Одаренный проклятием

– Хватит уже бегать друг от друга, - фыркнула она, - Задавай свои вопросы и уходи.

– Говорящая, верно?

– Верно. Это все что ты хотел узнать?

– Не совсем. Почему тебя оберегает тень смерти?

– Симбиоз.

– То есть?

– Это не те вопросы, на которые я собралась отвечать, - зло бросила она.

– А чего ты ждала?

– Ну, тебя же интересует, почему ты видишь их, да?

У меня перехватило дыхание. Неужели она сейчас даст мне ответ на вопрос, который мучает меня столько лет. Нет. Всё не может быть так просто.

– И ты сможешь мне ответить?

– Не совсем, но могу подтолкнуть к разгадке.

Это всё же лучше чем ничего.

– И что ты хочешь взамен? – уловил я деловую нотку в ее голосе.

– Ты мне поможешь разобраться в одном дельце, - хищно улыбнулась девушка.

– В каком именно?

– О- о- о, обо всем потом, - почувствовав свою власть над ситуацией, протянула Олеся, - Да и опаздываю я сейчас. Я найду тебя, когда мне понадобится твоя помощь. И помни, что б никто не знал о нашем разговоре.

Девушка одарила меня скромной наигранной улыбкой и, махнув рукой, убежала восвояси.

– Свалилась же ты мне на голову, говорящая, - прошипел я в спину удаляющейся Олесе.

На самом деле меня переполняло двоякое чувство. Вроде и разгадка вот она - дерни за ниточку и всё станет ясно. И в тоже время нужно помочь не пойми чем, не пойми кому. Да и вопрос со смертями друзей остается открытым. Надо бы к ним на могилки наведаться. Не покидает меня странное предчувствие, что с ситуацией Прохорова я еще намучаюсь. Чувство незавершенности. Будто он жив. С Вадимом такой фокус не появлялся.

Все же во многом еще предстоит разобраться.

– Молодой человек, а вы верите в Бога?

Я, выдернутый из своих мыслей, вначале не понял сути вопроса. А потом наткнулся на умиленную мордашку очередной старушки из секты Свидетелей Иеговы.

– Что простите?

Обычно я посылаю таких на три веселые буквы, но что-то зацепило меня во взгляде этого одуванчика. Ярко-голубые глаза светились скрытой печалью. Она, то и дело поправляла, выбившуюся из- под малинового платочка, седую прядь. И упрямо смотрела на меня, дожидаясь ответа на свой вопрос.

– Что вы знаете о нем? Любите ли вы его? – как заведенная затараторила она.

– Как вас зовут? - сказать, что мне стало жалко ее, это ничего не сказать. Где-то в глубине зрачков старушки читалась невыплаканная боль и скорбь. И наигранная маска не могла скрыть все, что на самом деле творилось в ее душе.

– Нина Ивановна, - сбитая с толку ответила она.

– Нина Ивановна, почему вы этим занимаетесь? – я взял старушку за руку и отвел в сторону от снующей мимо толпы.

– Но как же. Все должны знать про Бога. Ведь скоро наступит судный день, - опять включила она на повтор вызубренные слова.

– Что заставило вас так поступить?

Она секунду помолчала, а потом просто сломалась. Она задрожала как осиновый лист на ветру, а из глаз брызнули слезы. Старики всегда плачут по-особенному.

– Нина Ивановна, расскажите мне.

Старушка опустилась на стоящую под березой лавку и тихим голосом отозвалась.

– Год назад моя дочь ушла к мужчине, который был очень плохим человеком. Я всячески ее отговаривала, но Ленка в никакую. Она забрала ребенка от первого брака и поскандалив со мной, ушла к нему. Какие я тогда проклятия ей в спину бросала, - бабушка всхлипнула, - Кто же знал, что они подействуют. Полгода назад они все вместе…, - Нина Ивановна вцепилась мне в руку железной хваткой, - Они погибли. И в этом виновата я. Я не должна была так поступать с единственной кровинушкой. Теперь только Бог меня сможет простить.

– И поэтому вы отправились в секту?

– Сынок, ты не понимаешь, - зло отозвалась она, - Это не секта. Так я смогу получить прощение Господа за то, что сотворила.

– Вы не виноваты в том, что произошло.

– Нет- нет- нет, - запричитала она, - Виновата, если бы я не прокляла свою дочку, она была бы жива.

Мне нечего было ответить ей. Человека, который вдолбил себе что-то в голову сложно переубедить. И сейчас она цепляется за последнюю спасительную соломинку – веру. На самом деле люди чаще всего к ней и обращаются именно из-за этого.

Человеку просто нужно во что-то верить. Так ему легче оправдать свои неудачи и промахи. Так ему легче выжить в сложном мире. Если он не может сам достичь вершины в бизнесе или жизни, почему бы не попросить об этом Бога. А если этого не случится каким-то чудом, то Бог его просто не услышал и надо обратиться к нему еще раз. И так по кругу.

Бога надо любить? Нет. Его нельзя любить, ему нужно поклоняться! Так делали наши дальние предки и первобытные люди. Но они создавали себе богов для других целей.

А мы же просто не можем сами выжить в этом мире, вот и ищем помощи в чем-то недосягаемом. Будто это сможет облегчить нам жизнь.

Вот сейчас рядом со мной сидит, разочаровавшаяся в себе и потерявшая смысл жизни, старушка. Что ей еще остается делать? Не хочется отбирать у нее последнее. Пусть доживет свой век уверенная в том, что сейчас поступает верно, и мертвая дочь сможет ее простить.

– Нина Ивановна, - я положил свою руку, на ее сморщившуюся от времени ладонь, - ваша дочь вас уже простила. Она просто не могла долго обижаться на свою маму. Поверьте сейчас у нее все хорошо.

В глазах старушки загорелся огонек надежды. Она наконец-то смогла высказать всю свою боль и обиду на мир и получить взамен хоть такую призрачную, но все же надежду на лучшее. Обидно, что она выбрала именно этот путь. Но я надеюсь, что у нее все будет хорошо.

– С- спасибо, - ее голос дрогнул, и новый поток слез хлынул из глаз старушки.

Никогда не умел успокаивать людей. Я неумело поглаживал ее по седым волосам, с которых сполз выцветший от времени платок. Женщина сейчас просто должна была выплеснуть все негативные эмоции, накопившиеся за полгода.

Что-то последнее время незнакомые люди распахивают передо мной душу. Наверно чужому, всё же, легче рассказать правду. Если он и не поймет, то его осуждение тебя не заденет. А вот презрение близкого больно ударит. Если конечно есть близкие люди…

– Прости, сынок, как ты сказал, тебя зовут?

– Это неважно. Просто помните, ваша дочь и ее ребенок всегда рядом с вами и они счастливы. Они не держат на вас зла. Нина Ивановна, вы абсолютно ни в чем не виноваты. Обещайте, что уйдете из той секты. Она вам совершенно ни к чему. Всё чего вы хотели вы добились.