Один континент

из квартиры, закрыв за собою дверь.

Я порадовалась тому, что пришла в себя так скоро. Очнись я получасом позже, у меня бы не

было возможности смыть с себя кровь. Концы тента, лежащие на бетонной крыше подобно

лепесткам гигантской раффлезии трепыхались на ветру, выплескивались на бетонную плиты

крыши, грозились подняться в воздух и унестись прочь.

Если бы не рана на половину лица (именно так я чувствовала его) я бы наверняка

побеспокоилась о том, что меня может сдуть с крыши еще быстрее, чем тент полный воды, но

мне было совсем не до этого. Я мылась, обтираясь полотенцем, попеременно вздрагивая то от

боли, то от холода. Сейчас я не жалела воды, не подумала и о том, что стоило захватить

бутылки, чтобы собрать какую-то часть воды и унести ее вниз.

“Сукин сын!” - вспомнилось мне, прежде чем я погрузилась в темноту полную ярких вспышек,

искр и кровавых пятен.

– Сукин сын, - повторила я себе под нос.

Обо всем об этом. О его поведении и словах сказанных много позже, о воде и об урагане я

подумаю чуть позже, сейчас же меня волновало собственное лицо, которое по ощущениям

напоминало кусок отбивной, полуфабрикат котлеты в Макдональдсе, так много было крови и

такими болезненными были ощущения.

Я поднялась, снимая футболку и крупно содрогаясь при этом. Воду мне уже не уберечь, а вот

помыться я еще смогу.

Я спускалась по ступенькам, было жутко холодно. Одна часть тела требовала, чтобы я

прижалась к чему-нибудь холодному, тогда как другая требовала тепла. Я точно заболею, но

пока у меня в планах одеться потеплее и выгрести все таблетки что имеются в аптечке,

напиться горячего чая и только потом залезть под одеяло.

Я смотрела на свою уже бывшую комнату, решая, что мне нужно вернуться в эту квартиру.

Здесь, я буду предоставлена самой себе. Он перестанет бесить меня, а я его.

“Я останусь здесь одна, в пустых и холодных комнатах, со множеством..”

Я помотала головой. Пока есть во мне это желание, надо так и сделать, а потом просто ходу

назад не будет. Гордость не позволит вернуться обратно.

Я стянула с кровати простынь, бросая грязные вещи на пол. Джинсы, футболку, белье - все

это я сожгу в каком-нибудь урне, но все это будет завтра. Я прошла в ванную комнату, чтобы

еще раз взглянуть на свое лицо и поджала губы, глядя на свое отражение.

Лучший образ бездомной алкоголички.

Я потрогала нос, но так и не смогла понять сломал он мне его или нет. Кожа вокруг него

распухла, продолжала быть красной и крайне воспаленной, а еще синяки под глазами -

бордовые, расходящиеся в обе стороны. Такое ощущение, что я стала хуже видеть.

Очень сильно хотелось расплакаться, но я и в самом деле сама виновата. Мне нужно было

сделать вид, что я не заметила, как он выкинул мои вещи. Все, что было в ванной комнате, в

моем шкафчике, что так нравилось мне своими ненавязчивыми отдушками - это все исчезло.

Он выкинул мои вещи! Мои! Я не знаю, как к этому можно относиться равнодушно!

Я могла бы подумать, что это грабители, но ведь все остальное, а главное еда - это ведь

было на месте.

Я еще раз взглянула на свое отражение, а потом вышла из комнаты. Не все ли равно, как я

теперь выгляжу? Кому мне здесь стараться понравиться?

Джейка продолжал оставаться в гостиной. Он вновь позвал меня, но я не откликнулась,

запираясь в спальне. Я переодевалась и пыталась, сквозь головную боль вспомнить, где у нас

лежат пакеты и есть ли вообще такие в нашем доме, чтобы упаковать в них грязные вещи.

“Зря не откликнулась! С припадочными и агрессивными так нельзя! Он ведь может ворваться в

комнату и потребовать отклика в свойственной ему манере, не только через издевки, но и

кулаками!”

Подумала я с досадой, натягивая вещи на еще влажное тело, но менять что-либо и отвечать не

стала.

Это противоречит здравому смыслу. Я знаю.

И еще, я не хочу плакать при нем. Я не хочу показывать, что все происходящее в этом доме,

произошедшее со мной и его отношение ко мне хоть как-то волнует меня.

Мне ведь все равно на него! Тогда почему я не плачу? Потому что это противоречит логике и

этому самому здравому смыслу.

“Если он решится на что-то. Еще раз ударить меня!..”

Ну что же, тем скорее я приму решение выселиться отсюда к чертовой матери. Мне такие

соседи нахрен не сдались!

Джейк первое время наблюдал за ее передвижениями по дому, гадая, когда же она не выдержит,

все же сорвется на крик и на выяснение отношений. Сначала она просто ушла, взяв с собой

только черный пакет для мусора. Затем вернулась и стала выносить из своей комнаты вещи,

сначала постельное белье, потом одежду.

Что следующее на очереди Джейк знать не хотел, уходя на крышу. Он сначала ринулся на этаж

ниже, но потом вспомнил, что теперь там Алекс.

Улица тоже не хотела принимать его. Ненастье усилилось и курить просто-напросто стало

невозможно, даже небезопасно.Тэн, в который они собирали воду отнесло на край крыши и он

теперь махал краем ему на прощание.

“Может, это знак?” - мелькнуло в голове.
– “Может стоит предпринять хоть что-то?”

Джейк щелкнул зажигалкой, затягиваясь сигаретой.

Это не знак. Это женская привычка манипулировать все вся. Алекс обязательно вернется. Ее

не хватит надолго жить одиночестве пустой квартиры и она переберется обратно.

Она ведь ждет, что он ринется следом, начнет останавливать ее. Нет, блядь! Как бы не так!

С него достаточно одной суки что втянула его во все это и испортила ему жизнь.

Джейк закрыл дверь, задвигая поплотнее засовы. Он несколько секунд смотрел на черный