Оборона Лиепаи (июнь 1941)

Паника и неуправляемость присутствовала и на советской стороне в ЛибВМБ, и продолжалась в течении всей ночи с 23 на 24 июня. В 4 ч 20 мин 24 июня был подорван минный склад. На нем хранилось около 100 торпед, 2,5 тыс. глубинных бомб, более 770 морских мин и 1440 минных защитников. В процентном отношении от того, чем располагал КБФ к началу войны, это составляло: мин — 5 %; торпед — 6 %; глубинных бомб — 13 %; минных защитников — 40 %. По совокупности, если бы одновременно были взорваны все эти боеприпасы (порядка 350 т ВВ), то от большей части города ничего бы не осталось. Так что факт, связанный с взрывом минного склада, требует более пристального изучения. Кроме того, в течение этой ночи были взорваны: флотский танкер «Горняк», паровая шаланда «Тунгуска», плавучая мастерская «Хабаровск», ледокол «Силач», буксир «КП-4».

Около 5 ч утра 24 июня ушел в Вентспилс дивизион пограничных катеров.^[228] В том же расследовании об этом говорится: «После этого командир морпогранотряда, капитан-лейтенант т. ФИНОЧЕК [правильно Финочко. — Авт.], пытавшийся связаться по телефону со штабом базы, но безуспешно, сам принял решение — взять несколько стоящих транспортов под охрану и выйти. В 5 ч 24 июня вышел на Виндаву, в 12 ч 20 м 24 июня, как показывает командование морпогранотряда под их охраной было благополучно приведено в Виндаву до десятка транспортов».^[229]

Во время перехода катера 2-го дивизиона пограничных судов несколько раз были атакованы вражеской авиацией. К 13 ч катера прибыли в Вентспилс и, сразу же усилив противовоздушную оборону порта, вступили в борьбу с авиацией противника. Всего в этот день было отражено шесть налетов самолетов противника.^[230] «Прибыв в Виндаву и узнав, что Штаб Либавской базы продолжал оставаться в Либаве, командир дивизиона морпогранотряда т. Финчек [правильно: Финочко. — Авт.] обратился к командиру Виндавского порта — интенданту 1 ранга т. Иванову с разрешением выйти с дивизионом катеров МО снова в Либаву. Последний, ссылаясь на приказание контр-адмирала Тройнина [Трайнин. — Авт.] заявил: «Никуда вы не пойдете, оставайтесь в моем распоряжении».^[231]

Общие итоги действий командования ЛибВМБ в расследовании политуправления КБФ были оценены так: «Таким образом, в ночь с 23 на 24 июня, вследствие растерянности и паники в руководстве ЛВМБ были уничтожены без вынужденной на то обстановки, все находившиеся в Либаве боевые корабли, самостоятельно распущены и ушли все обеспечивающие средства, подорван минный склад и т. д. и в базе остался только дивизион торпедных катеров в составе пяти катеров».^[232]

Об обстановке в Лиепае комендант Ирбенского сектора БО в Вентспилсе получал отрывочные данные.^[233] В 1 ч 10 м 24 июня пост ВНОС доложил о том, что в Лиепае высадился десант противника, и что на Вентспилс движется большое количество неизвестно чьих машин. В 1 ч 25 м комендант сектора приказал выставить на позиции южнее Вентспился бронепоезд № 2 и провести отстрел его орудий. В 3 ч 50 м комендант получил из Лиепаи сообщение о выходе транспортов «Райна», Майя», «Кандава», «Мейра», подводных лодок типа «С» и «М» с возможным заходом в Вентспилс. С 4 ч 12 м до 4 ч 35 м коменданту докладывали о бое советской подводной лодки с торпедными катерами противника в районе Ужава. Вечером немцы снова бомбили Вентспилс.

По транспорту «Кандава», имеются сомнения. В приложении № 5 этот транспорт числится захваченным немцами в лиепайском порту. В будущем этот вопрос ждет своего исследователя. Вернемся к событиям в Лиепае. После наступления немцев в 4 ч 30 м поздним утром 24 июня, и ближе к 11 ч, после советской контратаки, оборона на восточном направлении приняла устойчивый вид. Южный участок на реке Барта, по плану прикрытия, продолжал удерживать 281-й сп (без одного батальона). Командование Лиепайского гарнизона готовилось к защите города. В связи с изменением обстановки оно перегруппировало свои силы. К вечеру на линии старых укреплений, между двумя озёрами, оборону занимали курсанты училища ПВО ВМФ, стрелковый батальон 281-го сп 67-й сд, сводный отряд моряков и отряды добровольцев из жителей города. Рядом были батареи 94-го лап и подразделения 56-го сп. Комендантом созданного восточного участка оставался начальник училища ПВО ВМФ генерал-майор береговой службы И. А. Благовещенский.

В оперативной сводке штаба 27-й армии на 8 ч утра 24 июня 1941 года указывалось: «1. Противник продолжает нажим на Либаву, распространяясь мелкими группами насев[ер], сев[еро]-восток. Положение Либавы точно не установлено, но имеются непроверенные данные, что гарнизон Либавы держится.

4. 67 сд — двумя батальонами 56 сп и281 сп ведут бои, удерживая Либаву. (данные требуют проверки, приняты меры к выяснению). 114 сп и 1/56 сп обороняют побережье на участке Колкасраге, Павилоста. Потери не установлены.

В состав дивизии включены до 600 чел[овек] из различных частей, дивизия имеет возможность их вооружить, имея 800 винтовок».^[234]

Автор книги по истории немецкой 291-й пд оценивал ситуацию 24 июня следующим образом: «Ломейер повернул у Прекульна [Приекуле. — Авт.] на запад и вечером 24 июня у Гробина занял оборонительную позицию («ежа») напротив 3-х километрового перешейка меж двух озер, защищавших подступы к городу. Перешеек был защищен хорошо оборудованными оборонительными позициями. Быстро стало ясно, что стремительной атакой победы не достичь. Четыре последующих дня тяжелых боев отчетливо показали, что русские являются упорными бойцами».^[235]

Несмотря на частичную стабилизацию линии фронта у Лиепаи, сил для длительной обороны города у командования не было. В 12 ч 30 м командир ЛибВМБ отправил командующим ПрибОВО и КБФ следующую красноречивую радиограмму: «Окажите эффективную поддержку до наступления ночи. Отдал приказ беречь каждый патрон, каждый снаряд. Борьба идет за Тосмаревским каналом [крепостной канал — Авт.], где сосредоточены ударные группы противника. Снарядов на складе нет. Частями большой процент израсходован».^[236] Лиепая готовилась к решающим боям. Командование 27-й армии обещало помощь гарнизону города. О том, что предстоящая война будет кровопролитной войной на уничтожение, защитникам Лиепаи наглядно продемонстрировала трагедия, случившаяся утром 24 июня к северу от города. Санитарный поезд, в связи с тем, что немцы перерезали железнодорожное сообщение, из Риги не прибыл. Часть раненных из армейского и военно-морского госпиталей накануне (23 июня и в ночь на 24 июня) была отправлена на машинах в Елгаву, в 190-й госпиталь 8-й армии. Еще некоторое количество раненых было отпрпавлено ранним утром 24 июня на отправленных в Вентспилс транспортах. В ночь на 24 июня командир дивизии приказал начальнику санитарной службы дивизии военврачу 2 ранга Д. П. Косникову свернуть армейский госпиталь № 2427 и вывести его вместе с ранеными из Лиепаи в северном направлении автомобильной колонной. Дальнейшее оказание медицинской помощи возлагалось на медико-санитарный батальон.

Колонна госпиталя выдвинулась ранним утром 24 июня по шкедской дороге. Однако к этому времени немцы передовыми отрядами перекрыли и это направление. Специально проведённая ночная разведка не выявила опасности. Очевидно, разведка противника уже вела наблюдение за основной дорогой, которая находилась в пределах досягаемости вражеской артиллерии. Уже после отправки, с КП 67-й сд поступил приказ догнать колонну и вернуть её в Лиепаю. Начальник госпиталя военврач 3 ранга Л. П. Крамер попытался это сделать, но не успел — немцы разгромили колонну.

Несмотря на то, что машины имели опознавательные знаки красного креста, немцы открыли по первым машинам минометный и артиллерийский огонь. Погибло много раненых и медицинского персонала. Оставшиеся медицинские работники и раненые вернулись в Лиепаю. Увидев результаты разгрома (или узнав о нем), военврач 3 ранга Крамер сошёл с ума.^[237] Оба госпиталя и медицинский батальон были объединены под руководством начальника военно-морского госпиталя военврача 2 ранга И. И. Чинченко. В этот день морской госпиталь дополнительно развернул 600 коек в расположенных рядом с ним хозяйственных строениях.

Начальник военно-морского госпиталя военврач 2-го ранга Чинченко И. И.

На реке Барта обороной руководил командир 281-го сп подполковник И. К. Есин. У него в подчинении были 1-й и 2-й батальоны. Здесь с 10 ч утра 24 июня также разгорелся бой. К 14 ч 35 м противник прорвался вдоль железной дороги и продвинулся на 4 км севернее ст. Барта. Учитывая, что 3-й батальон накануне был отведен с позиций и отправлен в Лиепаю, основные усилия по отражению атак 403-го самокатного батальона немцев легли наплечи усиленного 1-го батальона. Советские подразделения понесли потери и отошли к Нице. В 16 ч советское командование приняло решение перебросить основные силы 281-го сп навосточное направление. Однако оставлять полностью беззащитным южное направление советское командование не могло. Его остался прикрывать 2-й стрелковый батальон. Командир полка подполковник И. К. Есин принял решение основные силы 1-го батальона и 3-го дивизиона 242-го гап отправить по маршруту западнее озера, через город. Горючего для заправки тракторов этого дивизиона в 67-й сд не было. Поэтому топливом он был заправлен со складов ЛибВМБ.^[238] Сам командир полка создал и возглавил отряд из 60 человек на машинах и атаковал врага в районе Батского аэродрома. Атака не удалась, подполковник И. К. Есин с отрядом погиб.^[239] На сегодняшний день это еще одна не решенная историческая загадка. Что именно заставило командира полка оставить полк и в роли командира разведывательно-диверсионного отряда атаковать аэродром?