Однажды рабби уйдёт

Гальперин откинулся на спинку стула и скрестил ноги. Он запрокинул голову, слегка отклонив её вбок, и уставился на углу потолка, задумавшись над этим вопросом. Наконец он подчёркнуто небрежно ответил:

– Я мог бы предложить эту работу моему брату.

– Да, вы упоминали, что у вас есть брат, и он рабби. Чем он сейчас занят? Разве у него нет должности?

– Да, у него есть кафедра, но она его не очень-то волнует, и он отказался подписывать контракт. Вы когда-нибудь слышали о Джезриле в Канзасе? Вот там он и живёт.

– По какой причине?

– Без причины. Я считаю, что он чертовски хороший рабби. У меня есть видеокассета, которую он подготовил как своеобразное резюме для подачи заявки на работу. Вы можете просмотреть её и сложить собственное мнение, и, конечно, если он приедет, то с испытательным сроком, а остальное будет зависеть от него.

– Да, я бы хотел посмотреть кассету. Но если он так хорош, почему он там застрял?

– Ему не повезло. Иначе не объяснишь. Когда он закончил семинарию, то стал капелланом во флоте, главным образом потому, что его невеста, а впоследствии жена, была дочерью флотского дантиста. Затем, когда его трюк удался, он получил работу в «Гилеле» [102] , поскольку в то время не было приличных кафедр. А потом взялся за эту работу в Канзасе, потому что думал, что лучше заняться своей карьерой, и любая кафедра лучше, чем ничего. Набраться опыта, понимаете ли. Да там и остался.

102

«Гилель: фонд еврейской жизни в кампусах», также известный как «Международный Гилель» — крупнейшая студенческая еврейская организация в мире, способствующая возрождению еврейской жизни: ознакомлению с историей, культурой и традициями еврейского народа. Цель движения — становление нового поколения образованных и просвещённых евреев, гордящихся своим наследием. Студенческое движение названо по имени мудреца рабби Гилеля.

– Ясно. Что ж, склонен полагать, что опыт армейской службы, особенно в сочетании с опытом работы с молодёжью в «Гилеле», может оказаться как раз тем, что нам нужно. Но как насчёт моей проблемы?

– Естественно, я бы объяснил ему, что это – часть сделки. Он на три года моложе меня, и всегда смотрел мне в рот. Думаю, что смогу его убедить. Я позвоню ему, если вы даёте согласие.

– Ладно. Действуйте. Но сначала переговорите с другими членами правления.

36

Моррис Гальперин выглядел дружелюбным и сердечным, но немного озадаченным.

– У вас есть виновник, которого вы быстро нашли, поэтому я не понимаю…

– Это молодой помощник окружного прокурора, – устало выдохнул Лэниган. – Он хочет получить от вас показания, так как вы нашли тело. То есть – как вы оказались на Глен-лейн, что вы видели, что сделали. Чертовски глупо, но он этого хочет.

– Ну, если он новичок, тогда всё понятно. Ладно, валяйте.

Лэниган потянулся за блокнотом, а затем открутил колпачок старомодной авторучки.

– Начнём с самого начала. В тот вечер собирался Совет выборщиков. Вы были там, не так ли?

– Угу. А разве у вас нет стенографиста?

– Сейчас нет. Я сделаю записи, потом отпечатаю протокол, а вы просмотрите и подпишете. Вы оставались до конца встречи?

– Да, но ушёл сразу после её окончания

– Это было около десяти часов?

– Примерно так. Может быть, немного позже.

– Вы не пошли с остальными в «Корабельный Камбуз»?

– Нет, я был простужен и собирался отправиться в постель. Я с ног валился.

– И…

– У меня не было с собой тех таблеток, которые я принимаю, чтобы стало легче. Я выпил последние две, прежде чем уйти на встречу. Я хотел купить новые, но забыл. Конечно, когда я уехал, аптеки уже были закрыты. Поэтому я решил съездить в Линн, где есть аптека, которая открыта до полуночи.

– Минутку, Моррис. «Открыта до полуночи». Сбавьте темп, ладно?

– Поэтому я поехал туда, купил таблетки и принял пару прямо на месте. – Гальперин стал говорить медленнее, чтобы Лэниган успевал записывать. – Затем я отправился домой, конечно, по Хай-стрит.

– Как вы себя чувствовали?

– О, хорошо, просто отлично. Нос заложен, но голова совершенно чистая. Когда я доехал до Глен-лейн, то повернул на него, подумав, что смогу сэкономить несколько минут. Там темно, как в кармане, поэтому я включил дальний свет. Как только я подъехал к вершине холма в середине улицы, попал в выбоину. Вы понимаете, с дальним светом я не видел поверхность дороги.

– Конечно.

– Капот машины качнулся вверх и вниз. Похоже, нужны новые амортизаторы. Во всяком случае, именно так я случайно увидел тело. Подпрыгнув.

– «Подпрыгнув». Ага. И что дальше?

– Ну, я нажал на тормоза и остановился примерно в двадцати-тридцати футах дальше. Вышел из машины…

– Вы выключили мотор?

– Я… надо было. Но нет. Я просто припарковался.

– Ладно.

– Затем вернулся и присел на корточки рядом с телом. И увидел осколки стекла. Господи, я жутко обрадовался. Видите ли, на минуту я подумал, что мог сбить его. Но обе моих фары горели, поэтому я понял, что нет.

– Как вы могли видеть что-нибудь в темноте, если ваши фары были направлены в другую сторону?

– В свете задних огней. Тускло, но достаточно.

– И что вы предприняли?

– Ничего. О, я позвал его, спросил, слышит ли он меня, но старался не трогать его. Я не хотел двигать его или что-то в этом роде, потому что, если кости сломаны, я мог бы сделать ему ещё хуже. И я понял, что случился наезд, поэтому не хотел случайно уничтожить улики. Юридическая подготовка. Если бы это случилось где-то в другом месте, я бы остался там и попытался бы остановить какую-нибудь машину, но на Глен-лейн... и поздно ночью... Поэтому я вернулся в машину и направился к ближайшему телефону. Я собирался позвонить кому-нибудь в дверь, но знаете, нигде не горел свет, кроме дома рабби Смолла. Кажется, он всегда ложится спать поздно.

– Так почему вы не позвонили оттуда?

– Я собирался, но потом мне пришло в голову, что вы могли бы попросить меня подождать там, или что я мог бы заразить рабби, и я ужасно хотел лечь. Кроме того, я находился всего в нескольких минутах от дома. Как бы то ни было, я заметил патрульный автомобиль, когда свернул на Мейн. Я остановил и сказал им.

Несколько минут Лэниган продолжал писать. Затем он поднял голову и улыбнулся.

– Я думаю, хватит. Я напечатаю это, и вы подпишете, если всё в порядке.

Позже Лэниган спросил у Дженнингса:

– Времени хватило? Раздобыл что-нибудь?

– Ага. Много. Кучу отпечатков с капота и крыльев. Скорее всего, они его самого, или его жены, или заправщика с бензоколонки. Я проверю их на случай, если какой-то из них совпадёт с пальчиками мертвеца. А также нашёл волокна, которые могут совпасть с волокнами мужского пальто. Вмятин не было. Он что-нибудь заподозрил?

Лэниган покачал головой.

– Не было причин.