Один удар

Киран бросил мимолетный взгляд на парапет королевской ложи, щедро обвешанный более сговорчивыми леди всех цветов, типажей и размеров. Мда. Определенно никто не смел. И ассорти на все готовых участниц нынешнего отбора яркое тому подтверждение. Хотя, что уж тут конкретизировать? В этом плане отбор вообще ничем от всех предыдущих не отличался.

«А мог бы» — мелькнул в его мозгу мимолетный образ маленькой, напуганной леди, в провокационно сползшем покрывале…

Черт. Мог бы. Если бы он не сглупил, наверное. Но ее отказ… И последующее явление дремлющего зверя!

Киран дернулся, снова, будто воочию ощущая обжигающее пламя, затопившее его суть, утопившее его мертвое сердце в лаве извечного огня, едва не пробудившее его.

Тот миг, когда он увидел, осознал, узрел своего нового спутника. Свою новую вторую ипостась. Своего вновь обретенного дракона. Услышал его голос, почувствовал его силу… и его всепоглощающее желание взять ЕЕ себе. Подчинить, присвоить. Сломать!

Шок, недоверие, безумная радость и надежда. Вот что окатило его волной, шквалом неконтролируемых эмоций. Мимолетное чувство полноценности. Воспоминание о былом могуществе. Полноте его личной вселенной. Обещании огня и силы. И все это слилось, соединилось в ЕЕ ярко синих, словно чистое небо глазах.

Понимание того, что перед ним ключ к спасению накрыло с головой.

Она! Да какая разница, зачем эта дрожащая мышь понадобилась его дракону! Перед ним было живое воплощение всех его чаяний и надежд. Не безликие сухие рассуждения сдвинутых на магии святош. Не молитвы безумных в своей истовой вере жрецов Храма Огня. Это было осязаемое, проверенное им самим средство. Личная пилюля для спящего, чуждого пока ему дракона. Зримый удар его спящего сердца.

И Киран не удержался. Едва не застонал, когда схлынуло ощущение неполного обращения, отголоски которого еще колотили напряженное тело, заставляли дрожать руки. В тщетной попытке догнать, удержать, вернуть драконью суть он… пренебрег возмущенным писком насмерть перепуганной девушки, с яростью безнадежности впиваясь в ее мягкие, податливые губы, стремясь вернуть только что произошедшее чудо.

Секунды перетекали в минуты.

Девушка безнадежно вырывалась, подобно рыбке бьющейся в вытащенной на берег сети. И вдруг, все изменилось. Попытки освободиться стали слабее. Ее яростное сопротивление, легко преодоленное силой натренированных рук, понемногу стихло. Напряженные губы слегка дрогнули и расслабились, позволяя снизить бешенный натиск и углубить поцелуй. Ее запах, наполнивший его до краев, вдруг дополнился новыми, пряными нотками. А тишину спальни внезапно разрезал тихий, томный стон, от которого кровь в его венах взбурлила лавовым огнем и понеслась по артериям горячим, бешеным потоком. Киран рвано вздохнул и аккуратно провел языком по полным, истерзанным им же губам. Девушка тихо вздохнула, вздрогнув в его стальных объятиях и мягко приоткрыла рот.

Этого оказалось достаточно, чтобы мужчина потерял над собой контроль. Забыв о цели своего эксперимента, об ощущениях, которые старался вернуть, он полностью сосредоточился на нежной влажности ее рта, хрупкости тела под его руками, запахе ее шоколадных волос.

Жестокая рука разжалась, выпуская плененные пряди на затылке, позволяя им шелковыми волнами скользить между натруженных пальцев. Правая ладонь отпустила, кажется уже покрытое синяками бедро, и мягко скользнула выше, удобно обхватывая нереально тонкую талию. Рот короля стал мягче, трепетнее, словно награждая за проявленную покорность, когда… язык буквально взорвался от острой боли и рот заполнился стремительно набегающей кровью.

Ахнув, Киран резко отстранился, с удивлением глядя на рвано дышащую перед ним яростную красавицу.

— Ты что себе… — едва ворочая поврежденным органом начал было король, но левую щеку обожгла такая сильная пощечина, что голова мужчины резко дернулась в сторону.

— Ты! — буквально задыхаясь от ярости прошипела Лея — Ты…

И щеку обожгло повторно!

— Никогда… понял меня?! Никогда больше! — глотая слова и не имея сил мыслить связно, рычала девушка — Если еще хоть однажды…

Бред происходящего дезориентировал монарха похлеще достопамятного боя с темными демонами пред горой Дари.

Его посмели ударить! Дважды!

Ни разу за всю свою жизнь мужчина не испытывал подобного унижения. Даже в далеком, трепетном детстве его не смели бить по лицу. И уж точно не дрожащая от страха леди в прозрачной, полуспущенной его же опытными руками сорочке.

Дрожащим леди вообще полагалось трепетать только от едва сдерживаемой в его присутствии страсти. Томно изгибаться под горячими мужскими руками и сдавленно стонать в его же жадные губы. Собственно, до этого момента ни одна из них и не смела нарушить кем-то установленный и вполне его устраивавший протокол подобных мероприятий. А эта…

«Не может этого быть» — пронеслось во все еще воспаленном мозгу, отдавая томительной болью в напряженных чреслах «Бред какой-то…»

Но щека горела вполне реалистичной болью, а укушенный язык, кажется, уже успел распухнуть и создавал ощущение едва помещающегося во рту куска сырого мяса.

«Не ядовитая-ли она?!» — пронесся в мозгу пугливый идиотский вопрос и Киран резче вскинул вверх подбородок, запрещая себе трогать пылающую щеку.

Тем временем, рука леди взлетела вверх третий раз.

Благо, Киран хоть к этому моменту успел немного прийти в себя и самоуверенно вскинутая для очередного удара ладонь молниеносно оказалась перехвачена стальной хваткой мужских пальцев.

Раздался тихий хруст стиснутого сустава. Девушка сдавленно пискнула и усиленно заморгала, кажется тоже обретая осознание произошедшего. Минуту двое прямо смотрели друг на друга, замерев в нелепой позе и не решаясь на последующее движение. А потом леди, вдруг, резко побледнела и, отчаянно всхлипнув, попыталась дернуть руку на себя.

— Я… — жалко шепнула она, отчаянно пытаясь прогнать ресницами быстро набухающие на глазах слезы — Я Вам не позволяла!

— Мне не требуется Ваше позволение, — сухо процедил мужчина, чувствуя себя полным идиотом, сидя перед полуобнаженной девушкой на кровати и с силой удерживая в руках ее хрупкое, тонкое запястье — Как и Ваше согласие, в принципе, если Вы еще не поняли — едва не морщась от отвращения к самому себе, уточнил он и брезгливо отбросил плененную руку.

Девушка молчала, потрясено глядя на короля. И в ее взгляде замерло такое отчаянное разочарование, что Киран Четвертый непроизвольно прикрыл глаза. И тут же наткнулся на горящие огнем очи пробуждающегося дракона.

«Ради королевства… ради себя… ради надежды на спасение…»

Монарх окинул обиженную леди холодным взглядом безжалостной ртути.

— Однако, — упрямо продолжил он — Я предпочитаю играть по правилам. И правила, леди Лея, теперь таковы: Вы придете ко мне сама. И попросите о помощи. О спасении, если хотите…