что невзирая на все ужасы, с которыми ему пришлось столкнуться, невзирая на ненависть, которую он испытывал к Племени, он упорно шел по этой смертоносной спирали потому, что Руби заставила его ожить. Искать в себе свет, который он давно погасил.
Все последние годы он делал репортажи как под копирку и с головой погрузился в комфорт.
Руби дала ему пинок, заставила стряхнуть пыль с его жизни.
Племя, показав ему его границы, поколебало все его убеждения и заставило воскресить в себе мыслящего человека, которым он когда-то был, пока не заснул, убаюканный успехом.
Он вышел из летаргического сна и теперь ценил каждую секунду.
Они пришли в мой дом. Отлично. Настало время свести с ними счеты.
Брэди чувствовал, что к нему вернулась решимость.
54
Телефон зазвонил в восемь утра.
В трубке раздался голос капитана Вудбайна:
– О’Доннел, все в порядке. На следующей неделе вы предстанете перед комиссией, но это простая формальность. С бумагами я все уладил и жду вас сегодня в участке.
Аннабель помчалась в душ, обняла Брэди, который все никак не мог проснуться, и выбежала
на улицу, счастливая, что ей позволили вернуться на работу.Когда она пришла в участок, все как раз собирались для еженедельного отчета. Вудбайн стоял у доски, на которой был записаны все текущие дела.
– Ленгарт и Фремон, что у вас с эксгибиционистом с Седьмой авеню?
– У нас двое подозреваемых. Они уже попадали в тюрьму за подобные выходки, – ответила Глория Фремон.
– А что с жалобами на сексуальные домогательства на работе?
– У нас полно свидетелей, потерпевшая требует передать дело в суд.
Вудбайн посмотрел на список дел:
– Сексуальное нападение в Гованусе. Дело продвигается?
– Нет, все молчат. К тому же это не наш участок, так что со сбором информации дело обстоит неважно, – ответил Коллинз.
– Узнайте в семьдесят шестом, не могут ли они вам помочь. Мы оказали им немало услуг, так что пусть помогают, или я найду, как им насолить. Кстати, Джек, отчет о самоубийстве на Фултонском терминале будет сегодня?
Тайер повернулся к напарнице.
– Капитан, – ответила Аннабель, – две девушки покончили с собой, их лучшую подругу убили, а потом был штурм в Квинсе, двое погибших, а еще пожар и четвертый труп. Думаю, с этим делом не стоит торопиться.
Вудбайн уперся руками в бока.
– Два самоубийства произошли не на нашем участке, – напомнил он, – убийство – в Нью-Джерси, а три трупа на этой неделе относятся к Квинсу. Напрямую нас это не касается. Если вы думаете, что тут все сложно, тогда дело надо передать в спецотдел, а может, и в ФБР.
– Это наше расследование, – возразила Аннабель.
Вудбайн задумчиво посмотрел на нее.
– Знаю, – наконец сказал он. – В январе сделать это будет проще. Сейчас на меня давят, чтобы цифры в конце года получились как можно лучше. Мэрия пообещала жителям Нью-Йорка, что двухтысячный год будет торжеством порядка и безопасности. Дела, которые нельзя раскрыть по горячим следам, приказано сбагривать на сторону.
– И что, все будут делать так же? Добро пожаловать, неприятности! – сказал Ленгарт, нервно теребя усы.
– Я знаю! – сказал Вудбайн. – Я на вашей стороне, но у меня есть обязательства. О’Доннел, Тайер, у вас есть время только до завтра. Это все, что я могу сделать.
Аннабель открыла тонкую папку, где были собраны материалы по делу Уивер.
– Я начну все с начала, – сказала она. – Мы наверняка что-то упустили.
Джек надел куртку:
– Если я тебе понадоблюсь, звони.
– Ты уходишь?
– Нужно кое-что проверить.
– Кое-что? С каких это пор мы играем по отдельности и скрытничаем?
– Доверься мне.
– Скажи, что ты собираешься делать.
Джек вздохнул:
– Я хорошо знаю одного детектива в Квинсе. Он расскажет мне все, что знает о пожаре в доме Ганро. Будет лучше, если я пойду один.
– Как хочешь.
В этом весь Джек. Действует втихую, а мы потом гадаем, откуда он все узнает!