Ох уж эта Алька

Пока она так таращилась, в "битве титанов" установилось кой-какое перемирие. Воинственный коняка грозно фыркнул напоследок и повернул обратно к Альке. "Галёрка" заволновалась было, но зверюга остановился в шаге и вдруг... доверчиво потянулся к девушке склоненной головой, будь-то прося ласки. Это было так неожиданно и естественно, что Алька растаяла, даже не подумав пугаться.

– Уй, ты мой сла-а-аденький...

– Э!!! Ты чё делаешь!
– бородатого дядьку чуть не хватила кондрашка.

– Глажу твары-ынку, - муркнула она.
– Такой лапочка!

– Ты!.. Ты... ты... придержи повод, пока мы подойдем?

– Идите, - Алька пожала плечами и попыталась ухватиться за волочащийся по земле повод, но конь мотнул головой, грозно взвизгнул и ударил задними копытами.

Алька отпрянула, дядька шарахнулся, а коняка успокоился и... снова толкнул мордой Алькину руку. "Диви, диви - захища!" - прокомментировали в толпе зрителей.

– Ох, бандит же ты у меня...
– то ли похвалила, то ли пожурила Алька и обернулась к бородатому: - Ну, и шо теперь?

– Э-э-э...
– дядька явственно изобразил картину "Козаки чешут макитру на ультиматум султана".
– Может ты сама отведешь?
– нашел он, наконец, самое реальное решение.

– Куды?

– Туды, - бородатый махнул рукой назад.
– Вон - конюшня... Первые ворота... третий бокс...

– Пятый этаж, - вздохнула Алька.

Она еще минутку позабавлялась с нахальной конской мордой, норовившей сжевать рукава, потом спрятала от неё ладони в карманы куртки и как можно медленнее направилась к указанному зданию. Остановилась. Оглянулась. Конь остался на месте, только следил за нею насторожено.

"И как же их водют? Ну а если так..."

Алька внимательно посмотрела коняке в левый глаз, типа - ну? Тот в ответ всхрапнул и тряхнул головой, типа - чё? Алька не выдержала серьёзной мины и хрюкнула со смеху - поговорили! Успокоившись, повела плечами и, прям как в "Белом Солнце пустыни", сказала простое:

– Пошли...

И они пошли! Алька - впереди, любуясь облаками: руки в карманах, мордашка - "цеглинкою". Конь - сзади: то злобно всхрапывая на расступившихся людей, то норовя ухватить зубами Алькину куртку или добраться мордой до спрятанных ладоней. Так, "в спокойствии чинном", они дошли до конюшни. Толпа пропустила их и неуверенно сомкнулась на безопасном расстоянии. Вот и ворота. За ними - чернота коридора и цементный пол с какими-то сенными ошмётками.

А там, наверное, и тот пресловутый "бокс"...

Сказка уверено заканчивалась и на душе, вместе с наступающими сумерками, становилось всё мрачнее и пакостней. Коняка доверчиво плелся следом. Он ей верит! А она его - в "бокс"... А с другой стороны? Небось, бешеных денег стоит, где ж еще такого держать! "Но всё равно противно, как друга предаю, - поняла Алька свои чувства и расстроилась окончательно.
– Да! Это чужой конь. Дорогой конь. Богатых людей конь. И ей не то что "пхатыся до ных", даже думать за то совершенно нечего! Но... но..."

Двери бокса услужливо распахнулись. "Господи, какой "бокс"? Это же "денник" называется, - мелькнула мысль.
– Халявщики бисовы, понакупают..." Алька вошла, конь - следом. Постояла. Погладила подставленный нос с длинной изящной "звездочкой". Опустила руку. Опять было потянулась. Бросила, отвернулась и, не поднимая головы, поплелась за двери.

Сзади сразу лязгнула задвижка. Алька пошла быстрее. Громкое обиженное ржание догнало её уже в воротах. Алька рванула так, что чуть не сбила Дядю Шкафа, который в первых рядах выглядывал за "як там". Ряды, и не только первые, восторженно загалдели. Посыпались всякие: "ну ты як?", "ну ты дала!", "ото жесть!", "Семен, пусти дитину, бо задусиш..." Но Алька неожиданно резко вырвалась и, провожаемая удивленными взглядами, бросилась куда-то "в поля". Потом Лидка и Муха нашли её аж под оградой. Она молча сидела, обхватив колени - глаза уже сухие, взгляд мрачный, темнее нависших над головой туч - и на все "да ладно" ответила одно: "Вдчепиться".

Преподаватель нового спецкурса вошел в аудиторию и девичья половина группы мысленно застонала. Молодой представительный мужчина в идеальном костюме оглядел студентов отчетливо голубыми очами и представился:

– Меня зовут Владислав Дмитриевич. Я буду...
– он как бы запнулся, - нет, не преподавать общую геологию. Слово-то какое - "преподавать"... Геология - это во многом искусство. А еще больше - магия. Да-да, будут нам и "магические" кристаллы, и загадочное прошлое с туманным будущим (лет этак на миллиард), и превращения, которые потрясали, потрясают и еще долго будут трясти наш бренный мир. Всё это - геология, и всё это мы постараемся вместе с вами открыть.

Аудитория вдохнула и забыла выдохнуть.

– Ну, а пока волшебство не началось, давайте знакомиться.

Аудитория вспомнила... и выдохнула. Новый препод определенно нравился.

– Итак, кто у нас первый по списку?..

Перекличка-знакомство приближалось к середине, когда София начала нервно оглядываться на сидящую рядом Альку. Та была спокойна. И это настораживало. Правда, Алька "тормозила" уже дня три, с того самого пленэра. Она отчаянно грустила, её было жалко, и Софочка всячески опекала "бдну дитину". Но теперь во взгляде "дытыны" было что-то решительное, грозящее суицидом, а в Алькином случае - в особо изощрённой форме. Беспокойство Софийки не прошло незамеченным и стало волнами расходиться по аудитории. Когда же преподаватель дошел до буквы "эл", в воздухе, как в той песне, отчетливо запахло грозой.

– Ля-ШИ-не-на!

Студенты впервые услышали, как преподаватель правильно прочитал заковыристую Алькину фамилию, даже выделив нужный слог!

Алька молча поднялась.

– А зовут вас как?

Последовавшая пауза убедила всех, что тучи уже над головой. Но девушка, как бы давая последний шанс на мирный исход, с тихим нажимом произнесла:

– А-аля.

– А полностью как?
– продолжал нарываться преподаватель.

Снова пауза, во время которой Софка успела помянуть "и бога, и черта, и святу Варварку".

– Я стесняюсь, - так же тихо проговорила Алька, скромно потупив очи.

Всё! Гром грянул, мечи звякнули, щиты брякнули. Бой начался, а тишина в аудитории стала бы предметом гордости любого лектора.

– Ну-у... если не хотите...

– Да чего уж, - тяжко вздохнула Алька, - Аллегория я.
– И, как бы объясняя неловкость, протянула: - Ро-о-дители...

Владислава Дмитриевича что-то всё же насторожило: то ли сдавленное хрюканье на задней парте, то ли приоткрытые рты на передней. Его глаза метнулись к списку, а чело слегка нахмурилось.

– Ляшинена, - прочитал он официальным тоном, - "О" "ЭМ"... Ну, судя по инициалам, вы не Аля, вы - Маня.

– П-почему?
– От неожиданности Алька тупо сморгнула.

– Потому что, как та известная Маня, не знаете, как пишется - "аблигация" или "облигация".

Грянул такой ржачь, что из коридора заглянул дежурный по этажу. Владислав Дмитриевич чисто магическими пассами успокоил сначала ответственное лицо, потом утихомирил лица безответственные, бьющиеся головами об столы.