Один континент

– Алекс!

Я не реагировала и шла вперед, разглядывая то, что творится внизу: заросшие теннисные

поля, парки, здание стадиона, вдалеке виднеется крыша художественной галереи. Где-то

должен быть быть перевернутый вагончика Ника, с него раньше продавали разнообразные

сэндвичи. Я не жду, что в нем осталось хоть что-то, просто любопытно остался ли он там

внизу, на одной из дорожек. Я прибавила шагу, мне очень нужно на тот конец моста. На той

стороне надо будет пройти столько же. Я побежала.

– Алекс! Да, остановись ты!

Он забежал вперед, останавливаясь передо мной. Я врезалась в него, больно ударившись лбом.

– Какого дьявола ты творишь?

Я смотрела на этого парня, который и одет бы так как звезда глянца, потирая ушибленный

лоб.

– Ты можешь остановиться?

Раньше это стиль назывался кэжел: грубые ботинки, джинсы в облипку и кожаная куртка, вот

только рюкзак все и портит. Ему бы сумку через плечо и шапочку “бини” с кучей украшений на

запястьях, поясе, пальцах и солнечные очки на переносицу. Тоже мне звезда инстаграма!

Кажется, что вырядился так специально, но это не так.

– Америка - свободная страна, - передразнила я его.
– Хочу останавливаюсь, хочу - нет.

Я обошла его еще раз и пошла дальше. Добро пожаловать в мой мир! Мир игнора, язвительных

комментариев и скептического выражения лица. Сегодня в моей жизни его даже больше чем

вчера.

Алекс все же разворачивается, возвращаясь, проклиная своих тараканов в голове, подселенных

ей еще в детстве. Она подходит к нему, останавливаясь в нескольких шагах. Джейк остался

там, где она его оставила, не поменяв положения в пространстве. У него такой взгляд - не

сулящий ничего хорошего, им наверное убивать можно.

– Я задала тебе вполне нормальный вопрос.

На его лице заходили желваки и он несколько раз кивнул неизвестно чему. Словно он

уговаривал себя на что-то, соглашался с моим ответом. Забавно видеть, как он злится.

Забавно, что его бесит собственное отражение.

– Тебе говоришь что-то по делу и тогда, ты шлешь меня с моей заботой.

О чем это он? Он прощальных словах в коридоре? Ну, надо же! Зацепила его! Да, она тоже не

забыла его пожеланий к своему внешнему виду.

– Я всего лишь попросил тебя быть осторожнее и не рисковать понапрасну.

Джейк никогда бы не подумал, что это так сложно: налаживать отношения. С женщинами-людьми

всегда было так просто: улыбнись, сделай комплимент, вставь шутку и вновь улыбнись. Что с

ней не так? Ответ прост, но верить в него не хочется: она не наивная идиотка. Алекс

своеобразная, злопамятная, но далеко не дура.

– Ооо!
– тянет она, сделав такие трогательные глаза и надув губы.
– Бедного мальчика

обидели!

Он помимо воли улыбается в ответ на это. У нее очень хорошо получился трогательный тон, но

без лишнего паясничества и издевательств. Джейк пересаживается на багажник машины, перед

этим шумно захлопнув крышку. Под ними волнуются воды Гудзона, над головой пузырятся темные

тучи, стремясь раздавить их и слиться с такой же темной рекой.

– Ты меня не обидела, а всего лишь очень часто попадаешься мне под горячую руку.

Очень и очень часто! Всегда!

– Наверное, мы оба это заслужили - я достала тебя, а ты меня.

Это уже похоже на нормальный разговор. Джейк тянется к ней, взявшись за кончик торчащего

из-под куртки ремня, и подтягивает за него к себе. Девушка пытается освободиться, но он

сильнее, а ее кожаный ремень крепче прилагаемых ею усилий.

– Ты вообще понимаешь, что такое просто разговаривать?

Алекс ничего не отвечает, пытаясь убрать его пальцы с ленты ремня, но немного погодя

оставляет эту затею, понимая, что не хочет выглядеть идиоткой. Плевать, что он подумает о

ней, ей перед собой будет стыдно. Это всегда тяжелее всего. Есть скелеты в ее шкафу, что

время от времени напоминают о себе и заставляют краснеть спустя месяцы и еще хуже - годы.

– Когда есть место шутке или бессмысленному трепу?
– продолжает он рассматривая ее

профиль.

Она смотрит в сторону, покусывая нижнюю губу. Ее глаза при свете дня не выглядят темными,

наоборот, кажется что все это время она обманывала его и он знал совершенно другого

человека: девушку с абсолютно другой внешностью. Не время для сантиментов, но ему

вспоминаются ее распущенные волосы.

– Я не понимаю тебя, - ответила Алекс, нехотя.

Ветер дует ему в спину, холодит спину и затылок, шевелит ее волосы, отбрасывая назад

выбившиеся короткие пряди из высоко закрепленного хвоста. Что радует, так это то, что она

не пыталась выбраться, отчаянно жестикулируя и крича при этом.

– Я разве говорю о каких-то невероятных, совершенно фантастических вещах?

Может ему всегда везло на других женщин? Так часто они ему попадались, что он стал верить,

что каждая миленькая мордашка в современном мире обязательно будет дуть щеки и закатывать

сцены, если вдруг что пойдет не так. Затем попытается решить все проблемы через постель и,

если и в этот раз не получится добиться желаемого закатит очередную истерику.

– Это ведь не светская вечеринка и не благотворительный обед с бесконечными рядами

шампанского.

Куда подевались женщины, что не спешили решить свои проблемы, запустив что-нибудь между

ног? Те, которые делали иначе? Как он поступал в таких случаях раньше? Он больше никогда

не встречался с инфантильными истеричками, но рано или поздно вновь попадался на ту же

удочку. Они были красивы, хитры, изворотливы, но похожи: женщины были разными, но все, как

одна - красивыми. Они все чем-то напоминали ему Карен.