Одержимый

— Вениамин Васильевич, вопрос такой. Я женат?

— Жена Мария Николаевна, и трое сыновей, — кивнул тот.

— Вот чёрт. Надо будет отписаться. Значит, это их фото на столе было.

— Надо будет, — кивнул тот чуть улыбаясь, моя реакция его явно позабавила.

Что делать дальше тот знал, меня на шлюпке доставили на борт «России», и вот пока я укладывал вещи с новым вестовым в довольно неплохой каюте, чуть больше чем у меня ранее была, старый вестовой на «Варяге» остался, «Рюрик» и Богатырь» уже убежали аз горизонт. Сами мы тоже двинули вглубь Жёлтого моря, задача отстоять день. Рейценштейн особо не возражал, встать временно под моё начало, тем более я сообщил что имею важное задание и его нужно выполнить, их корабли для этого пригодятся, после этого совместно пойдём во Владивосток. На этом в принципе всё, корабли уходили на юг, «Варяг» бежал впереди, проводил разведку, а я общался с офицерами броненосного крейсера в кают-компании. Возжелали те пообщаться, что и делали. Почему я «Рюрик» отправил прочь, думаю понятно, у него максимальный ход восемнадцать узлов, у двух других крейсеров двадцать. Он как гиря на ногах. Быстроходные крейсера адмирала Камимуры в той истории, настоящей, где я родился, нагнали его и потопили, остальные два ушли, пользуясь скоростью. Пусть лучше призы охраняет. Командир «Рюрика» под общее командование и обе канлодки возьмёт. Задача привести во Владивосток, вот и пусть выполняет. Я жду ночи, это моё время. И командам обоих Владивостокских крейсеров придётся научиться воевать ночами.

Надо сказать, Рейценштейн возражал, но я надавил, взяв на себя всю ответственность не только при свидетелях, но и письменно, так что крейсера вошли в фарватер Чемульпо, мимо горевшей на отмели японской канонерки, мы у входа ещё семь транспортных судов подловили, всех утопив, а теперь нагло входили на рейд, через проливы. Против этого младший флагман и возражал, здраво опасаясь, но я провёл коптером разведку, и в курсе дел, шансы немалые как войти, так и выйти. У меня два коптера работали, по нам и рейду Чемульпо, и по морю сзади, чтобы врасплох японцы не застали. Шли в линию, «Варяг» встал замыкающим.

День мы провели, уходя от дымов, сам я спал, а как темнеть начало, пошли сюда, к Чемульпо, думаю налёт на него сильно всполошит японцев. Мне нужно пошуметь в стороне, привлекая к нему внимание, потом рывок в сторону Шанхая и перехватить обоих итальянцев, такой план. А пока мы сторожевое судно топили да транспорты, я провёл разведку, и понял, что остановить нас нечем, если мы на рейд войдём, четыре миноносца это ни о чём, вот и вошли. Шли в линию. Я командовал где цели, старший артиллерист «России» отдавал команды по наведению, я по вспышкам ориентировался и поправки вносил. Потом по этим координатам отрабатывали «Громобой» и «Варяг». Также обстреляли стоянку миноносцев, уцелевшие ушли вверх по реке, мы два потопили, а так разносили большое количество ящиков и военного снаряжения я на берегу, полыхало ярко. Честно скажу так себе стреляли, если бы случайно в кучу военного снаряжения не попали, и там пожары не начались, что подсветили груды вещей, и наводчики стали видеть куда стрелять, так бы и били куда повезёт. Потом «Варяг» отошёл и рванул к рейду, где разные суда стояли, и начал там проверять кто есть кто. Стрелял фугасами по ватерлинии, у котельного, Степанову это было строго настрого приказано. Иностранцев не трогали, пара англичан было, а под японским флагами топили. Призы не брали, нам они сейчас не нужны.

Сложно было, штурманы зашивались, навигация усложнена, но на мель никто не сел, что радовало, так что громыхнув последним залпом, мы направились к выходу. Успели уйти, до появления двух «собачек», скоростных бронепалубных крейсеров. Эти вцепились бы, отслеживали со стороны. Никакой работы бы не дали. А побежали мы к месту встречи с «Богатырём», «Варяг» снова вёл разведку впереди. Надо сказать, энтузиазм офицеров «России», да и думаю «Громобоя», зашкаливал. По их мнению, мы по-настоящему в пасть к тигру голову сунули, выбили все зубы и ушли. Так что шум разговоров не стихал. Но отбой был дан, остались вахты. Вот так до конца ночи я отдежурил, тут эту привычку оставил, и днём передал Рейценштейну. А дальше… А что дальше? Знаете, как-то рутинно всё прошло. Встретили «Богатыря», забрав обоих бывших командиров «Корейца» и «Манчжура» с их людьми на борт «России». Потом четыре дня в Жёлтом море безобразничали, и на пятый нагло, при свете дня, прошли проливы. Наши с «Рюриком» уже во Владивостоке должны были быть. Да ещё два парохода умудрились взять, их отправили своим ходом во Владивосток, его никто не охраняет, Камимура тут был у проливов, в ста километрах при дальней разведке коптером его засёк. Обошли стороной. А ночью, снова ушли в Жёлтое море, и в обход Японии. Там в одном месте встали, я собрал командиров и старших офицеров всех четырёх боевых кораблей. Кроун и Беляев итак на борту были. Вот после этого в штабном помещении флагмана отряда, и сообщил:

— Настало время той операции, к которой мы готовились уже больше десяти дней. Не все, но многие. Как вы уже все знаете, на меня работает китайская разведка. Много что даёт, среди этой информации, купленные Японией итальянские броненосные крейсера, от которых отказалось наше адмиралтейство. К слову, я изучил технические характеристики крейсеров, и теперь согласен с нашими чиновниками, бесплатно ещё бы взяли, а так это даром не нужно. А раньше ведь ругал, думал от хороших кораблей отказались. Их тайком под гражданским британским флагом перегоняют в Японию. Да, господа, топить мы их не будем, а возьмём на абордаж. Это несложно, на обоих кораблях минимальная перегнана команда, есть несколько японских офицеров, но за орудия ставить некого. Единственная опасность если повернут штурвал и наваляться, но с опытными рулевыми такое можно избежать. Взять мы их ранее не могли, это международный скандал, но не тогда, когда крейсера в японских территориальных водах, куда зашли несколько часов назад. Я этого и ждал. Эти корабли уже введены в состав японского флота под названиями «Касуга», это у него десятидюймовка, и «Ниссин». Они сейчас от нас в тридцати морских милях идут экономичным ходом в десять узлов. Старый закон в уставе нашего флота гласит, кто ступил на палубу первым, имею ввиду из офицеров, тот его капитан. Я решил отдать честь взятия этих кораблей кавторангам Кроуну и Беляеву, поэтому и были сформированы за эти дни две абордажные команды по семьдесят человек, и даже хорошо потренировались при взятии призов и досмотрах. Им и брать корабли. Высадкой займутся «Варяг» и «Богатырь». Беляев на «Богатыре» высаживается на «Ниссин», и соответственно Кроун с «Варяга» на «Касугу», она головной идёт. Хочу добавить, что перегонная команда нанята, им всё равно куда гнать, там британцы и итальянцы, пообещайте двойную плату, и они перегонят корабли в Владивосток. Только приглядывайте, мало ли что? Теперь к вам, Николай Карлович, вы как младший флагман будете принимать оба корабля, они войдут в состав вашего отряда.

— Хорошо, — кивнул Рейценштейн. — А что с кораблями не так? Мне нужно знать.

Беляев с Кроун, и остальные офицеры тоже насторожились и замолчали, прислушиваясь.

— Мне не понравилось враньё по заявленной скорости, больше восемнадцати узлов те в реальности не дают. В остальном новые корабли. Можно с «Рюриком» отдельный отряд тихоходов сформировать. «Россия» и «Громобой» для быстрых ударов, а эти на добивание. Впрочем, это не важно, корабли, когда возьмём и перегоним, в строй войдут месяца через три. Долго матросов в команды ждать, формировать и тренировать.

— Это да.

Дальше началась рабочая суета. Приказы отданы, начали выполнять. Вскоре «Варяг» и «Богатырь» ускорились, нагоняя итальянцев. Проблем действительно не было, вполне удачно прижались, и высадили абордажные партии, к изумлению перегонных команд крейсеров. Японцев высадили, с ними да, были фанатики, до стрельбы дошло, часть перестреляли, часть пленили, и вот Беляев с Кроун приняли командование над обоими итальянцами, и чуть позже не меняя маршрута, только отбежав подальше от берега, мы в шесть вымпелов, на трофеях запасные флаги с «России» и «Громобоя» подняли, двинули к проливу, где недавно прошли наши, и там к Владивостоку. Командовал Рейценштейн, но ночами уже я. Коптер хорошо помог, японцы активно рыскали, искали нас, но обошлось, даже броненосцы Того тут видел, и под утро, когда уже рассвело вышли к Владивостоку. К слову, как раз «Кореец» нёс сторожевую службу. Значит, дошли наши. Да мы как-то оторваны от связи были, не в курсе дел. Думаю, если бы этот отряд не пришёл, крейсерский отряд бы потеряли, посчитав погибшими. Хотя японцы быстро бы сообщили о победе. Вот так завели корабли и трофеи в порт, встав на рейде, ледокол поработал, тут льды, и довольно холодно, но справились. Не простое это дело заводить корабли, однако дело сделано. Японцы появились, когда мы уже в порту были, со злости с недолётом постреляли, наши стали отвечать, и отошли. Вот так и закончился мой выход, с прорывом, трофеями и призами. Что мог я из ситуации выжал, дальше уже как пойдёт.

Надо сказать, встречали очень хорошо, приветствовали только так. Слухи о двух трофейных крейсерах сразу распространились. Да и видно, открыто стояли на рейде. Командование Рейценштейну я уже передал, ещё когда к Владивостоку подходили, мол, дальше сам, тот кивнул, и вполне справился. У меня же такого опыта особо нет, я больше гражданский моряк, смотрел и учился. Дальше передача рапортов, потом доклад по телеграфу в столицу, что взял два трофея, там уже знали, ну и приказ не отменили. Я надеялся, что вот так ярко появившись во Владивостоке меня назначат командиром его крейсерского отряда, где теперь семь флагов, бронепалубные крейсера я тоже считаю, миноносцы вот нет, однако нет, приказ подтвердили. Более того, от Алексеева, что до приезда Макарова и флотом командовал, Старка отстранили, пришёл приказ. Перегнать «Варяг» в Порт-Артур, его из состава Порт-Артурского отряда никто не выводил, и не собирается. Ну значит во Владивостоке шесть вымпелов будет. Я особо не торопился, посещал званые ужины видных людей города, мне форму шили согласно чину, документы переоформлял, я теперь адмирал. В общем, шла бюрократия, принимались новые крейсера, призы уже приняты были, я интересовался, когда призовые будут выплачивать, но пока считали. Отказа не было. Пять дней я пробыл во Владивостоке, уже в новой форме, хотел на «Варяг» подняться, его готовили к выходу, угольные ямы пополнили углём, когда срочное сообщение из столицы пришло. Мне принять Владивостокский отряд, а Рейценштейну Порт-Артурский крейсерский отряд. Переиграли. Долго же они телились.

Вот так дальше началась передача дел, небольшой штаб в отряде был, теперь уже мой. Николай Карлович убыл на «Варяге» в Порт-Артур, наши крейсера там выходят, соединяться, а я стал командовать. Поторопил отправку матросов Запасного Экипажа, тут людей столько не набрать, а нужны подготовленные кадры, потом проводил совещания. В общем, возложил обязанности следить и командовать на штаб отряда, а сам только надзирал, раздавал приказы и следил за выполнением. Надо сказать, двух офицеров снял с должностей, не соответствовали им, и отправил в Порт-Артур. Пусть там другим головы морочат. Моряки к нам были отправлены, я так часто телеграфы слал, что ответили вскоре, в остальном, формовались минимальные команды на трофеях, на остальных крейсерах проходили обычные и плановые работы. Две недели мы не покидали порт, а шестого марта, Макаров уже прибыл и взялся командовать, я вывел малую корабельную группу, состоящую из «России» под моим контр-адмиральским флагом, «Громобоя», «Богатыря» и вспомогательного крейсера «Лена». Трофеи понятно брать не стал, там команда на минималках, по сто человек и три-четыре офицера, пополнение ехало с Балтики и Чёрного моря, но будет через пару недель, примерно столько же они уже в пути. «Рюрик» тихоход, брать смысла нет, я его оставил на защите порта и подходов к Владивостоку. Командир крейсера капитан первого ранга Трусов, принял общее командование на базе, пока меня нет. А увёл вовремя, как раз наместник Алексеев прибывал поездом во Владик. Хабаровск уже проехал, общаться с ним не желал, тот тяжёлый человек, с Макаровым не ужился, уехал, и сюда. Руднев его знал, служили на одних кораблях, а я нет.

Вышли ночью, пройдя блокадные силы японцев незаметно, и дальше ускорившись, вскоре ушли к Цугарскому проливу, я там обнаружил шесть миноносцев, похоже знали, что мы тут шастаем, вот и перекрыли серьёзным отрядом миноносцев. Я скрываться не стал, светили прожекторами, те нас засекли, выходили в атаку, искры из труб наших кораблей выдали, а прожектора помогли их уничтожить. Артиллеристы уже у орудий были, четыре корабля быстро пустили на дно три миноносца, ещё один парил, потеряв ход, а два рванули к берегу, ушли в скалы. А мы, добив подранка, вышли в Северный Тихий океан. В Цугарском проливе командиры кораблей выполняли спланированный мной шумный прорыв. Только они знали суть этого выхода, и держали его в тайне. Дело в том, что каждый из кораблей буксировал миноносец, четыре единицы. Я собирался ночью выманить броненосцы Того своими крейсерами и подставить их под удар этих миноносцев, чего японцы точно не будут ждать. А чтобы это и стало внезапностью, их отцепили с буксира, и те тихо прошли стороной пока мы били японцев, а те при вспышках выстрелов должны были видеть, что мы одни, без миноносцев. Агентура во Владивостоке у них есть, я уже сформировал отдел контрразведки, двух жандармов туда соблазнил с переводом, на службу, и те работали. Я подкидывал что успел с помощью коптера собрать по японцам. Почистили, но не до конца, вот и приходилось на такие уловки идти.

После этого подальше от берегов, двое суток отстаивались в ста милях от Сасебо, я одним из коптеров отслеживал что там происходит. К слову, дальность у этих разведчиков сто пятьдесят километров, но нужен второй для усиления сигнала. Вот два и работало. Один над нашей группой, заодно весь горизонт вижу, врасплох не застать, а второй над Сасебо. Пусто, броненосцев там не было. Командиры кораблей занимали матросов разными делами, и шло тяжёлое ожидание, все уже знали, что мы в засаде на японские броненосцы. Вот кто язык не держит? Узнаю, вырву. В общем на пятый день появилась заманчивая цель, а ночами мы ближе к Сасебо подходили, на горизонте маячили, а под утро уходили, и коптер засёк два броненосных крейсера, один буксировал второй, явно потерявший ход. Повреждённый был «Токива», а буксировал «Ивате». Что интересно, оба крейсера из второй эскадры Камимуры. На вид «Токива» в бою не была, значит повреждения подводные. Или самоходная мина, или обычная якорная мина. Вот так поглядев в разные стороны сверху, я решил, что добра от добра не ищут, и отдал приказ на сближение. Хоть этих утопим. А для броненосцев я ещё что придумаю. Первыми атакуют миноносцы, а мы добьём то, что останется. К слову, у японцев тоже два миноносцы было, скорее для разведки и сопровождения. Они на нас. Пользуясь тесной ночью и отсутствием ходовых огней на наших кораблях, сблизились и ударили. Тяжёлые корабли моей группы заметно отстали и могли только наблюдать что будет дальше. «Токива» взорвалась, мина попала в погреб, ярко полыхнула. Рванувший вперёд «Богатырь» осыпал снарядами уже японские миноносцы, наши стали ему помогать. «Ивате» садился на нос, именно туда попала одна из мин, другие или мимо прошли, или не сработали, хотя вроде проверяли их. Вот его два моих крейсера и активно добивали, хотя тот начал активно отвечать, и даже попадал. Наши миноносцы прыснули в стороны, когда начались разборки больших дядь.