Обыкновенный принц

— Во-первых, — медленно начал Тео, глядя на артефакт, — удачу свой объяснить не могу. Всё так, как я не рассчитывать. Алатусы мне не помогать стать мастер, но, возможно, алатусы учить меня, — артефакт моргнул, одобряя неуверенность говорящего, — я здесь, чтобы помогать. Алазонки нуждаться в моя помощь. И ещё я хотеть увидеть этот Остров и океан. Я люблю много воды.

Артефакт исчез в складках платья королевы, она некоторое время рассматривала сидящего рядом Тео, пока не решилась.

— У вас есть горячая вода, чтобы сделать отвар?

Удивлённый и несколько разочарованный намёком на намерение королевы задержаться, Тео отправился передвинуть закопчённый чайник ближе к потухающему огню, подкинул последние поленья, которые огонь вопросительно принялся лизать и отфыркиваться дымом — просохнуть дерево не успело.

Но Кассандра требовала именно горячую воду, и в её ожидании велела подать кубок. Высыпала туда содержимое небольшого кошеля, выуженного из невидимого кармана на юбке, и попросила залить кипятком. Тео хотел было сказать, что у него тоже есть заварка, но промолчал: мало ли, может, королева пьёт особый травяной сбор?

— Спрашивайте, о чём хотите. Я задержусь у вас ровно до той минуты, пока не смогу приготовить вам снадобье, которое вы выпьете перед сном.

— Я не хочу пить, благодарю вас.

— Вы уснёте и увидите то, о чём я не могу говорить. Не бойтесь, утром вы будете чувствовать себя, как обычно. Но, если вы поймёте, что сможете исполнить моё поручение, загляните по пробуждении к Самар, скажите ей, что готовы. Она вас поймёт.

— А если не смогу? Что будет со мной?.. И моими родными?

Королева помедлила, прежде чем ответить:

— Вы исчезнете, как обещали, и никто никогда вас не найдёт, — она улыбнулась. А потом добавила, угадывая сомнения визави. — Конечно же, мне придётся наложить печать клятвы на вас, мастер-Тео. Или печать забвения. С этим Тьма, которой у меня осталось немного, справляется превосходно. Вы останетесь мастером алазонок до тех пор, пока я не найду нужного мне человека.

Огонь упрямо не хотел загораться, а вода закипать. Но тьма её величества ускорила процесс, не прошло и четверти часа — на столе перед Тео дымился отвар. В него, полоснув себе руку, королева уронила несколько капель густой тёмной крови:

— В них моя правда, вы увидите то, о чём я думаю. Мои страхи и желания — все до единого. Поэтому, прошу, отделите пустое от важного. Я надеюсь, вы сможете понять это.

Отвар был горячий, поэтому Тео пообещал его выпить не сразу, а как только он остынет.

— Я вам верю. Прощайте. И благослови вас Алатус, — королева снова стала той, кем она являлась. Важно кивнула, велела не провожать её, чтобы не скомпроменировать больше, чем следовало: — Не беспокойтесь, мастер. Лишние слухи о нашей связи вам не помешают. Впрочем, в случае моей ошибки, придётся пожертвовать тремя алазонками... Не удивляйтесь, распоряжение мастера Сергия было бы нарушено в любом случае, вы лишь ускорили события.

Кассандра ушла, а Тео задвинул засов на двери и постоял возле неё, пытаясь вспомнить, делал ли он это пару часов назад, или королева смогла открыть дверь с помощью магии? Вообще, стоило пройтись по замку и проверить, как ведут себя дозорные. Пока размышлял, отвар в прохладной комнате слегка остыл. Тогда, отправив порталом блокнот и ручку в надёжное место, Тео выпил глотками жидкость с неопределяемым привкусом, но была в нём отчётливая полынная горечь и лимонная кислинка.

В сон неумолимо начало клонить почти сразу, и он лёг на кровать, чувствуя лёгкое головокружение и слыша нарастающий шум в голове.

Глава 18. Воспоминания Кассандры

Постепенно в слитном шуме начали выделяться знакомые звуки: голоса, шарканье обуви по паркету, шелест одежды, звон посуды... Одновременно с этим мутная картинка в голове становилась чётче и, в конце концов, оформилась в ясный сюжет праздника. Тео оказался в комнате с богатым убранством Средневековья — гобеленами на стенах, бархатными портьерами на окнах, позолотой, присутствовавшей везде — на дверном проёме, мебели и огромной раме, в которой возникли две девушки, лет пятнадцати и двадцати. Они так прямо смотрели на него, поправляя локоны, что Тео смешался, забывая, что это ему снится. Вокруг обеих девиц вилась отчётливая тёмная дымка.

— А если Его величество не объявит сегодня о помолвке? — та, что казалась старше, заметно волновалась.

— Не переживай, наш дядюшка не может нас обманывать так жестоко. Конечно же, его величество одобрит выбор своего сына... Посмотри, какая у тебя превосходная Тень! Ты станешь сильной королевой. Со временем, конечно... — младшая переключилась на внешний вид сестры, взяла её за руки и развернула к себе лицом. — Всё будет так, как сказал дядюшка!

— Ах, если бы наши родители могли нас видеть! — вдруг низким голосом, каким обычно говорят те, кто собирается заплакать, произнесла старшая, и сестры обнялись.

— Я знаю, Альдиния, я знаю...

Девушки недолго утешали друг друга, и младшая — это был юная Кассандра — быстро переключилась на веселье. Схватила сестру за руку и потянула вон из комнаты, откуда просачивался фоновый шум. Тео вдруг понял, что то прежде были отражения в зеркале, и теперь он как бы внутри Кассандры вёл сестру вдоль ряда гостей. Юная Касси между приветствиями нашёптывала сестре шуточки про странных эве с примечательными изъянами во внешности, это помогло, и Альдиния расслабилась, её смех наконец приобрёл искренние, а не истеричные нотки.

Тео догадался правильно: он попал на большой праздник, напоминающий бал, — пёстрые цветные уборы женщин и лаконичные мужские; много света от настенных ламп и огромная люстра наверху с зажжёнными свечами. В окнах со шторами, прихваченными декоративными бантами, — яркая кромка закатного неба. Значит, празднество только началось. И Тео вместе с Кассандрой бродил по залу, слушал её весёлую возбуждённую болтовню, пытался запомнить имена знати, приветствующих девушек, и выхватить важное для себя.

То ли Анника, то ли Грэйг — кто-то из них — говорил, будто родители Кассандры, желая сделать своих девочек могущественными магессами, продержали её и сестру в яйцах-колыбелях не одну сотню лет, и наследниц рода Дисан разбудили, когда родителей давно не было. Сейчас никто из приглашённых об этом примечательном факте даже не обмолвился, лишь вскользь бросали: “Ваша матушка и ваш батюшка вами бы гордились!”

Одно Тео никак не мог понять: если дизалатусы рождались обычным человеческим способом — как все обычные младенцы, а колыбели-яйца взращивали в своём чреве только драконы... Как такое могло быть? Почему Альдиния и Кассандра не стали алатусами? Тьма сопровождала их настолько явственная, что сомнений не возникало — девушки бескрылые и в дракониц никогда не смогут превратиться. И ещё одна деталь — проклятие родителей на детей не распространялось, если родители вели благой образ жизни. Либо всё-таки бывшие ан-Дисан где-то споткнулись напоследок, либо причина была другая.