Одна тайная ставка

– Можно подробнее про деньги, – попросила я.

Субботкин не потрудился рассказать мне о содержании угроз.

– Обвиняли меня в том, что якобы я деньги ворую. Но это вздор, откуда мне их воровать? Я посудомойкой в ресторане работаю. Нам даже чаевых не оставляют, не видим мы никаких денег, кроме зарплаты. – Она провела рукой по щеке. – И ту задерживают раз через раз. Ну разве жили бы мы с детьми в таких условиях, будь у меня лишняя копеечка? В тех сообщениях еще и наказать обещали, если не перестану…

Я снова оглядела очень простую обстановку, небогатую, но тем не менее вполне достойную.

– Вы сказали, что вам посоветовали написать заявление, – решила я уточнить. – Кто это был, ваш супруг?

– Коля? Так умер он два года назад: несчастный случай на стройке. Все, что от него осталось, – дом да фамилия.

– А дети? – спросил Субботкин.

Я была потрясена его внезапной бесцеремонностью по отношению к этой милой женщине, тем более вдове.

– Все они от первого брака.

Виктор так и замер с озадаченным выражением лица. То ли прикидывал, насколько вероятно женщине с тремя маленькими детьми встретить мужчину, который будет готов их принять, то ли не понимал, как вести беседу дальше. Я решила, что товарища надо выручать:

– Нам известно, что сначала вас направили к одному следователю, но в итоге за ваше дело взялась Анна Петровна Ефременко.

– Так и было.

– Она сама проявила инициативу, верно?

– Да.

– Вас это не удивило?

Женщина растерялась и перевела взгляд с меня на Субботкина, а затем спросила:

– А разве это необычно? Я думала, что это ее профиль, вот и вызвалась.

– Да, нормальная практика, – успокоил Алию Виктор.

– Как проходило ваше с Анной сотрудничество? – спросила я.

– Очень хорошо, свою работу знает. Так быстро нашла виновника! Я и не рассчитывала на такой результат. Еще идти к вам не хотела. Вы спрашивали, кто меня надоумил к вам обратиться. Так подруга моя…

– Нашла виновника? – Челюсть Субботкина так и устремилась вниз, когда он наконец смог обрести дар речи.

– Да, спасибо ей огромное передайте. Как и обещала, больше мне не писали.

Я нахмурилась и посмотрела на товарища. Он так и сидел ошарашенный, не сводя взгляда с хозяйки. Решив, что терять нам нечего, я открыла карты.

– Алия Вагизовна, мы бы с удовольствием поблагодарили Анну, но дело в том, что она погибла.

– Как? – изумилась женщина.

– Страшно, – зачем-то уточнил Субботкин, за что получил тычок в бок.

– Большое несчастье произошло с нашей коллегой, – мягко пояснила я. – И обычно в таких случаях мы возвращаемся к недавним расследованиям…

– А что, – перебила женщина, – вас часто убивают?

Мы переглянулись.

– Да живы пока, – ответил Субботкин.

Алия нервно рассмеялась, а я вернулась к интересующей нас теме:

– Признаться, вы нас сейчас несколько удивили. В системе значится, что дело не было раскрыто, потому что вы забрали заявление.

– Забрала, – кивнула женщина.

Она была в растерянности и еще очень напугана. Мне снова пришлось брать ответственность за исход нашего общения на себя.

– Вы сделали это после того, как следователь нашла отправителя?

– Да, она сама сказала, что нужно написать бумагу… Образец дала.

– И с тех пор ни одного сообщения вы не получали? – уточнила я.

– Ни единого.

– И кто же был автором посланий?

– Да я и не интересовалась. Зачем? Анна Петровна заверила, что вопрос решен, и не обманула.

Такого поворота ни я, ни Субботкин не ожидали. Воронцова была озадачена примерно в той же степени.

– Что-то не так? – осторожно поинтересовалась она.

– Признаться, одно противоречит другому. Дело либо расследуется и закрывается, либо потерпевший забирает заявление, а в вашем случае произошло и то, и другое.

Я не поняла, зачем Виктор решил посвятить хозяйку в эти подробности. Алия и так чувствовала себя виноватой.

– Не переживайте, – вмешалась я. – Сообщения вам поступать больше не будут в любом случае.

Никакой гарантии у меня, разумеется, не было. Просто нарастающее чувство жалости к вдове, понуро сидящей в своей чистенькой кухне, заставляло найти хоть какие-то слова поддержки.

Виктор же в это время подбирал совсем другие слова.

– Алия Вагизовна, кем вам приходится Воронцова Алиса Владимировна?

Женщина свела брови у переносицы и прикрыла глаза.

– Алиса Владимировна? – повторила она себе под нос. – Не слышала о такой.

– Вы уверены?

– Вполне, – подтвердила она. – Я вообще Алис не знаю. Ни одной.

– У вашего мужа сестры не было? – не сдавался Виктор.

– Он единственный ребенок в семье.

– А отчество его не подскажете?

– Андреевич.

Пришла пора прощаться. Субботкин оставил свои контакты, попросив связаться с нами, если Алия что-то вспомнит. Желательно Алису, само собой. Надежды на это у меня, признаться, не было. Женщине хотелось верить.

Вернувшись в машину, Виктор завел мотор, но с места не тронулся. Какое-то время мы сидели молча возле дома Воронцовой. На подоконнике одной из комнат я заметила серого кота, который намывал упитанную морду лапой.

– Что скажешь? – повернувшись ко мне, спросил Виктор.

– Скажу, что у нас ни один следователь не отказался бы от лишнего раскрытого дела в своей копилке, пусть и пустякового.

– За нашими такого тоже не водилось.

– Выходит, Ефременко стала в этом смысле первооткрывательницей.

– Может, и правда какая-то ошибка вышла? – неуверенно промычал он, сам не веря в то, что произнес.

– Алия заявление действительно забрала, что сама только что нам подтвердила, но и угрозы прекратились, словно дело было закрыто, а злодей наказан.

– Совпадение?

– Странное, не находишь?

– Удивительное, – согласился Виктор.

– Анна сама заверила Воронцову, что сообщения приходить больше не будут и та может быть спокойна. Выходит, что-то она все-таки предприняла.