Огарок свечи для грешников

Веста десять лет провела на сцене театра и могла сыграть кого угодно. Для перевоплощения ей было много даже секунды. Но в театре ей всегда на руки выдавали текст. А сейчас нужно было импровизировать с той ролью, которая имеется только в голове режиссера, но никогда не будет озвучена актрисе.

Ей хватило мгновения, чтобы вспомнить молодую женщину в отражении большого зеркального окна и представить, за какие грехи она могла оказаться здесь. Неугодная правительству. Нет, в 80-е уже никого не ссылали в психбольницы за политические распри. Может, муж отправил сюда? Хотя, такая тихуша спокойно могла задушить троих собственных детей подушкой во сне, потом расчленить на заднем дворе, сварить суп из их мяса и накормить гостей на свадьбе брата.

Притормозив разбушевавшуюся фантазию, Веста остановилась на дьявольском огоньке в глазах. Пусть доктор думает, что сегодня у неё затишье в помешательстве, и она максимально не опасна.

Слегка наклонив голову, как это делала до неё Огненная Линда, Веста исподлобья посмотрела сквозь психиатра, чтобы сделать взгляд более туманным и расплывчатым, будто она находится по ту сторону реальности.

Она не видела, что в это время делал Крис, но, похоже, что вместе они сыграли достаточно правдоподобно, потому что доктор удовлетворенно кивнул и перестал сверлить их взглядом.

– Солнце уже почти село, - сказал он.
– Вы одни до сих пор гуляете. Заходите в общую комнату и сидите там, если вам еще не хочется ложиться. А мне нужно запереть двери.

– А не слишком ли много вы позволяете своей армии психов?
– нервно поведя плечиком, будто в состоянии ломки, спросила Веста, забыв, что она находится в обличии дурнушки.

Похоже, что сексуальность похотливой Линды была заразна и передавалась воздушно-капельным путем, поскольку в обычной жизни Веста никогда не позволяла себе кокетничать с людьми ниже неё по статусу. Доктор снисходительно улыбнулся:

– Я могу запереть тебя в одиночной палате, Любушка, если ты считаешь, что в твоей жизни слишком много свободы. Но я считаю, что твое выздоровление ускорится в разы, если ты будешь оставаться социально раскрепощенной. Ты понимаешь, о чем я?

Роль пациентки психиатрической клиники пришлась по вкусу Весте. С детства её подсознательной мечтой было сыграть роль жертвы в фильме ужасов. Чтобы обязательно было море крови, звук бензопилы и перекошенное от страха лицо. Она бы неслась по темному лесу, спотыкалась и разбивала колени до мяса. А режиссер бы сидел в каморке позади неё и недовольно ворчал бы "Я не верю тебе, Веста. Тебе не страшно. Убеди меня в том, что через полторы минуты тебе размозжат череп!". И она снова бы визжала изо всех сил, давясь слезами и размазывая грим по лицу.

Но сейчас от правдоподобности её игры зависели три жизни. Веста не до конца поняла, что имела в виду Огненная девушка. Но что-то ей подсказывало, что на жизнь ей дается два часа. Она всеми силами пыталась отделаться от внимательного доктора, чтобы как можно скорее приступить к спасению себя и своих коллег из западни. Секунды тикали. Часы на золотом браслетике с её запястья пропали вместе с планшетом и остальными вещами из будущего. Но в голове тикали "Биг Таймс". Тикали так громко, что заглушали все остальные звуки.

За попытками разгадать считалку она даже не заметила, как они с Крисом оказались в большой столовой, где ровными рядами стояли прибитые в полу деревянные скамеечки. На них и разместилась основная масса пациентов. Здесь у них продолжалась прогулка, которая началась на свежем воздухе. Казалось, многие из них даже не заметили, что находятся больше не под открытым небом, а в помещении. Огненная девушка снова стояла, застыв в позе бешеного танца, будто молясь солнцу и небесам. Она была ослепительна даже в этой длинной ночной рубашке, которая на ней сидела так, будто она собралась на бал, но по ошибке попала сюда. Лысый псих, которого Веста про себя прозвала Скальпом, снова бился головой о балку в центре столовой. На неё тоже был набит поролон. Похоже, что Доктор оставляя своим пациентам достаточно свободы, всё же заботился о том, чтобы она не навредила их физическому здоровью.

Веста огляделась в поисках медперсонала. В углу, за неприметным столом сидела Старшая Медсестра, которая сосредоточенно что-то писала в одинаковых бланках. Специально немного дергаясь в такт своим шагам, девушка подошла к ней и обомлела. Старшая Медсестра была копией зомби-медсестер из старенького, но интересного фильма-ужасов про сгоревший дотла город-призрак. В юности Веста вместе с друзьями его пересматривала несчетное количество раз, а потом точно так же одевалась на праздник Хэллоуина в клуб. На полке в зале у неё до сих пор хранилась статуэтка, выигранная на конкурсе самых страшных костюмов в одном из заведений города.

– Я его боюсь, - обратилась она к Старшей Медсестре, не придумав лучшего начала разговора.

– Кого?
– Медсестра поднялась из-за своего стола, и Веста на секунду застыла, оглядывая её с головы до ног.

Маленькая и изящная. Стройная настолько, что её запросто можно было назвать хрупкой. Натуральная блондинка, с волосами, собранными в аккуратный пучок под белоснежной медицинской шапочкой. Неприлично короткий халат облегал её тело так плотно, что Веста могла разглядеть идеальный пресс под ним. Большая упругая грудь едва не выпрыгивала из декольте, а ножку украшали аккуратные бежевые чулочки. Она вопросительно смотрела на Весту своими большими ясными глазами нереального синего цвета и ждала ответа на свой вопрос.

– Что ж вы, гады, все такие красивые тут, - пробурчала она еле слышно себе под нос.
– Одна я выгляжу как лошадь Пржевальского.

Старшая Медсестра не разобрала её слов, поэтому продолжала ждать ответа на свой вопрос.

Веста отрывисто ткнула большим пальцем себе за плечо, указав на Скальпа, который продолжал бормотать несвязные предложения и биться головой о мягкую балку.

– Любушка, не бойся его, он беспомощен, как котенок, - немного высокомерно ответила Медсестра.

– Тогда выпишите его отсюда, - скомандовала Веста, чувствуя, что снова начинает закипать.

– Мы не можем, деточка, он болен. Он сделал небольшое открытие в физике и собирался стать Великим. Ждал приглашения на конференции и на премию Нобеля. Но на фоне его открытия была выведена формула, перевернувшая весь мир науки. Это сделал его ассистент, которому и достались все лавры победителя. И теперь Ивашка пытается покончить жизнь самоубийством. Чтобы ему было немного полегче, каждое утро кто-то из персонала берет у него интервью. Мы поддерживаем его теорию о том, что он Великий Ученый, - Старшая Медсестра присела обратно на краешек стула, продолжая держать спину идеально ровно, словно за ней была прибита палка.

Всем своим видом она показывала, что разговор окончен и больше она не желает видеть больную рядом с собой.

Веста отвернулась и почувствовала, что её потянуло к Скальпу. Она не знала, по какой причине. Иногда, её интуиция была сильнее неё. И в этот раз она её не подвела.

– Огарок уже готов спасти наши грешные души, - бубнил он себе под нос.
– Огарок уже готов спасти наши грешные души...

– Что ты несешь?
– спросила она с небольшим истерическим смешком, вслушиваясь в его слова.