Огонь, Вода и Медные Порталы

Настя пошла по округе, собирая хворост, бересту, кору и складывая все это в кучки. По пути осматривая пригорки и бурелом, выбрала место для ночлега у толстого поваленного дерева. От реки решила далеко не отходить, попить можно, рыбу вымыть, да и самой ополоснуться.

«Вот здесь можно будет воткнуть колышки и… Эх! Нет у меня брезента или палатки», — размышляла девушка, как лучше устроить себе ночлег, осматривая обнаруженное поваленное дерево. — «С крышей придется повозиться. А для постели подойдет вон тот сухой мох». Натаскав в укромное местечко сухого мха, растянула сверху на ветки вместо крыши свой платок. Принесла от ручья небольших камней и выложила перед входом в свою землянку на траве круг. Траву в круге подергала, где смогла.

«Спички надо беречь», — завернула в платочек, взяв одну. — «Мне бы котелок», — мечтательно подумала Настя, поджигая в каменном круге тонкие лепестки сухой бересты и подкладывая в свой первый в жизни костер сухие веточки. — «Можно было бы уху сварить. Ну да ладно, ложки все равно нет».

Береста занялась и вскоре Настя уже подкладывала в костер поленья потолще, как делали молодые люди на видео по бушкрафту. От поваленного дерева притащила поближе к костру несколько довольно толстых отколовшихся веток про запас. «Жечь-то придется всю ночь».

Когда толстые поленья прогорели до углей, сгребла угли в кучу, обмазала глиной рыбу и закопала в затухающие угли. Минут через двадцать глина запеклась и дала трещины. Вытекающий сок зашкварчал, вкусно запахло рыбой. Настя вытащила рыбу длинной палочкой и снова подкинула в огонь хворост, не давая костру угаснуть.

Рыба оказалась очень вкусной и, засыпающая, сытая и умытая Настя еще долго смотрела на горящие в костре поленья и думала о том, что, возможно, все не так уж страшно, и завтра обязательно наступит новый день, и где-то там, в далеком северном городе она обязательно найдет своего любимого и родного Ванечку. Она обязательно что-нибудь придумает.

* * *

Василиса распродавала оставшийся товар как на иголках: «Да где же Настя? Загулялась девка! Куда ушла? Просила ведь, далеко не отходить!», то и дело посматривая на проходивших мимо молодых девушек: «Идет? Нет, не она! Опять не она! Да где ж ее носит-то?».

Подъехал Леший. Василиса, наскоро сгрузив на повозку опустевшие сундучки и короба, поделилась беспокойством с помощником:

— Настя пошла по ряду на товар поглазеть, да где-то застряла. Давно уж ушла-то. Волнуюсь я, Кузьма Лукич. Девка молодая, как бы чего не вышло. Пойду поспрашаю народ, может видел кто, куда пошла?

— Иди, Василисушка, я дождусь вас, — кивнул ей Леший, и Василиса пошла по, наполовину опустевшему уже, торговому ряду. «Куда-то сюда Настя все заглядывала», — вспомнила Василиса Настин интерес. — «Не на эти ли камни посмотреть спешила?»

— Девушку светловолосую не видел? В синем сарафане? Приятная такая с виду, — обрисовав жестом овал своего лица, спросила она торговца украшениями.

— Много их сегодня мимо проходило, да одна шибко запомнилась, — искренне поделился продавец. — Чуть лоток мне не опрокинула! Хорошо, князь мимо проходил, поддержал красавицу.

— Князь? Как ты узнал, что князь? — так и взвилась Василиса, чуть не вцепившись торговцу в руку.

— Так ведь он ей так и сказал, мол, княжеское слово даю! Да и одежка на ём была не из простых, сразу видно — князь! — пафосно поведал торговец.

— А выглядел он как? Высокий? — прищурилась Василиса, озаренная догадкой.

— Высокий, — согласился торговец, показывая руками рост князя.

— А волос? Черный? — приступала с расспросами женщина.

— Черный, — удивленно согласился торговец и обрадовался, — да вы знакомы!

— Знакомы, — невесело кивнула Василиса. — Благодарствую за помощь, мил человек.

Василиса одновременно и переживала, и надеялась, что догадка ее оправдается. Переживала, потому что, зная знакомого ей князя, понимала, что то, что к нему в руки попало, освободить будет не так-то просто, придется поторговаться, а надеялась оттого, что, если догадалась верно, то Настя у него, считай нашлась, и искать ее дальше не придется. «Кому-то сегодня не сдобровать!», — закипая от мыслей о князе, подумала женщина, возвращаясь по почти пустому ряду к телеге Лешего.

— Ты вот что, Кузьма Лукич, помнишь, где Кош обжился в нашем мире-то?

— Как не помнить? — пожал плечами Леший. — Он уж, почитай, последние лет сто завсегда в одной усадьбе здесь у нас обитается. У самого восточного леса усадьба-то.

— Поезжай к нему, — Василиса решительно уселась на телегу. — Надо мне с ним парой слов перекинуться.

— Нешто у него твоя девочка? — ахнул, ужаснувшись, Леший.

— Вот сейчас и узнаем, Кузьма Лукич, — сухо обронила Василиса, но по полыхнувшему из-под длинных ресниц синими всполохами яростному взгляду, преданная ведьме нечисть догадался, что где-то сейчас самое время кому-то схорониться тише воды — ниже травы и не отсвечивать, ибо очень легко и просто могут сами собой пойти клочки по закоулочкам.

Леший причмокнул, тряхнув вожжами, и кобылка потрусила, выезжая на дорогу.

* * *

Князь Кош изволил трапезничать в своей горнице в одиночестве. Прислуга сновала туда-сюда с блюдами глаз от пола не поднимаючи: чуяла душевное состояние княжеское ненастроенное. Надеялся он, что вечер этот скрасит ему новый приемыш Василисы — Настенька, но девка оказалась с норовом, что твоя кобылка необъезженная, а искать к ней какой-то специальный подход у Коша сегодня не было настроения. С настроением в последнее время вообще был полный облом. Болотник — стервец! — воду мутит с золотой жилой. Леший с самоцветами пытается за нос водить. И кого? Его — Кощея Бессмертного! Страх потеряли, ошмётки лешевы!

После вкусных блюд мысли снова вернулись к украденной с ярмарки девушке. Увидев сегодня ее рядом с Василисой, Кош онемел. Между ними было не просто отдаленное сходство, девчонка была копией молодой Василисы. Уж он-то помнил ее прекрасно! Такая красота просто так не забывается. Только волосы значительно короче — чуть ниже плеч, но цвет тот же — светло-русый. Тот же нежный овал прекрасного лица, аккуратная форма носа, волнующий изгиб губ, и аквамариновые глаза, глядящие прямо в душу. От одной мысли о ней пах налился тяжестью.

И вот ведь подлость: ему не хотелось ни покупать ее, как сотни разных других девок, ни ломать, принуждая. Лишь к одной женщине у него всегда было желание взаимности — Василисе. И что, история повторяется? Или же эта девушка лишь напоминание? Просто отголосок того чувства, что он все эти годы хранил в душе пуще собственной смерти?

Сегодня на ярмарке он подслушал их с Василисой разговор о Настином муже, пока они обедали. Он не понял, о чем шла речь, понял лишь, что Настя почему-то его ищет. Прощупал в разговоре с ней почву и попал в точку. Чистое везение. А дальше… Дальше он просто не смог остановиться и наделал глупостей. Василиса не будет Василисой, если уже сегодня же не вычислит, что это он украл ее… внучку? Так что, можно ждать ее в гости.