Огненный крест. Книги 1 и 2

Еще больше, когда мистер Бердсли непроизвольно испустил некоторое количество мочи. Миссис Бердсли засмеялась, он взвизгнул; а у меня от этого звука на руках образовалась гусиная кожа. Стараясь не обращать внимания, я вытерла жидкость с его бедра.

— У вас или у мистера Бердсли поблизости есть родные? — спросила я спокойно, насколько было возможно. — Кто-нибудь, кто мог приехать и помочь вам?

— Никого, — ответила она. — Он вжял меня иж дома отца в Мериленде. В это мешто.

Она произнесла последние слова так, как если бы это место был пятым кругом ада. И насколько я могла видеть, дом действительно напоминал его.

Внизу открылась дверь, и долгожданный сквозняк объявил о возвращении Джейми. Раздался глухой стук, когда он поставил мой сундучок на стол, и я торопливо поднялась, желая сбежать вниз, хотя бы на время.

— Мой муж пришел с лекарствами. Я только… э… схожу…

Я обошла массивную фигуру миссис Бердсли и спустилась вниз по лестнице, вся потная, несмотря на холод в доме.

Джейми, нахмурясь, стоял возле стола и вертел в руках веревку. Он поднял голову, когда услышал мои шаги, и лицо его немного расслабилось.

— Как там, сассенах? — спросил он тихо, дернув подбородком в сторону чердака.

— Очень плохо, — прошептала я, подходя к нему. — Два пальца у него омертвели, и я должна удалить их. И она говорит, что поблизости нет никаких родственников, которые могли помочь им.

— Ммфм, — его губы напряглись, и он согнул голову к петле, которую он завязывал.

Я потянулась к медицинскому сундучку и остановилась, увидев, что на стол е также лежали пистолеты Джейми с рожком для пороха и ящичек с патронами. Я коснулась его руки и кивнула на них головой, произнеся ртом: «Что?»

Морщина между его бровями стала глубже, но прежде чем он смог ответить, ужасный рев, полный шока и ужаса, раздался сверху, за ним последовали громкие булькающие звуки, словно в трясине тонул слон.

Джейми бросил веревку и метнулся к лестнице, я следовала за ним по пятам. Он крикнул, просунув голову в чердачное отверстие, и исчез вверху. Когда я следом за ним вылезла на чердак, он боролся с миссис Бердсли.

Она стукнула его локтем по лицу, разбив нос. Это освободило его от любых запретов насчет грубого обращения с женщинами, он дернул ее, повернув к себе лицом, и ударил коротким резким апперкотом в подбородок. Челюсти ее щелкнули, и она зашаталась с остекленевшими глазами. Я бросилась вперед, чтобы подхватить свечу, когда она шлепнулась на задницу, взметнув многочисленными юбками.

— Боже… проклятая женщина, — голос Джейми из-под рукава, прижатого к его носу, звучал глухо, но с большим чувством.

Мистер Бердсли бился, как пойманная рыба, хрипя и булькая. Я поднесла свечу ближе и увидела, что он хватается рукой за шею, на которой был затянут свернутый жгутом льняной платок; его лицо стало темно-багровым, а единственный глаз вылез из орбиты. Я торопливо убрала платок, и он со свистом выдохнул зловонный воздух.

— Если бы она была быстрее, она бы его убила, — Джейми отнял от лица запачканную кровью руку и осторожно потрогал свой нос. — Христос, я думаю, она сломала его.

— Почему? Почему вы оштановили меня? — миссис Бердсли пришла в себя, хотя все еще пошатывалась. — Он должен умереть. Я хочу, чтобы он умер, он должен умереть!

— A nighean na galladh, [112] ты могла убить его в любое время за этот месяц, — сказал Джейми раздраженно. — Зачем, ради Бога, ждать свидетелей, чтобы сделать это?

Она посмотрела на него неожиданно ясным и острым взглядом.

— Я не хотела, чтобы он умер, — сказала она. — Я хотела, чтобы он умирал, — она улыбнулась, показывая обломанные зубы, — медленно.

112

Сучка (гэльск.)

— О, Боже, — произнесла я и провела рукой по лицу. Еще было утро, но мне показалось, что день длится уже несколько недель. — Это моя вина. Я сказала ей, что смогу помочь ему. Она решила, что я спасу его и, возможно, вообще вылечу.

В воздухе расплылось свежая вонь, и миссис Бердсли повернула голову в сторону мужа с гневным криком.

— Гряжная шкотина! — она встала на колени, схватила засохший кусок хлеба с тарелки и швырнула в него. Кусок отскочил от его головы. — Проклятый жлобный вонючка…

Джейми схватил вопящую женщину за волосы, когда она бросилась на распростертое тело, потом за руку отдернул ее в сторону.

— Проклятие, — сказал он, перекрывая шум. — Принеси мне веревку, сассенах, пока я не убил их обоих.

После спуска мистера Бердсли с чердака, мы с Джейми были мокрыми от пота и насквозь пропитались грязью и зловонием, кроме того, у меня от слабости тряслись колени. Миссис Бердсли, нахохлившись, сидела на стуле в углу, молчаливая и злобная, как жаба, не делая никаких попыток помочь.

Она издала возмущенный звук, когда мы положили большое неподвижное тело на чистый стол, но Джейми кинул на нее мрачный взгляд, и она замолчала, сжав рот в тонкую линию.

Джейми вытер лоб запачканным кровью рукавом и покачал головой, глядя на Бердсли. Я понимала его, даже вымытый, укрытый теплым одеялом и накормленный теплой кашицей, мужчина был в ужасном состоянии. Я тщательно осмотрела его еще раз при свете, льющемся из окна. Без сомнения, запах гангрены был ярко выражен, и кожа на ступне имела зеленоватый оттенок.

Придется удалять не только пальцы ног. Я хмурилась, ощупывая ногу вокруг разлагающейся плоти и задаваясь вопросом, можно ли ограничиться частично ампутацией пясти или отрезать ногу в лодыжке. Иссечение лодыжки будет проще и быстрее, однако в других условиях я выбрала бы частичную ампутацию стопы. В данном же случае лучше первый вариант, так как парализованный Бердсли все равно не сможет ходить.

Я в задумчивости покусывала нижнюю губу. Операция имела сомнительные шансы на успех, он был в лихорадке, и раны на ногах и ягодицах сочились гноем. Какова возможность, что он восстановится после ампутации и не умрет от инфекции?

Я не услышала, как миссис Бердсли подошла ко мне сзади; для такой крупной женщины она двигалась удивительно бесшумно.

— Что вы хотите делать? — спросила она равнодушным голосом.

— Пальцы на ногах вашего мужа отмерли, — сказала я. Нет никакого смысла скрывать это от Бердсли теперь. — Я должна ампутировать ему ступню.

Выбора действительно не было, и я с ужасом подумала, что мне придется провести здесь несколько дней, а то и недель, выхаживая Бердсли. Вряд ли я могла оставить его на попечение жены!