Обычная работа

– Простите, сэр?

– Почтовую бумагу с названием отеля на ней. Может ли кто-либо войти так, запросто, с улицы и взять листок такой бумаги?

– Нет, сэр. Здесь в углу есть письменный стол, видите, рядом с лестницей, но мы не кладем на него почтовую бумагу с рекламой отеля.

– А в номерах такая бумага есть?

– Да, сэр.

– А у вас в столе?

– Естественно, сэр.

– И у вас здесь постоянно находится дежурный?

– Все двадцать четыре часа, сэр. Мы работаем в три смены. С восьми утра до четырех дня, с четырех дня и до двенадцати и с двенадцати до восьми утра.

– И вы заступаете в двенадцать ночи?

– Да, сэр.

– Возвращался ли кто-нибудь из ваших постояльцев после того, как вы заступили на дежурство?

– Да, сэр, но немногие.

– Не заметили ли вы у кого-либо из них пятна крови на одежде?

– Крови? О, нет, сэр.

– А если бы были такие пятна, вы заметили бы их?

– Простите, не понял, сэр?

– Вы всегда следите за тем, что происходит вокруг вас?

– Я стараюсь, сэр. По крайней мере, большую часть ночи. Иногда позволяю себе вздремнуть, если нет необходимости срочно готовиться к занятиям, но обычно...

– А что вы изучаете?

– Бухгалтерский учет.
– Где?

– В Рамзеевском университете.

– Вы не возражаете, если мы посмотрим вашу регистрационную книгу?

– Пожалуйста, смотрите, сэр.
– Он тут же встал и направился к полке с отделениями для писем и ключей от номеров, взял там журнал регистрации и вернулся к столу.
– Все наши постояльцы живут у нас постоянно, за исключением мистера Ламберта из 204-го номера и миссис Грант из 701-го.

– Когда они поселились у вас?

– Мистер Ламберт был зарегистрирован в журнале.., я полагаю, вчера. А миссис Грант проживает у нас четвертые сутки. Во вторник она собирается съехать.

– У вас здесь записи, сделанные постояльцами собственноручно?

– Да, сэр. Мы настаиваем на том, чтобы постояльцы собственноручно расписывались в журнале, как того требует закон штата.

– Поглядите-ка на эту запись, Коттон, - сказал Карелла и, повернувшись к Сэндорфу, спросил:

– Вы не возражаете, если мы отойдем с этим журналом вон к тому дивану?

– Видите ли, нам запрещается...

– Я могу вам дать расписку, если желаете.

– Нет, я думаю, что ничего страшного.

Они взяли журнал и направились к дивану с выцветшей обивкой из красного бархата. Разместив журнал на коленях у Кареллы, они развернули записку, полученную Мэрси Хоуэлл накануне ее трагической смерти, и принялись сравнивать подписи постояльцев с подписью на записке - "Ангел Мести".

В отеле проживали пятьдесят два постояльца. Карелла с Хейвсом бегло сверили все подписи и начали сверять их по второму разу, тщательно сравнивая почерки.

– Погоди-ка, - сказал вдруг Хейвс.

– Что там?

– Вот, посмотри-ка сюда.

Он взял записку и приложил ее к листу рядом с подписью "Тимоти Аллен Мортон".

– Ну, что ты думаешь по этому поводу?

– Почерк совсем не похож, - сказал Карелла.

– Но тут те же инициалы - А и М, - сказал Хейвс.

Детектив Мейер Мейер все еще никак не мог прийти в себя. Он не любил привидений. Ему не нравился этот дом. Он хотел оказаться у себя дома. Он хотел лежать сейчас в теплой постели со своей женой Саррой. Он хотел, чтобы она сейчас погладила его по руке и сказала, что таких вещей вообще не бывает на свете, что здесь нечего бояться - ведь он же - взрослый человек! Как можно вдруг поверить в полтергейст, в духов, в привидения каких-то древних голландцев? Глупости какие-то...

Но ведь слышал он их, ощущал на себе их леденящее душу присутствие и, был момент, ему даже казалось, что он видит их. В ужасе он обернулся на новый звук - на звук шагов на лестнице. Кто-то спускался в гостиную. Расширившимися от страха глазами он смотрел на лестницу, даже не представляя себе, что там могло сейчас объявиться. Он уже готов был достать свой револьвер, но побоялся выставить себя в смешном виде перед четой Горман. Он пришел в этот дом ни во что не верящим скептиком, а сейчас ему страстно захотелось стать верующим или хотя бы суеверным, чтобы можно было во все это поверить, как-то это все осознать. И теперь он со страхом дожидался, кто же все-таки спускается сюда такими мерными шагами - может быть, мертвец, закутанный в саван и звенящий цепями на полуистлевших костях? Или это будет бесформенное сияние, а в нем белый череп или рука, с костлявых пальцев которой падают капли крови невинно убиенных младенцев?

Но в комнату спустился Биллем Ван-Хоутен в красных бархатных шлепанцах, в красном же смокинге, со знакомыми космами грязных седых волос, торчащих из-за ушей. Он окинул присутствующих сердитым взглядом своих голубых глаз и направился прямо к дочери с зятем.

– Ну, - осведомился он.
– Они опять приходили?

– Да, папа, - сказала Адель.

– И что им нужно было на этот раз?

– Не знаю. Они опять говорили по-голландски.

– Скоты, - резюмировал Ван-Хоутен и обернулся к Мейеру.
– Вы тоже видели их?
– спросил он.

– Нет, сэр, я их не видел, - сказал Мейер.

– Но они были здесь, - горячо возразил Горман и повернул свое ничего не выражающее лицо в сторону жены.
– Я их слышал.

– Да, милый, - заверила его Адель.
– Мы все слышали их. Но на этот раз все было, как тогда, помнишь? Когда мы могли ясно их слышать, но сами они так и не смогли материализоваться.

– Да, да, совершенно верно, - сказал Горман, кивая.
– Такое уже однажды имело место, детектив Мейер.
– Теперь лицо его было обращено в сторону Мейера. Он продолжал упрямо кивать головой, поблескивая своими черными очками. Тоном своего голоса, он напоминал ребенка, который жаждет подтверждения.
– Но вы ведь и сами слышали их, не правда ли, детектив Мейер?

– Да, - сказал Мейер.
– Я, несомненно, слышал их, мистер Горман.

– А ветер?

– И ветер - тоже.

– И вы чувствовали их? Потому что.., становится так холодно, когда они появляются. Вы тоже чувствовали их присутствие, правда.

– Да, что-то чувствовал, - сказал Мейер менее уверенно.

– Вы удовлетворены?
– неожиданно вклинился в разговор Ван-Хоутен.

– Чем?
– не понял его Мейер.

– Вы убедились, что в этом доме есть духи? Ведь именно ради этого вы явились сюда, не так ли? Для того, чтобы удостовериться...

– Детектив Мейер оказался здесь потому, что я попросил Адель связаться с полицией, - сказал Горман.

– А почему вы это сделали?

– Из-за украденных ценностей, - сказал Горман.
– И еще потому...
– он не сразу нашел нужные слова, - потому что я... Видите ли, я потерял зрение и это - факт, но мне хотелось убедиться в том.., что я одновременно с этим не потерял и разум.

– Вы абсолютно нормальны, Ральф, - сказал Ван-Хоутен.

– Я вот хотел.., кстати об этих драгоценностях, - нерешительно проговорил Мейер.