Обряд

— Может, уже нет необходимости в охране? — предположил Владимир. — Хотя Белов сто пудов позвонил бы.

— “Сто пудов”, — улыбнулась Агафья. — Никак не могу привыкнуть к таким словам. Владимир, я видела кафе вон там, дальше по улице. Можно попросить подождать меня там?

— Вы уверены, что хотите остаться одна?

— Да, — уверенно заявила Агафья. — Но мне нужна ваша помощь. Нужно, чтобы ко мне не могли незаметно подкрасться.

Владимир, словно по команде, вспомнил виграф. И эскиз, и описание действия… всё пришло в голову одной картинкой.

— “Верный пёс”? — предположил Владимир. Агафья кивнула.

— Поверьте, я знаю, что делаю, — добавила она тотчас. — Вы можете их спугнуть. Просто подождите меня там. Уверена, это недолго.

Владимир молча кивнул и дважды нанёс виграф на асфальт, с обеих сторон скамейки. Агафья крепко обняла его, не сразу отпустила.

— Спасибо, что беспокоитесь, — шепнула она. — Просто подождите.

* * *

Едва Владимир ушёл, Агафья уселась, сосредоточилась и произнесла молитву. Это всегда работает. Горе Владимира ещё очень сильно, его отпечаток виден даже простым людям. Злодея неминуемо притянет, это азбука оперативной работы. Только очень умный преступник — или тот, в ком достаточно Искусства — сумеет понять, что его намеренно приглашают в конкретное место. Но таких людей здесь, в отсталой, порабощённой демонами реальности крайне мало. И почти все такие у власти…

Она выпала из сосредоточения. Чувствует… странно, это, несомненно, злодеи, “верный пёс” безошибочно предупредил, но это не те, кого Агафья ищет! Бывает и так. Не беда, спровадим их, и дождёмся виновника этой беды. Он клюнул, Агафья чует — было достаточно оперативной работы, чтобы появилось такое чутьё.

— Ой, девушка! — глумливый тон. Обладатель голоса не впервые пристаёт к женскому полу. — Что же вы, такая красивая, и одна?

— Я вас не знаю, — ответила Агафья ровно. — Пожалуйста, не мешайте мне молиться.

Они засмеялись — заржали, как кони. Их трое, и “верные псы” успели уже доложить о том, что это за люди. Агафья поднялась со скамейки, подняла взгляд. Точно, трое парней, с наглыми лицами. Видно, что уже упиваются властью над девушкой, которую повстречали в глухой аллее, и которой никто не придёт на помощь.

— Слушай, она в натуре молится! — удивился один из парней, когда Агафья опустилась на колено и накрыла голову капюшоном. — Ладно, монашка. Гони бимбару, и гуляй, — заявил тот, что первым заговорил с Агафьей, указывая на её медальон.

Агафья сбросила капюшон и улыбнулась, глядя в глаза грабителю. И произнесла два слова, чётко и спокойно:

— Princeps vult.

* * *

Владимир только сел за столик, как неприятно кольнуло предчувствие. Что-то не так. Зачем Агафья спровадила его? Кого он может спугнуть?

Тревожное предчувствие глодало всё сильнее. Владимир, прихватив меню — кусок ламинированного картона — направился к двери. Удачно вышел: никто из персонала не заметил, что посетитель унёс меню. Владимир и сам не сразу понял, зачем прихватил его. Понял чуть позже, когда из памяти всплыл ещё один виграф, “Дымка”. Вот и пригодилось меню: нужен диэлектрик. Владимир вошёл в парк — и почти сразу же вокруг не стало случайных прохожих, никто не увидит. Он начертил “дымку” на меню и, держа кусок картона — стараясь не сгибать — быстрым шагом направился в сторону той самой аллеи. Что-то не так, Агафья может быть в беде.

* * *

— Давай, — вожак этой небольшой стаи попытался схватить медальон и сорвать с шеи Агафьи, но его словно током ударило — с воплем отпрыгнул, чуть не упал.

— Да я тебя, овца!.. — задохнулся он злобой, и бросился на Агафью — и сам, и его дружки.

Мир померк перед их глазами. Вначале всё стало чёрно-белым, затем упала тьма, и только летнее полуденное Солнце осталось — и разгорелось, вспыхнуло нестерпимым пламенем. Тот, что хотел ударить Агафью, успел схватить её за руку — но Агафья лёгким на вид движением оттолкнула его, сбив с ног, отбросив в сторону. От одежды и кожи молодчиков пошёл дым, и все трое завопили от боли, катаясь по земле — старались, и никак не могли сбить объявшее их пламя.

— Покайтесь, — спокойно потребовала Агафья, глядя на всё это. Владыка Света назначает наказание по проступкам. И беспощадно выжигает самую память о каждом злодеянии. Выжигает и буквально, и переносно. — Покайтесь.

— Я-а-а не бу-у — уду! — взвыл главарь. — Не бу-у-уду больше!

— Absolvitur, — махнула рукой Агафья, и едва заметное пламя, постепенно съедавшее грабителя, угасло. Двое остальных точно так же вопили что-то нечленораздельное — но явно просили прощения. Агафья махнула рукой и в их сторону. И тотчас почуяла то самое внимание. Он пришёл. Тот, кто убил Агату.

* * *

Владимир заметил того человека — высокий, в плаще, лицо под капюшоном. Несколько необычно для жаркого летнего дня, не находите? Человек шёл быстрым шагом, изредка незаметно оглядывался — так, что и не поймёшь, что он делает.

Вопли Владимир услышал издалека — и, показалось, голос Агафьи. Чёрт, из кустов может не получиться выйти незаметно: “дымка” маскирует только самого человека и с чем соприкасается его кожа, с остальным может не помочь.

Он понял, что пора действовать, только когда человек достал из внутреннего кармана плаща пистолет с глушителем. Камень лежит у ног. Отлично. Владимир вышел из-за куста — “дымка” не позволила его заметить — и метнул камень в человека с пистолетом. Не попал, но отвлёк его от Агафьи.

* * *

Владимир появился невовремя. Хорошо, что догадался воспользоваться “дымкой”, но в остальном — сразу видно кабинетного работника. Нельзя полагаться только на везение! Стоило убийце захотеть Агафье зла, и с ним случилось то же самое, что и с шайкой уличных грабителей. Может, даже ещё эффектнее.

— Покайся, — велела Агафья, пинком отбросив пистолет в сторону. Владимир уже подбежал к Агафье и с ужасом смотрел и на ворочающихся неподалёку обожжённых грабителей, и на объятого едва заметным пламенем человека в плаще. — Покайся, иначе гореть тебе вечно.

— Я скажу! — крикнул человек, тщетно катаясь по траве. — Я всё скажу, перестаньте! Умоляю! — последнее слово окончилось воем. Владимир заметил, что к ним бегут — узнал Дубова и ещё нескольких полицейских из участка. Вовремя. Но как им всё это объяснить?

— Absolvitur, — распорядилась Агафья, и человек перестал вопить и корчиться. — Господин лейтенант, — повернулась она к Дубову. — Этот человек хочет что-то сказать вам.

Человека словно бензином облили и подожгли — так обгорел. При этом никакого запаха бензина, или чего-то ещё — даже запаха дыма нет. Только ожоги и волдыри на коже.

— Я всё скажу, — бормотал он, пока полицейские поднимали его на ноги. — Я скажу, кто заказал убить её, я всё скажу, только уберите её! — завопил он, указывая в сторону Агафьи.

— Что тут происходит? — поинтересовался Дубов с совершенно ошалевшим лицом. — Кузнецов, вызывай наряд, сами тут не справимся.

— Я думаю, они вам сами расскажут, господин лейтенант, — улыбнулась ему Агафья. — А к нам у вас нет вопросов, верно?

— Да, всё верно, можете идти, — согласился Дубов и, потеряв интерес к Агафье и Владимиру, принялся распоряжаться.