Одни сутки из жизни обыкновенной попаданки или Мечты сбываются

– Ты с ума сошла?
– Хейл в словах никогда не церемонится.

Я сделала ещё одну попытку сесть, и меня снова безжалостно толкнули назад.

– Ляг.

– Это отец Стайлза. Если он умрёт - парень останется совсем один. У него нет матери, если ты помнишь, - взываю к сердцу, которое он закрыл ото всех давным-давно. Мой хмурый, несчастный, большой волк.

– Конечно, помню, и уверен, что он протянет до завтра, - всё равно, что бить кулаками по бетонной стене. Как ты не понимаешь: больше всего мне бы хотелось сейчас остаться здесь, на этом диване, с твоей шероховатой ладонью на моём лице, от которой по телу разносятся волны горячих мурашек. И говорить, говорить... Но я не могу!

– Он может не протянуть до вечера, - не сдаюсь я, и снова поднимаю голову, заставляя себя игнорировать его руку, и она вдруг медленно сползает, когда я сажусь, оставляя после себя глухой отголосок печали от потерянного тепла. Да уж, не так я представляла себе наш первый разговор.

Байка валяется на паркете у изголовья. Алан, очевидно, позаботился - раздел меня до майки, сменил повязку, снова накачал наркотой, если я так спокойно встаю. Значит, я лежала больше шести часов. Спину больше не печёт, боль терпима. Странно, раньше на это уходило не меньше недели. По крайней мере, могу одеться без посторонней помощи, - думаю я, ныряя головой в горловину, осторожно просовываю руки в рукава, ожидая новых вспышек пламени на спине, но их нет.

Хейл наблюдает, как я озираюсь в поисках телефона, куда-то им же заброшенного, чтобы заказать билет и вызвать такси. Я прекрасно понимаю, что не найду альфу здесь когда вернусь. Если вернусь. От этой мысли всё вокруг внезапно становится темнее. Хуже всего, что я не буду даже знать, где искать его.

Мне нужно собрать всю мою тщедушную смелость, какая есть, чтобы сказать ему следующее:

– Дерек, я...
– Оспидя, размазня, давай, выдохни и скажи это!
– Ты можешь позвонить Алану, если что-то случится? Неважно что, хоть что-нибудь. Чтобы я могла помочь.

Чтобы я тебе могла помочь.

– Я подгоню машину, - говорит он, протягивая руку мне за голову и стаскивая со спинки дивана свою чёрную куртку. Мой телефон из кармана его штанов летит прямиком мне на колени.
– Будь готова через минуту.

На миг я даже онемела.

– Ты... что сделаешь?
– просто взрыв мозговой ткани. Настолько невероятно, что разум отказывается принимать.
– Дерек, ты ничем мне не обязан, - я практически шепчу, весь воздух в лёгких давным-давно кончился.
– Ты ничего никому не должен, кроме самого себя. То, что я тебя подлечила - это мой выбор. И ты точно не должен помогать, только потому, что я таскаюсь за тобой. Это не твои проблемы, мои, понятно?

Он молчит с полминуты, изучая моё лицо, что-то ища там для себя. За это время я успеваю мысленно отшлёпать себя по щекам, за весь этот бред, отдающий манией величия. И с чего, я, дура, решила, что это он из-за меня?

– Понятно, - сухо отвечает он.
– Ты едешь, или пешком пойдёшь?

5.

Внизу Хейл задержал меня у лифта, завернув (за шкирку буквально) к Алану со словами: "Вколи ей эпинифрин, или что-то в этом роде, чтоб дотянула до вечера", и оставил с ним объясняться.

Хорошо, что Владимира там уже не было, быстро Иван очухался, стало быть.

Алан ничего не сказал, молча выслушал, молча сделал инъекцию. И продолжал слушать мои путаные оправдания, сбитые извинения, ничего не говоря в ответ. И его молчание давило хуже тысячи его многочасовых нравоучений. Он так ничего мне и не сказал, пока не вернулся Дерек.

Через десять минут на парковке Хейл остановился у чёрного "порше-кайен".

– Где достал тачку?
– присвистнула я, обходя машину кругом: она же почти новая, без единой царапинки, так и блестит на солнце.

– Позаимствовал, - ответил альфа, открывая водительскую дверцу.

Дерек Хейл в своём немногословно-лаконичном репертуаре. Божечки, мы, что, правда поедем в одной машине? Провести около часа в одном тесном пространстве с Дереком - ещё вчера я и представить такое не могла. Не стала дожидаться особого приглашения и мигом забралась на пассажирское сиденье, пока он не передумал. В салоне горьковато пахло свежей кожей. И впрямь - новая. Он же не угнал её? Взял напрокат?

– Надо будет вернуть, - робко предположила я.

– Оставлю на стоянке, - сказал он, подтверждая догадку, повернул ключ, машина тихо заурчала.

Мы плавно выехали на кольцевую, виртуозно прошмыгнули по улицам, а затем на прямую, ведущую за город. На трассе он поднял скорость в три раза.

– Спи, - говорит Хейл, когда мои взгляды, начинают его откровенно бесить.

– Не хочу, - я смотрю на него до рези в глазах, запоминая напоследок каждую его щетинку. Он бросает быстрый взгляд, отвлекаясь от дороги лишь на миг.

– Поспи, - снова говорит он, на полтона ниже.

– В самолёте, - частично соглашаюсь я, и отрываюсь всё-таки на телефон, чтобы проверить бронь в интернете.

Он молчит, смиряясь с моим упрямством. Билет оплачен, до отлёта больше часа, и я могу успокоиться ненадолго. Следующие минут пять, устыдившись, я пытаюсь не пялиться на него так часто. Это сложно, особенно когда Дерек сидит на водительском сиденье.

– Так, ты знаешь Влада, - наконец, говорит он, и я киваю.-Откуда ты? Из России?
– Качаю головой.

– Нет?
– удивляется он.
– Ты сказала, что русская.

И не говори, дорогая, что не ждала этого вопроса.

– Русская.
– Следующее слово выдавить сложнее, чем сделать сальто назад.
– Но не из России, и вообще не из вашего мира.

Он, казалось, не особенно удивился, даже взгляда от дороги не оторвал.

– Как ты попала в Бейкон-Хиллс?

И что, я должна вывалить вот так сейчас на него всю правду, чтобы его "кондратий" хватил, прости Господи? Или солгать, чтобы он никогда мне не больше не доверял? Я ведь чувствовала, что он пока доверяет, не целиком, конечно, до определённого момента, где-то на уровне инстинктов, только потому, что фактически я пока не давала повода прибить меня. Ну, кроме того, что я периодически доёбываю его, облизывая своими жадными глазами, уже около получаса.

– Не знаю. Я просто проснулась утром в лесу под огромным пнём. Неметоном, - не хочу больше лжи. Надоело. Пусть он знает.

– Почему не вернулась назад?

На тыщу баксов вопросик. Ума не приложу, как бы помягче тебе это сказать... И раз уж я решила не врать:

– Потому, что не могу. Я не знаю как, - на последнем слове он на секунду поворачивает голову.
– У меня просто не хватит знаний, чтобы всё тебе объяснить. Алан сказал, что Вселенная многослойна, и состоит из множества вероятностей. Мы сейчас находимся в одной из них. А я из другой вероятности, получается. Звучит глупо, у меня, правда, нет другого объяснения. Так, что получается мне даже некуда возвращаться.